Admin - i 77717a20ea2cf885

- Хозяйка! - окликают меня от двери. Оборачиваюсь. Мага стоит за порогом и взирает на меня с явным неудовольствием.

- Пройти дай, - коротко говорит он.

Не поняла? Хлопаю глазами в ответ.

- Нож-то из косяка вынь, - поясняет раздражённо.

Открываю рот, чтобы ответить... Закрываю. Молча подхожу к двери, мне приходится встать на цыпочки и потянуться, чтобы вытащить из притолоки заговорённый на луне ножик, и в этот момент я вдруг кажусь себе такой беззащитной перед этим человеком.... Шарахаюсь, потому что Мага зыркает на меня чёрным глазом неодобрительно. Нож ему мешает пройти, видите ли... Он не спеша переступает порог, а я, не решаясь повернуться к нему спиной, пячусь к девочке. Ах, да. Я же собиралась кое-что сделать.

Оставляю нож на столе и шарю в другом кармане. Вот она, расчёска. Девочка меж тем переводит взгляд с меня на Магу, и если вы думаете, что её личико при этом искажается от страха, то я вас разочарую: она лучезарно ему улыбается. И от этой улыбки вдруг просто расцветает.

А Мага, оказывается, тоже умеет улыбаться. При этом странно хорошеет и сбрасывает лет этак пять-шесть: расправляются лёгкие "гусиные лапки" у глаз, черты лица смягчаются, и вообще он становится почти приятным на вид. Словно величайшую драгоценность, берёт её ручку и говорит мягко:

- Как тебя зовут, дружок?

Голос у него сейчас не зловещий, не мрачный, а настолько полон теплоты и участия, что даже сердце трепещет и бьётся чаще. Чаще... У меня снова жжёт под лопаткой. С силой вздохнув, прогоняю это неприятное ощущения, пока сэр Майкл не почувствовал. Но он, как я уже сказала, ведёт переговоры с Яном

- А...- девочка пытается что-то сказать и запинается. Сэр Майкл, замерев, не сводит с неё глаз. - Ан...

- А ты покороче скажи. Проще, - советует Мага. - Ей пока ещё трудно даются длинные слова, - вполголоса сообщает сэру. И вновь обращается к нашей спасённой: - Как тебя дома называют, дружок?

- Ге-е-ля, - тянет она неуверенно, словно вспоминая, и с облегчением вздыхает. - Ге-ля, - словно выпевает, проверяет на слух, и голос её нежен и приятен. - Ан - ... Ан -...

И снова сбивается.

- Анжелика? - подсказывает Мага. Она качает головой. Мага морщит лоб. - Геля... Ангелика! - вот так, с ударением на второй слог. - Угадал? - Она блаженно улыбается. Повторяет за ним уверенно:

- Ангелика.

- Ну вот, уже что-то. Майкл, Ян, знакомьтесь - это Ангелика. Геля, это сэр Майкл, наш паладин и твой будущий опекун, я так думаю; рядом с ним - Ян. Он хороший парень, вы подружитесь. А я - Мага. Просто Мага. Мы тоже подружимся.

А меня, значит, здесь просто нет. И со мной дружить не надо. Ну и ладно.

Пока сэр Майкл осторожно гладит девочку по запястью и пытается что-то выспросить, достаю, наконец, расчёску из кармана и начинаю причёсывать ребёнка. Сэр Майкл недоумённо смотрит на меня, как на неучтённый отвлекающий фактор, и возвращается к прерванному занятию. Геля от удовольствия щурится, как котёнок, которого после еды чешут под подбородком, и вот-вот замурлычет. Заплетаю ей 'колосок' и ищу, чем бы завязать. Ян - он поблизости - находит льняное полотенце, моим ножом надрезает и отрывает узкую полоску, которую я и вплетаю вместо ленты.

Геля, словно очнувшись, с удивлением проводит руками по своей аккуратной головке, и её улыбка, увядшая было, снова расцветает.

- Хорошо, - тихо говорит она.

