Владимир Поселягин - Истребитель. Трилогия

– А, понятно. Давай круг закончим и будем возвращаться.

– А может тихонечко пешком, а у лагеря уже побежим? – с надеждой спросил Степка.

– Бегом солдат! – рявкнул я, и пинком придал ему ускорение.

Так мы пробежали еще метров двести пока Степка не «сдох». Меня вообще удивляло, как он мог догнать, я ведь уже удалился от лагеря километра на три не меньше.

– Стой! – приказал я Стёпке.

Бег трусцой на месте он со всей старательностью выдавал за спринтерский, продолжая пыхтеть и облеваться потом.

– Чего?

– Слышишь, машина работает?

– Да какое там, так в ушах шумит, что я тебя не слышу, – уровняв немного дыхание, ответил он, и тут же спросил: – Далеко?

– Да рядом где‑то. Тут что дорога недалеко? Мы же круг сделали, до лагеря рукой подать, – озадачено пробормотал я.

– Мы вообще где?

– Где свернули на эту заброшенную дорогу, помнишь?

– Ну.

– Вот где‑то рядом с поворотом.

– Посмотреть надо, сейчас выедем и встретимся с кем‑нибудь. Не желательно.

– Угу, согласен. Отстань от меня метров на десять и страхуй сзади, – велел я.

– Угу.

Взяв наизготовку автоматы, мы медленно, внимательно поглядывая под ноги, чтобы не наступить на сухую ветку, двинулись вперед, к дороге. Звук мотора стих, но мне показалась машина не уезжала. Просто заглушили.

У самой опушки я лег на живот и по‑пластунски пополз вперед, Степка повторил мои действия. Когда он подполз ко мне и лег рядом, я, лениво покусывая травинку, наблюдал за четырьмя немцами у бронетранспортера.

Дернув Степку за рукав, я молча показал назад. Так же осторожно мы отползли назад и, встав на ноги, побежали в лагерь.

– Пятеро говоришь? – переспросил Командир.

– Ага, четверо со слетевшей гусеницей возились, вроде палец лопнул, пятый на другой стороне стоял. Видимо охранял, я только ноги разглядел.

– Тоже фельджандармения?

– Бляхи были и тактический знак на броне тоже. Такие же, как и у нас. Командир это отличный шанс добыть броню, сам подумай, так мы станем менее заметны. Один мотик на хрен, Толю за руль и вперед, – убеждал я командира.

– Долго они там возиться будут? – спросил Шатун.

– Минут десять точно.

– Я за захват, – сказал Шатун, Командиру: – Соловей прав, мы со стороны как барахольщики, внимание привлекаем. А это какая‑никакая, но броня.

– Андрей, даю разрешение на захват. Отбери людей, – решил наконец Командир.

– Есть! – козырнул тот, и тут же скомандовал: – Батя, Шатун и Крепыш за мной.

Все четверо быстро скрылись среди деревьев. Минут пятнадцать мы дали выстрелов, но не дождались. Пискнула рация на поясе Командира. Выслушав доклад, он велел выдвигаться.

Один мотоцикл, как и планировалось, мы оставили, сняв с него все что можно, так что на трассу выехали на двух машинах. Оставили мою одиночку, двигаясь на «бумерах».

У бронетранспортера стояли наши, немцев мы не увидели, видимо успели отнести в близрастущие заросли кустарника. Как потом оказалось мое предположение оказалось верным, убитых кучей побросали метрах в сорока от дороги, за густым кустарником и заметить их было фактически невозможно.

– Быстро перегружаемся! – скомандовал Командир. Мы освободили мотоциклы от лишних вещей и быстро распределились по машинам.

В починенном бронетранспортере за рулем Толя, рядом Командир. К МГ‑42 с щитком встал Шатун, Андрей и Степка в кузове на десантных скамейках.

Колонну в движении рассчитали так: Я за рулем первой «бехи», за пулеметом Казанцев. За нами броник, за ним Даль с Батей в люльке.

Мы успели выехать из леса и проехать по открытой со всех сторон дороге километров двенадцать, как заметили дорожный пост фельджандармерии. До него осталось метров двести как мы увидели его. Местные гаишники пользовались теми же способами, как и современные их собраться. Прятались в кустах и выскакивали неожиданно и неприятно для водителей.

Я чуть притормозил от неожиданности.

– Что будем делать командир? – стараясь перекричать рев мотора, спросил Крепыш.

– Командиры есть пусть они и решают. Там всего пятеро на двух мотоциклах. Справятся.

При приближении на дорогу вышел полный жандарм со знаками различии фельдфебеля и повелительно махнул рукой. Проехав его, я чуть довернул, чтобы Казанцеву было удобно стрелять, не глуша двигатель. Если что можно дать по газам и развернуть мотоцикл.

Бронетранспортер остановился точно у фельдфебеля. Я просто чувствовал разлившееся вокруг напряжение. Но к моему удивлению фельдфебель ничего проверять или досматривать не стал. Пробулькав длинную тираду, он развернулся и направился к своему мотоциклу. Немцы шустро расселись в седла своих коней и выехали на дорогу. Проезжая мимо нас фельдфебель повелительно махнул рукой, приказывая двигаться следом.

Осторожно, я двинулся следом, наши за мной.

Вибровызов при такой дороге фактически не ощутим, поэтому заметив, что немцы не оборачиваются, я достал рацию и вызвал командира.

– Что за хня?

– Представляешь они нас прихватили для усиления. Тут где‑то недалеко гонят нашу разведгруппу, вот мы едем помогать немцам ловить их. Судя по поведению фельдфебеля, таким количеством он струсил лезть, но с нами и нашей броней решился.

– Смешно, как бы не стало грустно, – ответил я.

– Смотри в оба, – велел Командир.

– Понял.

Убрав рацию обратно в чехол от противогаза, я сосредоточился на дороге.

Через полчаса мы поднялись на большой холм. Вокруг насколько хватало глаз, простирались пшеничные поля, только впереди виднелась большая дубрава. Вдруг с переднего мотоцикла ударил пулемет.

Остановив свой, я взял протянутый Казанцевым бинокль и всмотрелся в недалекие точки, которые пробирались по полю к дубраве. При приближении я опознал в них наших разведчиков. Форма, оружие и сидоры выдавали их с головой. Замыкающий вдруг обернулся и посмотрел на нас. Оторвавшись от бинокля, я изумленно воскликнул:

– Рябов?

– Что? – не расслышал Казанцев. Он держал на прицеле остановившихся впереди жандармов и старался не отвлекаться.

– Огонь по немцам! – скомандовал я.

Почти сразу затарахтел МГ лейтенанта, его поддержал пулемет с остановившегося сзади бронетранспортера.

Честно говоря, я раньше думал, что машины эффектно взрываются только в голливудских, и что уж там говорить болливудских фильмах тоже. Но, один из мотоциклов, тот, на котором ехал фельдфебель вдруг выпустил в воздух цветок огня, и маленький ядерный грибок взрыва. Видимо в ленте были зажигательные патроны и один из них случайно попал в полупустой бак, что и вызвало эту вспышку. Охватило огнем не только сам мотоцикл, но и уцелевших немцев на нем. Раздались крики заживо сгораемых людей, которые почти сразу смолкли под прицельными очередями пулеметов.