Чупин Олег - Командир. Трилогия

В третьей декаде февраля из Полоцка выполз огромный обоз сопровождающий тремя колонами уныло бредущих закованных в ножные и ручные кандалы людей, под охранной конных служивых татар. Это уходили их города виленский воеводич Ян Глебович, полоцкий воевода Станислав Довойна с женой, ротмистры польских наемных хоругвей Хелмский, Верхлинский и Варшевский с пленными воинами своих хоругвь, а также полоцкая шляхта, отправлены пока в Москву под стражу. С ними же брело и ехало все еврейское население Полоцка, жители города переметнувшиеся из православия в иную веру или посчитанные не достаточно благонадежными по причине участия в городском ополчении, высказывания хулы на московские власти и оказания финансовой поддержки польско-литовским панам, благо все документы городской магистратуры сохранились и установить кто, сколько, на что и кому давал серебра и что говорил, можно было установить достаточно точно. Вот и занялись этим молоденькие не приметные пареньки из 'конторы' Воротынского. По поводу этих двух категорий депортируемых в Лебедевскую летопись монах-летописечь записал: '...мещан и з женами их, и з детми послал царь и великий князь в свою отчину к Москве и повеле же их дорогою беречи, а корм им давати доволен'. Отдельной колонной шли католические монахи со священниками, пасторы различный протестантских течений, духовники иных различных сект, расплодившихся в последнее время в ВКЛ, как блохи на паршивой собаке, то есть вся прочая 'духовная' накипь Полоцка.

В марте, на пока несуществующий международный женский день, гонец доставил в Полоцк грамоту Митрополита Московского и всея Руси Макария с повелением, взять под стражу, заковав в железо и доставить на митрополичий двор отстраненного от епархии бывшего полоцкого епископа Арсения Шисца. Распоряжение Владыки было исполнено в тот же день, Шисц был арестован, закован в железо, а утром следующего дня под сильным караулов отправлен в Москву. Где судом русских иерархов, за попытку передачи полоцкой земли под руку Римской курии, был снять с Полоцкой епископальной кафедры и как обычный монах сослан на строгое покаяние в Спасо-Каменный монастырь на Кубенском озере, где и оставался в заточении до самой смерти.

Всего после похода, на восточные рубежи Московского царстве переселили более десяти тысяч не достаточно благонадежных жителей полоцкой земли. Кроме них, порядка восьми тысяч, в основном евреев, католических монахов со священниками, пасторов различный протестантских течений с духовными отцами сектантов, жителей переметнувшихся из православия в иную веру, пошли в шахты и карьеры Уральского уезда. Вообще говоря, депортация населения с целью закрепления только что завоеванной территории стала в дальнейшем излюбленным приемом московского государя. Хотя и предки его этим баловались, хотя бы дедушка Иван III Грозный, переселивший множество новгородских бояр на восточные и южные рубежи своего княжества.

Про прошествии времени все высокородные пленники были отпущенные. Так например воевода Довойны в 1567 году был обменен на князя Темкина. Отпущен и возвратился на родину и виленский воеводич Ян Глебович, паче чаяния ставший помощником Ивана IV в его попытках склонить на свою сторону литовских магнатов. Вернулись в свои маетки и польские ротмистры Хелмский, Верхлинский, Варшевский. В отличии от польских воинов своих наемных хоругвей, забытыми своими командирами и вынужденными выживать в шахтах и карьерах Уральского уезда, куда они все-таки попали, почти через три года кочевки по всему Московскому царству. И года через два-три их почти ни кого не осталось в рудниках. Все вышли на вверх, запродавшись в качестве боевых холопов к местным детям боярским и стали нести службу на восточных, степных рубежах Уральского уезда, почти постоянно гоняя по степи мелкие воровские ватаги местных кочевников и не плохо гоняли. Видимо воинские умения не растеряли даже в плену и рудниках.

За всю осаду армия Ивана IV потеряла, по официальным русским данным, всего '86' человек, но реальные потери только убитыми, не считала чуть ли не полсотни умерших в последствии от ран, были две сотни восемьдесят шесть человек, видимо при переписки потерялась где-то двоечка. Убитых повстанцев, покалеченных и раненных ни кто ни официально и не официально из московских властей не считал, чернь она и есть чернь. Только 'витязи' через Брусилова и по его настоянию, озаботились помощью вдовам и сиротам убитых, лечением раненных и адаптацей калек. Уже на третий день, все участвующие в восстании получили вознаграждение, для витязей не большое, но для местных очень даже большое, в десять полновесных серебряных талерах. За погибших, их вознаграждение в двойном размере, получили их вдовы или родители, покалеченным, после излечение, за свои потерянные органы, дополнительно выдали еще по пять монет. В последствии, в течении двух-трех лет большинство калек, вдов и сирот, 'витязи' за свой кош перевезли в свои владения, дело в которых найдется всем. До сих пор, несмотря на принятые меры по привлечению людей, увеличению рождаемости и снижению смертности, особенно детской, ощущалась нужда в рабочих руках, а особенно в знающих и разумных головах.

В Полоцке был оставлен русский гарнизон во главе с князем Петром Ивановичем Шуйским и товарищами городского воеводы, боярами из Уральского уезда Семеновый Виктором Львовичем да Картышевым Игорем Васильевичем с наказом перестроить старые укрепления и возвести новые. Именно для постройки новых укреплений, надзора за работами на них и формирования городского гарнизона нового, уральского строя, были оставлены товарищами городского воеводы бояре Семенов с Картышевым, соответственно их же назначили и ответственными за это направление деятельности. 27 февраля царь с основными силами армий 'из Полотцка пошел к Москве'. Но еще 15 февраля воинский стан покинул шеститысячный конный отряд при двадцати четырех полевых орудий конной артиллерии под командой уральского воеводы Черного.

Московское царство. Уральский уезд и иные земли Руси. Январь-декабрь по новому стилю 1563 года РХ.

Внешнее и внутренне положение Великого княжества Литовского было отвратительным. Сложная социально-политическая обстановка в государстве, из-за организованной в прошлом году конфедерации за унию с католической Польшей, в княжестве, с подавляющим православным населением, наложившаяся на военные поражения, потери Полоцка и Витебска, разорении столицы страны, и краха денежного обращения в ВКЛ, наводненного огромным количеством как медных, так и более высококачественных фальшивых литовских грошей. В перспективе замаячило разделение страны по религиозному признаку, на православные, католическое, протестантские княжества. Так, что пришлось литовским панам во главе с Великим князем Литовским Сигизмундом II Августов, наступить на горло шляхетскому гонору и начинать выправлять сложившеюся ситуацию.