- Вот и славно, - отвечаю. - А вы, сэр Майкл, не смотрите на меня с таким упрёком; да, я вас прерываю, но мне кажется, или на сегодня хватит с неё ваших расспросов? Может, ей лучше прилечь?

- Вы правы, - спохватывается он. - Однако где же вы её разместите?

- Можно наверху, - предлагает Ян. - Там им с Ванессой будет удобнее вдвоём.

Это они меня без моего согласия в сиделки определили, что ли? Не буду я жить в Васиной комнате. Чтобы над каждой его вещью рыдать?

- Нет, - говорю решительно. - Вы, мужчины, сегодня здесь, завтра там, а она неизвестно когда на ноги встанет; вы хоть подумали, как я её по лестнице вверх-вниз таскать буду? Как вы себе это представляете? Ей же не век в постели лежать, нужно будет и расхаживаться, и на солнышко выходить почаще. Лучше в мою комнату. И даже не спорьте.

Да и ванна здесь ближе, думаю. Ни у кого и мысли не возникло, что, вообще-то, не помешает и помыть ребёнка... девушку после недельного постельного режима. Мужчины, что с них взять.

Сэр Майкл одобрительно кивает и под моим руководством устраивает Гелю в светёлке, на кровати. Она неожиданно поворачивается на бок, сворачивается калачиком, в точности, как мои девчонки, сейчас ещё сложенные ладони под щёку подсунет. Так и есть, подсовывает. Засыпает она мгновенно.

- А вы? - беспокоится сэр. - Где же вы будете спать?

- Не проблема. Тут, - киваю на укладку. - Брошу перину, и таких, как я, здесь две поместится, не беспокойтесь.

Он увлекает меня на кухню, где можно говорить в полный голос.

- Простите, что взваливаю на вас такую заботу, дорогая, - говорит он озабоченно, - но, думаю, первое время нашей новой подопечной лучше побыть под вашим присмотром, ведь теперь нет необходимости в вашем отъезде. Очень скоро мы постараемся для неё что-нибудь придумать...

Он продолжает, но я не слушаю.

"...ведь теперь нет необходимости в вашем отъезде..."

И вы, сэр Майкл, туда же. Всё-таки, и вы...

- Иоанна, - окликает он с беспокойством. - Вы меня слышите? С вами всё в порядке?

- Да, - отвечаю. - Да, сэр Майкл. Я вас слышу. - У меня прорывается небольшой истерический смешок. - Конечно, всё в порядке. Не считая того, что утром уехал Васюта, днём у меня на руках умерла Гала, вечером появилась совершенно неадекватная девочка, а завтра вы с воеводой на пару, чего доброго, запрёте меня здесь, в своей комнате, чтобы я не сбежала. А в остальном всё в порядке, дорогой сэр. Можете не волноваться.

- Я вас не совсем понимаю, - он проверяет мой лоб. - Вы здоровы? Почему вас нужно запирать?

- Потому что я не отдаю Васюте свой Сороковник, - поясняю я терпеливо. - Уведомляю вас об этом официально, сэр. Он остаётся при мне.

Я хочу окончательно убедиться в его намерениях.

Взгляд его из сочувствующего становится строгим:

- Это недопустимо, дорогая. Так рисковать собой? Подумайте, ведь вы можете быть... Иоанна?

У меня кружится голова, мне нехорошо. Он заставляет меня присесть и предлагает воды, на которую я смотрю с отвращением: меня явно подташнивает. От него перехлёстывает ко мне тёплая аура: похоже, он сканирует, чтобы выяснить причину недомогания.

- Слишком много на вас обрушилось, дорогая. Вы переутомлены, поэтому отложим наш разговор на завтра. Уже вечер, прилягте, отдохните. Мне остаться, побыть с вами?

Таким тоном я спрашивала девочек, укладывая спать: вам оставить свет, малышки?

- Я справлюсь, - заверяю и даже улыбаюсь. Искренне, между прочим, ведь, в сущности, его отношение ко мне остаётся прежним, трогательно-заботливым, и наши мелкие трения - от его излишнего чувства ответственности. Подумать только: он не может позволить мне рисковать! Это умиляет. Уезжает он успокоенный, а мне того и надо.