Unknown - Побег в другую жизнь (СИ)

Не то что бы я думал, что поеду туда без конвоя.

- Что касается девочки, - я насторожился. - За девочкой приехала ее мать, так что она вернется домой.

Ну конечно же! Война закончилась, и что могло удержать Тирину в Дерее, когда она знала, кто распорядился увезти ее единственного ребенка?

- Я должен увидеться с госпожой Келтен и лично передать ей девочку, - сказал я как можно тверже. – И я настаиваю, что один из детенышей коти уедет с ними.

При упоминании котенка генерал поморщился, но спорить не стал. Все-таки пожалел ребенка, или просто настроение было хорошее?

- Ты знал, - сказал я в коридоре Астису. – Ты еще утром знал, что за Ости приехала ее мать. Почему ты не сказал мне это, вместо того, чтобы нести всякую чушь?

- Я не был уверен, что генерал примет ее сегодня, - ответил он и еле слышно добавил: - Прости.

Я сделал вид, что не слышал последнего слова. А может, он и не говорил его.

Тирина выглядела еще больше похудевшей и измученной, чем тогда, когда мы прощались с ней в Дерее, но при виде живой и бодрой Ости ее лицо засветилось. В дом кира Ордиса она пришла одна, но сказала, что приехали они вчетвером: она, бессменный Кирк, Микан и Корит. О Лучисе она ничего не знала, только то, что в списках погибших, напечатанных в газетах, которые она читала по дороге, его не было. Все-таки стало чуть легче. Лучис лекарь, а не солдат, его смерть или исчезновение вряд ли бы остались незамеченными.

Встреча была короткой, Тирина стремилась быстрее покинуть с дочкой этот дом, и я ее понимал. Пока Ости собиралась, она быстро достала из-под жакета мешочек с деньгами и сунула его мне в карман.

- Я ничем больше не могу тебе помочь, - пресекла она мои попытки возразить. – Там не так много, как бы мне хотелось, но на то, чтобы прожить какое-то время или спокойно добраться до Дерея, хватит. О нас с Ости не переживай, я продам и городской дом, и поместье, куплю маленький домик в Дерее, муж еще кое-что оставил. Мы не пропадем. И если тебе нужны будут деньги, постарайся как-нибудь дать мне знать, я обязательно что-нибудь придумаю. Это-то я могу для тебя сделать.

На прощанье она порывисто обняла меня, в глазах заблестели слезы:

- Дима, мы всегда будем рады тебе. Что бы ни случилось, ты всегда можешь вернуться к нам, не забывай об этом.

Я обнял Ости, чмокнул Снежинку в выпуклый лобик. Они ушли. Стало так пусто, как будто я остался один живой на всем белом свете.

Мася вылезла из-под кровати, потерянно замяукала. Я взял ее на руки:

- Ну вот, моя хорошая. Опять мы с тобой одни остались…

На этот раз меня везли в гораздо более комфортных условиях – в личной карете киры Рианы, с долгими остановками, и ехали мы всего два дня. Уже было лето, стояли теплые солнечные дни, пейзаж вдоль дороги переливался яркими красками, Пеледор, наконец-то мной увиденный, был огромен и величав в центральной части, но меня ничего не радовало. Я впал в какую-то глухую апатию, ни о чем не думал, даже не грустил. На автомате что-то делал, ел, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, почти всю дорогу спал. Видимо, наступил предел напряжения, которое мог вынести мой организм, и теперь, когда осталось бояться только за себя, пришла расплата.

Даже замок не произвел на меня никакого впечатления, хотя это был самый настоящий замок, древний и огромный. Мы проехали по подвесному мосту, потом под мощными толстыми стенами через кованые ворота в широкий, вымощенный брусчаткой двор. В донжоне здесь, конечно, не жили, посреди двора стоял изящный, не слишком большой жилой дом. Я помог разместить кошек, пришел в отведенную мне комнату, проверил, как там Мася, потом лег на кровать и пролежал без движения часа два, пока ко мне не пришли.

Я даже голову не повернул на звук открывшейся двери. Кто еще мог ко мне зайти?

Капитан подошел к столу, поставил что-то со стуком и звяканьем, запахло едой. Я скосил глаза – надо же, сам мне ужин принес. Есть не хотелось, вообще ничего не хотелось. Я лежал, глядя в потолок, ожидая, когда он уйдет. Но он подошел ко мне, сел на край кровати:

- Что с тобой происходит? Ты не болен?

- Нет.

- А мне кажется, что болен.

Он протянул руку и пощупал мне лоб. Я не шелохнулся, мне было все равно.

- Жара нет, - сказал он растерянно. – Что с тобой такое?

- Оставь меня в покое, пожалуйста, - попросил я. – Я просто устал.

- Да, - ответил он, но не пошевелился. Посидел, разглядывая меня, потом вдруг сказал: - Хочешь, завтра поедем верхом кататься? Здесь очень красивые места.

- Не боишься доверить мне лошадь? – меня действительно интересовало только это.

Он вздохнул:

- Значит, не хочешь?

- Нет, - сказал я. – Не хочу, спасибо. У тебя все?

Он вышел, ничего не ответив. Я полежал так еще и незаметно для себя заснул.

Утром проснулся уже немного оживший. Апатия никуда не делась, но я хотя бы смог помыться и поесть. Потом опять растянулся на кровати, и опять пришел Астис. На этот раз он сразу направился ко мне, но садиться не стал. Постоял, нависая сверху, так что я был вынужден все-таки посмотреть на него:

- Чего ты хочешь? Кира уже сама прекрасно справляется, мне не обязательно к ней ходить каждый день.

- Я знаю.

- И что тогда?

- Пойдем на воздух? Просто погуляем, если ты верхом не хочешь.

Я подумал и встал. С депрессией нужно было как-то бороться, хоть и не хотелось. Но не гнить же заживо, а если не бороться, то точно сгнию.

Он повел меня на стену, а мне было все равно, куда идти. Но наверху даже меня немного проняло от открывшегося солнечного простора. Я отвлекся, заглядывая вниз, и вскрикнул от испуга, когда он, взяв за бока, легко приподнял меня и перегнул через стену, удерживая на весу.

- Что ты делаешь? Пусти!

Он поставил меня на ноги, но не отпустил, наоборот, обнял, прижав меня спиной к своей груди. Я не вырывался, стоял, приходя в себя от неожиданной встряски.

- Зато ты хоть что-то почувствовал, - сказал он. – Ты был такой … неживой, я испугался за тебя.

- Почему?

Он не ответил, только прижал меня крепче. Я стоял, прислонившись к нему, и слушал, как сильно бьется его сердце. Мне было… никак. Просто удобно так стоять. Но сказать что-то надо было, и я сказал:

- Надо было брать, пока предлагали. Я уже не хочу.

- Знаю, - ответил он. – А я хочу. Ничего не могу с собой поделать.

- Тебе совсем не с кем спать?

- Не в этом дело. Найду, конечно, если захочу.

- Я, правда, так тебе нравлюсь?

- А ты до сих пор сомневаешься? – он отпустил меня. – Откуда ты такой взялся на мою голову?

Мне почему-то стало смешно:

- Ты не поверишь, так что лучше не спрашивай.

- Не говори, если не хочешь. Пока, во всяком случае, – он помолчал, потом нерешительно спросил: - Можно, я буду называть тебя по короткому имени – Дима? Как Ости?

Не запрещать же. Я пожал плечами: