User - Роман Равдин

действовать инкогнито.

Мисс Тойнби появится у вас где-то вечером. Монтаж вы должны успеть

закончить к утру, чтобы до рассвета провести эвакуацию. Мисс Тойнби считает,

что при надлежащей подготовке этого времени вам должно хватить. Как ваши

коллеги, согласны ли они?

-- Признаться, еще не говорил с ними прямо. Но уверен, что пойдут со

мной. Во всяком случае не предадут.

-- Смотрите, вам виднее. В случае неожиданности используйте все

средства,-- жестко выговорил гость последние слова. -- Отступления быть не

может!.

-- Еще один вопрос. Что будет с Барнетом?

-- Простите, но это вы уж с профессором сами решите. А я исчезаю.

Пожалуйста, позвоните в проходную...

С легким сердцем летел Вартанян в Теритаун: вероятно, за всю его службу

не предстояло ему задания легче и приятней этого.

К мэру города он прошел запросто, лишь кивнув по пути секретарше. Еще

бы! Ведь мэр -- старый друг дома его дядюшки -- управляющего универмагом.

-- А, Сурен! -- ласково приветствовал его седой старик-мэр. -- Посиди,

пожалуйста, мы сейчас заканчиваем.

-- Итак, как я уже сказал, -- продолжал он, обращаясь к людям, сидящим

перед ним, -- муниципалитет не может в этом году ассигновать на ремонт

очистных сооружений ни цента. Но вы должны продолжать работы по расширению

тепловой сети -- затраты финансирует сама компания. Причем мы рекомендуем

продлить теплотрассу в шестнадцатый район и вести ее вот так, -- он

наклонился над картой.

Сурен не верил удаче. Не надо специально просить карту, придумывая

самый нелепый повод. Сегодня же вечерним рейсом он вернется домой!..

О'Малей было встревожился из-за его внезапного появления, но, увидев

сияющее лицо приятеля, только усмехнулся: "Так быстро?"

Вскоре они уже склонились над экраном проектора, рассматривая пленку,

отснятую Вартаняном в кабинете мэра. Довольно быстро они разобрались, что в

здание лаборатории Притта ведут два подземных канала -- канал связи и

теплотрасса. Первый путь небезопасен: он, скорей всего, находится под

наблюдением электронных сторожей. А кроме того выход из него наверх, в

здание, преграждает коммутационный щит. Перелезая через него, повредишь

аппаратуру, что поднимет аварийную команду.

Второй канал ведет в помещение бывшей котельной. Оттуда можно легко

пробраться в вестибюль. Если даже все двери окажутся закрытыми наглухо, они

пройдут с помощью бесшумных плазменных резаков. Ближайший колодец, ведущий в

канал теплотрассы, находится во дворе того самого бара, где пьют сейчас

журналисты.

-- Нет, это не подойдет. Мы будем тотчас замечены, как только поднимем

люк, -- сказал О'Малей. -- А где следующий?.. Эх, далеко! Пожалуй, метров

триста отсюда. Сколько лезть придется в три погибели...

-- Люк на тротуаре Мари-роуд, -- пояснил Вартанян. -- Здесь мы рано

утром поставим палатку -- ремонтные работы! -- парни в спецовках прикроют

нашу экспедицию.

-- Я сам ее поведу. Сейчас же вылетаем!

-- Ночью нет самолета.

-- Попросим у Ратта служебный. Ну-ка, соедини меня с ним. К утру мы

должны подобрать нужных парней из газет, да так, чтобы остальные не

пронюхали. Не то лопнет вся наша затея...

Утром Притт поднялся с таким чувством, будто поправился после тяжелой

болезни. От уныния и растерянности не осталось ничего. Снова он был

устремлен вперед, жажда деятельности завладела его существом. Мысль, что

совсем скоро он увидит живую, настоящую Марго, постоянно вспыхивала в

сознании. Наконец-то они будут вместе -- и любить и работать! Работать где

угодно, только с ней. И чтоб рядом были его замечательные ребята -- "верные

оруженосцы", как он мысленно называл их в шутку и всерьез, сравнивая самого

себя с рыцарем Печального Образа, что вполне импонировало мыслям и

настроению, возникшим вскоре после известия о гибели Марго. Дух бессмертного

Сервантеса продолжал витать над людьми и в начале совсем не сентиментального

двадцать первого века...

Итак -- только вместе! Вместе они построят новый биотрон, перед которым

изобретение Миллса покажется забавной игрушкой. И мы еще посмотрим,

профессор Вельзевул, нужно ли человеку замороженное тело!..

-- Доброе утро, доктор! -- прервал его размышления Макс. -- Вас просит

мистер Майкл.

Притт пошел к "тету" в свой кабинет. Мистер Майкл бодрым голосом

заверял сотрудников лаборатории, что скоро вся эта шумиха спадет, пусть

продолжают работу. Узнав, что новый мозг все еще молчит, директор Научного

центра рассердился:

-- Да вы что, коллега, шутить изволите? Как я объясню шефу?

Притта вдруг осенило.

-- А вы ему вот что объясните, -- ответил он ледяным тоном. --

Расскажите, как мы целую неделю потратили на то, чтобы выяснить, откуда у

нас появился новый, необычайно мощный источник радиопомех.

Эти помехи не дают нам выполнить точную настройку биотрона, путают

показатели многих приборов. И вообще я удивляюсь, как мы в таких условиях

еще не потеряли связи с Барнетом!

-- Что вы говорите, Притт! -- испуганно воскликнул мистер Майкл. --

Откуда такие помехи?

-- Да вот, только теперь мы поняли, что обязаны этой шуткой бдительному

нашему стражу -- Лансдейлу! Его находчивость следовало бы отметить

повышением оклада...

-- Не крутите вола, ради бога! -- взмолился мистер Майкл, -- говорите,

в чем дело!

-- Дело в новых аппаратах подслушивания, которые испускают непонятное

излучение.

Не прошло и десяти минут, как явились техники и поснимали отовсюду "уши

Лансдейла", -- как окрестил эти аппараты остроязыкий Альберт. Сам же он,

узнав от Макса про телефонный разговор, хохотал до слез:

-- Теперь я окончательно убедился, что док наш -- гений!..

Веселое настроение, охватившее после этого всех ассистентов Притта,

разом иссякло, как только они узнали, зачем их собрали. Конечно, главное --

томила неизвестность места их эвакуации. Из объяснений Притта никто не мог

ясно представить себе "преисподнюю профессора Вельзевула", куда им

предстояло скрыться. Ну, а дальше что?.. Видя нерешительность своих коллег,

Притт сказал:

-- Лично у меня другого выхода нет. А разве вам, Пол, вам, Альберт,

вам, Макс -- разве вам безразлична судьба первого Человека Без Оболочки? И

теперь, когда до завершения эксперимента остается совсем немного, разве

захотите вы оставить наше великое открытие!.. Продолжать же его здесь больше

невозможно: мы рискуем стать соучастниками преступления против

человечества... И в то же время, что ни говори, но без вас я не смогу

продолжать. Ибо принадлежащая мне идея стала теперь вашей. Нам нельзя

расходиться, нет. Но ведь мы же не можем, еще раз говорю, отдать свое детище