Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава

- А кому нужно нарушение торговли? От него ведь пострадают все, - просветил нас финикиец, - Даже сами воюющие. Захватили, скажем, воины добычу, а как её делить? Чтобы не было обиженных - только продать и поделить звонкую монету. Но звонкая монета в достаточном количестве только у купцов, и у них же нужные любому вождю и его войску товары. А кто пойдёт со своим товаром туда, где запросто могут убить и ограбить? Кулхас с Луксинием не глупцы и прекрасно понимают свои интересы. Понимают и вожди помельче. Есть, конечно, больные на голову, но такие не достигают большой власти и не имеют сильных отрядов, да и сами живут недолго.

- А как в Гадесе? - спросил я его.

- Да спокойно всё. Даже слишком спокойно. Недавно "отцы города" даже заказали Луксинию небольшой набег на окрестности - так, несколько ветхих лачуг сожгли, да пару таких же ветхих рыбацких судёнышек. Их перед этим специально для этой цели и выкупили за счёт городской казны у владельцев - чтоб и следы набега были, и всерьёз никто не пострадал. Надо же было продемонстрировать Риму свою дружбу и лояльность - как раз сейчас наши посланцы там просят сенат не присылать в город римского наместника.

- А внутри города?

- Ну, пошумела немного чернь, когда хлеб подорожал - пришлось высечь пару слишком уж жадных перекупщиков и закупить зерно у бастулонов, кониев и лузитан. Теперь уладилось, да и окрестные деревни за ум взялись - им ведь гадесские товары нужны. Был ещё налёт на соляные промыслы - они немного севернее того места, где я вас тогда подобрал - но в городе были запасы, так что никак не сказалось.

- А важные и уважаемые семейства между собой ладят?

- Конечно нет, Максим! - Акобал аж расхохотался над моей наивностью, - Где ж это такое видано, клянусь богами, чтоб имеющие деньги и власть, да не грызлись из-за них! Просто грызутся скрытно, в городском совете. Если там не поделят чего - могут, конечно, и попугать друг друга нанятыми безобразниками, но это только за пределами городских стен. На рынке там, если ссора пустяковая, или в пригородах, если серьёзнее. Если совсем сильно поссорились, могут и загородную собственность друг другу попортить, могут и всерьёз повоевать из-за неё, - тут финикиец хитро ухмыльнулся и подмигнул мне, давая понять, что кое-что в данном вопросе я и сам уже знаю не хуже его.

- А на улицах города всё тихо и безопасно?

- Смотря где. Есть места, где хулиганы пошаливают, но там ведь добропорядочные люди без охраны не ходят. А ты ведь имеешь в виду одну вполне добропорядочную девицу, а?

- Ну, какая разница, почтенный? - судя по смеху Акобала, моя попытка уклониться от прямого ответа вышла довольно неуклюжей.

- Нет, мелкая городская шушера уж точно не рискнёт сердить досточтимого Волния.

- А крупная - та, что уже рассердила?

- Только не в городе. Ведь тогда будет большая война, которой никому не хочется. Последняя такая была лет пять назад, и все сыты ей по горло.

- А кто из городских семейств может стоять за нападениями на Тарквиниев?

- Ну, откуда же мне знать, Максим? Разве ж досточтимый Волний докладывает мне об этом?

В то, что коренной гадесец, да ещё и достаточно крутой, не знает городских раскладов и недругов своего нанимателя, мне верилось как-то с трудом. Скорее уж, этих раскладов по мнению означенного нанимателя пока-что не полагалось знать нам, на что финикиец и пытается мне тактично намекнуть. Что ж, наше дело - солдатское, что положено - сообщат по команде, что не положено - сами разведаем, гы-гы!

По мере нашего приближения к устью реки обстановка по берегам становилась всё спокойнее. Изредка показывались конные разъезды, но видно было, что патрулируют они больше для порядка, чем всерьёз. Это действовало расслабляюще, и мы с Васькиным, переглянувшись, хмыкнули друг другу. Будет ли в Гадесе межклановая война - это как судьба сложится, но что что-то будет - и к бабке не ходи. Слишком уж круто напакостили клану Тарквиниев их недруги, которых нам пока не положено знать. А глава клана, даже при всём его преклонном возрасте, как-то не показался нам при первой встрече человеком, оставляющим подобное поведение безнаказанным. Что-то в Гадесе назревает, и кажется, ленивое течение полноводного Бетиса несёт нас в самое пекло...

21. Бандитский Гадес.

- Это и есть моя будущая госпожа? - поинтересовалась Софониба, когда я, проводив Велию, вернулся к себе.

- Да, очень надеюсь, что она самая...

- Тогда - да помогут тебе в этом боги, господин! Я боялась худшего!

- И чего же ты боялась?

- Ну, хозяйки обычно не любят, когда их рабыни в чём-то лучше их самих. Хвала богам, когда ты введёшь в дом свою избранницу, мне не придётся ни ходить неряхой, ни строить из себя дурочку, чтобы поладить с ней.

- Не придётся, успокойся. Ну, разве только вот тут подпоясываться не советую, - я чуток приподнял и взвесил на ладонях верхние выпуклости своей служанки, - А то очень заметно будет, гы-гы!

- Ты прав, господин. Но если я подпояшусь низко, будет слишком заметно вот тут, хи-хи! - бастулонка игриво перетащила мою левую руку на свои нижние выпуклости, где тоже очень даже было за что подержаться.

- Ну, тут-то для тебя не так опасно.

- Придётся всё время строгий дорический пеплос носить, чтоб не так заметно было, - она изобразила досаду, но не слишком натурально, - Но годик я уж как-нибудь перетерплю!

- Только годик?

- Ну, ты ведь ей быстро ребёночка сделаешь! А после этого у неё и тут будет не хуже! - и Софониба дразняще прижалась ко мне своими верхними выпуклостями. Это было уже через край, поскольку меня и так успела уже изрядно раздраконить Велия, и я потащил наложницу к её основному "рабочему месту", раздевая на ходу...

Наложница наложницей, но Велия - это что-то с чем-то! С такой супружницей уж точно не соскучишься! Узнав, где я обитаю, и заглянув проведать, эта юная оторва опробовала и моё ложе, и мой стол, да так, что у меня пар свистел изо всех щелей. Ещё немного - и сорвало бы меня на хрен с нарезов! И ведь тонко, чертовка, выдержала ту грань, за которой я бы уже на автопилоте сделал её женщиной. Потом заценила Софонибу, вспомнила тот эпизод на кордубском рынке, узнала её, весело посмеялась - в общем, вопреки моим давешним опасениям, Ремд оказался абсолютно прав. Какая там в сраку ревность к служанке? Наоборот, Велия только похвалила моё удачное приобретение, которое - ну да, и по финикийскому языку тоже меня поднатаскает, гы-гы! И тут же устроила мне экзамен по финикийскому, по результатам которого - через несколько финикийских слов минимум одно русское - подвергла меня нешуточной пытке. Ведь что придумала, мучительница! Раздевшись безо всякого смущения донага, принялась показывать на себе самой части женского тела, называя их по-финикийски. И пока не назовёшь правильно несколько раз - хрен позволяла пощупать! Софонибу - и ту в краску вогнала этим уроком!