Ноам Хомский - Как устроен мир

Единственной страной Восточной Европы, где падение тирании сопровождалось разгулом насилия, была именно та, где влияние СССР было наименьшим, а наше наибольшим, — Румыния. Когда Николае Чаушеску, румынский диктатор, находился с визитом в Великобритании, ему оказывали королевский прием. США предоставили его стране статус наибольшего благоприятствования, торговые преимущества и прочее.

Чаушеску уже тогда был тем жестоким безумцем, каким и потом, но поскольку он практически вышел из Организации Варшавского договора и следовал более-менее независимым курсом, мы считали его своим союзником на международной арене. Мы поощряем независимость тех, кто принадлежит не к нашей, а к чужой империи.

Во всех других странах Восточной Европы выступления были поразительно мирными. Без репрессий не обошлось, но исторически 1989 год вышел уникальным. Мне не приходит в голову ничего, что можно было бы с ним сравнить.

По-моему, перспективы Восточной Европы весьма смутны. У Запада есть для нее план: превратить крупные ее части в новый, легко поддающийся эксплуатации регион третьего мира.

Раньше отношения между Западной и Восточной Европой были колониальными; собственно, одной из причин «холодной войны» стало то, что русские заблокировали эти отношения. Теперь прошлое возвращается, что сопровождается серьезным конфликтом между желающими выиграть гонку грабителями и эксплуататорами. Какой будет Европа: под эгидой Германии (сейчас впереди она), Японии (ждет, высоки ли будут прибыли) или США, пытающихся вступить в игру?

На кону большие ресурсы и дешевая рабочая сила для сборочных предприятий. Но первым делом мы должны навязать им нашу капиталистическую модель. Она непригодна не для нас самих, а для третьего мира — мы настаиваем! Такова система МВФ. Если удастся принудить эти страны принять ее, то их можно будет с легкостью эксплуатировать, и они двинутся в направлении своей новой роли — подобий Бразилии или Мексики.

Для инвесторов Восточная Европа во многом привлекательнее Латинской Америки. Тем, например, что там живут голубоглазые белые люди, с которыми гораздо легче иметь дело инвесторам из Западной Европы и Соединенных Штатов, погрязших в расизме.

Еще более важный фактор — то, что в Восточной Европе гораздо более высокие стандарты здравоохранения и образования, чем в Латинской Америке — там, если не считать отдельных секторов для преуспевающих и богатых, простирается сплошная зона бедствия. Одно из немногих исключений в этом отношении представляет собой Куба, где стандарты медицины и грамотности близки к западным, но тамошние перспективы совсем мрачны.

Одна из причин этой пропасти между Восточной Европой и Латинской Америкой — гораздо более высокий уровень государственного террора в последней в послесталинские годы. Вторая причина — экономическая политика.

По американским разведывательным данным, за 1970-е годы Советский Союз истратил на Восточную Европу приблизительно 80 миллиардов долларов. Совершенно иначе обстояли дела в Латинской Америке. Между 1982 и 1987 годами приблизительно 150 миллиардов долларов было переведено ИЗ Латинской Америки на Запад. По данным «Нью-Йорк таймс», «скрытые транзакции», в том числе деньги от наркоторговли, нелегальные доходы и т.д., могут достигать 700 миллиардов. Это крайне негативно сказалось на Центральной Америке, но то же самое можно сказать и обо всей Латинской Америке: усугубляющаяся бедность, недоедание, высокая детская смертность, уничтожение окружающей среды, государственный террор, падение жизненных стандартов до уровня, достигнутого несколько десятилетий назад.

В Африке положение и того хуже. Катастрофа капитализма была особенно жестокой в 1980-х годах, которые глава Организации африканского единства верно назвал «небывалым кошмаром» в бывших колониях Запада. По данным Всемирной организации здравоохранения, в «развивающемся мире» ежегодно умирают 11 миллионов детей, и это «безмолвный геноцид», которому можно было бы быстро положить конец, если бы ресурсы шли на удовлетворение человеческих нужд, а не на обогащение горстки богачей.

В глобальной экономике, служащей интересам и нуждам международных корпораций и финансов, большинство людей — просто лишние. Они будут обречены на гибель при бесконтрольности институциональных структур власти и привилегий.

Головорезы напрокат

На протяжении большей части столетия Соединенные Штаты оставались доминирующей мировой державой, далеко обошедшей остальные, и это делало очень эффективным экономическое оружие, в том числе меры от незаконных эмбарго до навязывания слабым правил МВФ. Но за последние двадцать лет США стали уступать Японии и возглавляемой Германией Европе, отчасти благодаря экономическим просчетам рейгановской администрации, потворствовавшей богачам и заставлявшей расплачиваться за это большинство населения и будущие поколения. Но одновременно по военной силе равных США нет и не предвидится.

Пока на арене оставался Советский Союз, применение США силы было ограниченным, особенно в отдаленных районах, где мы не обладали большим перевесом в конвенциональных силах. Поскольку СССР поддерживал те правительства и политические движения, которые США пытались разгромить, существовала опасность перерастания американского вмешательства в третьем мире в атомную войну. Теперь, когда советского сдерживающего элемента не стало, США могут гораздо свободнее прибегать к насилию по всему миру, и этот факт с большим удовлетворением признается в последние годы американскими политическими аналитиками.

В любой конфронтации каждый участник старается перенести столкновение в ту область, в которой его успех более вероятен. Если вы полагаетесь на силу, то ходите с сильной карты. Сильная карта США — это военная мощь, поэтому если нам удастся утвердить принцип, что миром правит сила, то это будет нашей победой. Если же конфликт удастся разрешить мирными средствами, то это устраивает нас меньше, так как наши противники в этой области не уступают нам, а может, даже превосходят.

Особенно нежелательным путем является дипломатический, если это не дипломатия под угрозой силы. Цели США пользуются в третьем мире очень слабой поддержкой. Это неудивительно, ведь мы пытаемся навязывать структуры превосходства и эксплуатации. Дипломатическое решение непременно отвечает, по крайней мере частично, интересам других участников переговоров, что является проблемой, если ваши позиции не находят поддержки. Поэтому США обычно стараются избегать переговоров. Вопреки пропагандистским утверждениям на протяжении многих лет это происходило в Юго-Восточной Азии, на Ближнем Востоке и в Центральной Америке.