UserXP - В полушаге от любви

своих ощущениях - это увольте. Особенно учитывая, что поцелуй понравился мне

гораздо больше, чем я сама рассчитывала. И ладно бы ещё я целовалась с

приличным человеком, тогда не стыдно было бы признаться, что я получила

удовольствие от процесса. Но не сейчас, когда речь шла об этом самоуверенном

негодяе! Кстати, интересно, а ему самому понравилось? Если судить по его

реакции, то вроде бы да... Чёрт, ну, и что я несу?!

- Не знаю, - сухо ответила я вслух. - Я уже давненько ни с кем не целовалась.

Теряю квалификацию. Поэтому мне сложно сравнивать. Наверное, нормально

целуется.

Мирейа капризно скривила губы, неудовлетворённая таким ответом.

- Да и вообще, какое это имеет значение? - Почему-то затронутая тема начала

меня злить. - Какая разница, как он целуется?

- Что значит "какая разница"?! - пуще прежнего развеселилась Мирейа. - Поцелуи

- это важная часть личных отношений.

- Очень важная! - подхватила Илона.

- Леди Мирейа, не пугайте меня! - взмолилась я. - Какие личные отношения? С

кем? С Кэмероном Эстли?

- А что тут такого? - сыграла удивление сестра герцога. - Видный, между прочим,

кавалер.

Я схватилась за голову и громко застонала. Благо в отсутствие свидетелей могла

позволить себе относительно фамильярное поведение с Мирейей. Илона не в счёт,

она своя.

- Очень видный, - веско произнесла последняя.

Я снова схватилась за голову, от которой успела было отнять руки.

- Илона, - мой голос был полон сарказма, - не ты ли совсем недавно

распространялась о том, насколько опасный человек Кэмерон Эстли? А теперь,

значит, предлагаешь мне завести с ним интрижку?

- Эх, Несси, Несси, - укоризненно вздохнула подруга. - Неужели ты до сих пор не

поняла, что как раз из опасных людей и получаются самые лучшие любовники?

Мирейа одобрительно хмыкнула.

- И вообще, почему ты решила, что мы с Илоной говорим о простой интрижке? -

добавила она. - Может быть, речь идёт о большой и чистой любви? А что, мы могли

бы вас поженить. Я бы лично занялась организацией свадьбы.

- В-вы издеваетесь? - с надеждой пролепетала я.

- Ну, конечно, издеваемся! - расхохотавшись, призналась Мирейа. - Точнее

сказать, подшучиваем. Ну полно, не обижайся! - Она присела рядом со мной на

банкетку и приобняла меня за плечи. - Конечно же, я ни за что на свете не отдала

бы тебя на растерзание такому человеку, как Эстли. И я необыкновенно

признательна тебе за то, что ты сегодня сделала. - Она встала с банкетки, отошла на

несколько шагов и снова обернулась с лукавой улыбкой на лице. - Однако в одном я

не шутила. Если надумаешь выходить замуж, я обязательно всё устрою наилучшим

образом.

- Спасибо, - рассмеялась я. - Думаю, на этот счёт вы ещё долго можете не

беспокоиться. Я выйду замуж только в том случае, если найду оптимальную

кандидатуру. Можно сказать, идеальную. А это достаточно маловероятно.

- А что такое с твоей точки зрения идеальная кандидатура? - с живым интересом

спросила Илона. - Какой он, идеальный супруг?

Мирейа ждала ответа не менее заинтересованно. Я задумалась, запрокинув

голову. Разве легко такое сформулировать?

- Идеальный супруг - это... это... - Я замолчала, щёлкнув пальцами. На моём лице

расцвела блаженная, романтическая улыбка. - Это, знаете, такой... - Правильные

слова, наконец-то, пришли мне на ум. - Это такой, который не путается под ногами.

Я произнесла эти слова с романтической поволокой во взгляде. И обиженно

уставилась на хохочущих девушек. Вот, спрашивается, неужели в моих чувствах

было что-то непонятное?

Дверь распахнулась, и в комнату без обычного для таких случаев стука влетела

Эмма. Смех мгновенно стих; взгляды скрестились на камеристке. Она остановилась

у входа, тяжело дыша, опираясь о дверную ручку.

Дело заключалось в том, что Эмме удалось выкрасть печать из кабинета герцога.

Когда я помогла ей сбежать, она устремилась прямиком к Мирейе. Поддельное

письмо, необходимое, чтобы попасть в сокровищницу и вынести оттуда

драгоценный камень, было приготовлено. После этого камеристка незамедлительно

отправилась туда. И вот теперь вернулась.

Судя по частоте дыхания Эммы, раскрасневшимся щекам и огорчённо-

виноватому выражению лица, поход в сокровищницу прошёл не слишком удачно.

При этом камеристка сжимала в кулаке помявшееся от такого обращения письмо.

То самое, на котором красовалась личная печать герцога.

- Ну, как? - Мирейа была уже на ногах. - Что произошло?

- Простите, госпожа, - пролепетала Эмма, виновато склоняя голову. - У меня

ничего не вышло.

Мы все ждали объяснений, но их не последовало: камеристка просто стояла на

месте в приступе самоуничижения, опустив голову и сцепив перед собой руки, в

которых продолжало комкаться письмо.

- Что произошло? - требовательно спросила Мирейа, взяв служанку за руку, дабы

вывести её из оцепенения.

Эмма вздохнула и, подняв глаза на госпожу, заговорила:

- Мне не позволили войти. Сказали, что без специального распоряжения ничего

не могут сделать.

- А письмо? Ты показала им письмо с печатью?

- Показала. Но они даже не сочли нужным его прочитать. Лишь посмотрели

вскользь.

- Но печать моего брата они видели?

- Видели, - прежним виноватым тоном ответила Эмма. - Но сказали, что это не

имеет значения. Что поступил новый указ, согласно которому в сокровищницу

разрешено входить только герцогу, его камердинеру и лорду Эстли. Все остальные

могут войти исключительно в сопровождении одного из этих людей. Я попыталась

настаивать, но они пригрозили, что в этом случае вызовут начальника охраны... И я

ушла.

Эмма вновь опустила голову.

- Они сказали, когда был отдан этот новый указ? - подала голос я.

Плечи камеристки вздрогнули, словно она и тут видела свою вину.

- Всего за несколько минут до моего появления, госпожа, - пролепетала она.

Мирейа сжала зубы, с трудом сдерживая рвущееся с губ проклятие.

- Отдохни, Эмма, - сказала она. - Выпей воды и успокойся. Не твоя вина, что всё

так произошло. Ты хорошо мне послужила.

Камеристка, немного успокоенная такими словами, но всё ещё переживающая,

вышла в соседнюю комнату.

Я же откинулась назад, опираясь спиной об изножие кровати, вплотную к

которому стояла банкетка. На губах расцветала широкая улыбка, в которой

восхищение смешивалось со злостью.

- Он всё-таки обо всём догадался, - констатировала я. - И до чего же быстро! Как

ему только это удалось? Всё-таки он невероятно умный мерзавец.

- О ком ты? - резко спросила Мирейа.

- О Кэмероне Эстли, разумеется, - уверенно откликнулась я. - Никто другой не

сумел бы так оперативно просчитать наперёд все наши ходы.