Ноам Хомский - Как устроен мир

У этого явления несколько причин. Лет двадцать назад в мировом порядке произошла большая перемена, частично символизируемая отменой Ричардом Никсоном послевоенной экономической системы. Он признал упадок доминирования США в глобальной системе и понял, что при новом «трехполюсном» мировом порядке, при усиливающейся роли Японии и Европы, где лидирует Германия, США уже не под силу оставаться мировым банкиром.

Это усилило давление на доходы корпораций в США и, соответственно, привело к наступлению на социальные завоевания. У простых людей отнимали те крохи, которые им доставались раньше. Все должно было идти в карманы богачей.

Кроме того, в мире происходил колоссальный взрыв нерегулируемого капитала. В 1971 году Никсон покончил с Бреттон-Вудской системой, что привело к валютному разрегулированию. Это и ряд других перемен привели к резкому увеличению количества нерегулируемого капитала во всем мире и ускорили так называемую глобализацию, или интернационализацию, экономики.

Нарастает перенос рабочих мест туда, где население подвергается репрессиям и получает низкие зарплаты, что уменьшает возможности роста производительности у нас дома. Зато растут прибыли корпораций. Этого гораздо проще добиться при свободном перетекании капитала благодаря прогрессу в области телекоммуникаций и пр.

У глобализации два важных последствия. В индустриальные страны переносится модель третьего мира. В третьем мире у общества два уровня: на одном сосредоточены избыточные богатства и привилегии, на другом — нищета и отчаяние, все больше отхватывающие ненужное, избыточное население.

Такое разделение углубляется политикой под диктовку Запада. Он навязывает неолиберальную систему «свободного рынка», направляющую ресурсы к богачам и иностранным инвесторам. Предполагается, что кое-что каким-то чудом просочится и вниз, но не скоро, после Второго пришествия.

Подобные процессы происходят по всему индустриальному миру, но больше всего это поражает в трех англоговорящих странах. В 1980-х годах тэтчеровская Англия, рейгановские США и лейбористская Австралия стали воплощать у себя дома те доктрины, которые они проповедовали в третьем мире.

Разумеется, до конца они в этом деле никогда бы не дошли: это слишком навредило бы богачам. Но они заигрывали с самой идеей, заставляя страдать большую часть населения.

Возьмем для примера пресловутый Южный Централ Лос-Анджелеса. Когда-то там работали фабрики. Их перевели в Восточную Европу, Мексику, Индонезию — туда, где можно было оторвать от земли крестьянок. Богачам от этого стало только лучше, им и в третьем мире неплохо живется.

Второе последствие, тоже важное, связано со структурами управления. На протяжении истории они группируются вокруг иных форм власти — в современном мире в основном вокруг власти в экономике. Есть национальная экономика — есть и национальные государства. А теперь, в эпоху интернациональной экономики, происходит переход к интернациональному государству, а это в конечном счете означает интернациональную исполнительную власть.

Бизнес-пресса пишет о становлении «нового имперского века» с «фактическим мировым правительством». У него появляются собственные институты, такие как Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный банк, торговые организации, такие как Североамериканское соглашение о свободной торговле НАФТА и Генеральное соглашение о тарифах и торговле ГАТТ (подробнее об обеих ниже), совещания управляющих, такие как «большая семерка» (Джи-7) богатейших индустриальных стран — США, Канады, Японии, Германии, Британии, Франции и Италии, регулярно собирающаяся для обсуждения экономической политики, и бюрократия ЕЭС.

Понятно, что вся эта структура принятия решений действует, по сути, в интересах транснациональных корпораций, международных банков и др. Одновременно это сокрушительный удар по демократии. Все эти структуры передают принятие решений на управленческий уровень, создавая так называемый «дефицит демократии» — лишенные влияния парламенты и население.

Но это еще далеко не все. Само население не только не знает, что происходит, но и не догадывается о своем неведении. Это приводит, в частности, к отчуждению от институтов власти. Люди чувствуют, что им уже ничего не поможет.

И они правы. Они ведь даже не знают, что происходит на этом удаленном, засекреченном уровне принятия решений. Это настоящий успех в достижении долговременной задачи выхолащивания смысла формальных демократических структур.

* * *

Корр.: На клинтоновской экономической конференции в Лиггл-Роке и на других форумах много говорилось о восстановлении экономики и конкурентоспособности. Политический экономист Г. Альперович писал в «Нью-Йорк таймс», что «предложенное там совершенно не скажется на наших глубоких экономических проблемах. Возможно, мы вступили в длительную и болезненную эру неконтролируемого экономического упадка». Вы согласны?

Я еще не читал отчеты, но лондонская «Файнэншл таймс» с удовольствием пишет о фискальном консерватизме Б. Клинтона и его советников.

Все это серьезные темы. Надо быть осторожнее с терминологией. Когда говорят, что Америка вошла в длительный период упадка, надо уточнить, что подразумевается под Америкой. Если речь о географической зоне Соединенных Штатов, то, уверен, это верно. Обсуждаемая сейчас политика возымеет только косметический эффект. Упадок был и продолжится. Страна все больше становится похожа на общество третьего мира.

Но если говорить об американских корпорациях, то это вряд ли верно. Фактически дело обстоит наоборот: их доля в промышленном производстве, например, остается стабильной или даже растет, тогда как доля самих США уменьшается. Таково автоматическое последствие перевода производства в другие страны.

Пресса не устает сообщать, что «Дженерал моторе» закрывает в Северной Америке 24 завода. Мелким шрифтом добавляется, что концерн открывает новые заводы — в частности, расходует 700 миллионов долларов на высокотехнологичное производство в Восточной Германии. Там свирепствует безработица, и компания может платить тамошним работникам всего 40 процентов того, что платит в Западной Европе, и не задумываться о льготах для рабочей силы.

На первой полосе «Файнэншл таймс» расхваливается этот проект. Ведь компании больше не придется заботиться об «избалованных» западноевропейских рабочих, можно будет подвергать эксплуатации рабочих в Восточной Германии, возвращаемой к ее традиционному статусу страны третьего мира. То же самое происходит в Мексике, Таиланде и т. д.

* * *

Корр .: Рецепт излечения наших экономических проблем один и тот же: «Все исправит рынок». О чудесах свободного рынка трубят столько, что он превращается в миф, «избавление от всех проблем». А как насчет альтернативы?