Байрон Кейти - У радости тысяча имен

В конце концов, есть только вы: вы — ваше собственное страдание, вы — ваше собственное счастье. Вы получаете ровно столько, сколько отдаете, и мне это нравится. Я всегда получаю столько, сколько отдаю другим. Жертвенность — это не то слово, которое для меня что-то значит. Мой опыт говорит: если вы чем-то жертвуете, это не означает — и не может означать, — что вы что-то теряете. Отдавая что-то вам, я в то же время даю это себе. Между нами нет разделения.

Вчера молодая женщина целых пять минут рассказывала мне о том, какая я красивая, добрая и мудрая. Ее лицо светилось радостью, она была влюблена в свою историю о Байрон Кейти. И пока я слушала, глядя ей в глаза, мне не нужно было говорить: «Сделай разворот». потому что это происходило во мне автоматически. Все, что она говорила обо мне, я видела в ней, так как я могла быть только ее отражением.

Через мысли этой женщины я увидела ее такой, какой она была; то, что она описывала, было ее собственной сущностью. Если бы она рассказала мне печальную историю, подобную тем, которые я много раз слышала от других людей, — «я растерян, я жалок, я ни в чем не вижу смысла, я недостаточно хорош, жизнь несправедлива ко мне, как со мной могли так поступить?» — я бы не ощущала печали и беспокойства, поскольку мне слишком хорошо известно: в глубине души каждый человек знает, что вся его история — неправда. Когда кто-то начинает рассказывать печальную историю, я слышу только голос ума, уверенного в правдивости того, что не является правдой. И меня трогают его бессмысленные попытки представить нереальное реальным. Так я снова переживаю прежнее состояние моего ума и испытываю такую же искреннюю радость, как тогда, когда общалась со счастливой, жизнерадостной, восхищенной и восхитительной молодой женщиной.

Ожидания или отсутствие ожиданий — одно и то же. Я ожидаю, что должно произойти нечто, и оно происходит. Я ничего не жду, и в конце концов все равно оказываюсь права. Никогда ничего не происходит, есть только мысли об этом. Я ожидаю вашей любви, и, как бы вы ни вели себя со мной, что бы вы ни чувствовали ко мне, я всегда знаю: вы любите меня. Вы можете думать, что это не так, но вы не можете не любить меня. Ваши мысли мешают вам это осознать, и если они наполнены стрессом, я приглашаю вас исследовать их и стать свободными. Пробудившийся разум — это своя собственная вселенная, за пределами которой нет ничего. (К счастью, внутри нее тоже ничего нет.)

Когда один разум проецирует себя на другой, он снова встречается с самим собой. Двух просто не может существовать. Кто-то говорит: «Привет, Кейти! Сегодня замечательный день, не правда ли?» Как же щедра реальность, если она приветствует себя таким образом — из ниоткуда. Кто-то другой скажет: «Какой ужасный день» — и разум будет радоваться, пребывая в чистоте осознания самого себя. Знающий я-разум, разум, который кажется страдающим, этот чудесный, милый, шутливый ловкач бросает вызов мудрости и разумности своей уравновешенной сущности, продолжая пробуждаться. Но на самом деле разделения не существует. Каждая мысль создает мир того, что можно назвать радостью, легкостью, единством, добротой, щедростью, восторгом и (моим любимым словом) дружбой. В конечном счете разум становится другом самому себе.

Мягкое и податливое одержит победу.

Все меняется, потому что постоянно меняется ваше восприятие. Когда разум просветлен, вы замечаете, что мир — это отражение ваших мыслей, и поэтому не удивляетесь переменам. Вы становитесь податливым и обнаруживаете, что перемены могут доставлять вам радость, вы видите доброту мироздания и то, как оно становится все добрее и добрее. Зачем разуму цепляться за то. что было, если то, что есть, всегда лучше?

Теперь у меня новая роговица — благодаря гениальному хирургу-первопроходцу доктору Марку Терри. Операция по трансплантации в Портленде прошла более чем успешно: уже через тридцать девять часов мой правый глаз стал видеть почти идеально (хотя пересадка роговицы считается успешной, если подобный результат наблюдается через неделю после операции). Сейчас, месяц спустя, у меня прекрасное зрение. Я могу читать самый мелкий шрифт и видеть окружающий мир в цвете — таким, каким я не видела его уже давно. Нет больше никакой боли и угрозы полной слепоты для правого глаза. Через два месяца мне предстоит операция по трансплантации роговицы на левом глазу.

Как это волнующе — ходить с чужой (а правда ли это?] роговицей! Я не могу передать словами чудо обретения ненужного мне зрения и радость от осознания безграничной щедрости реальности. Если бы не мой муж, операция вряд ли состоялась бы, поскольку я была вполне довольна своими прежними роговицами, напоминающими тонированные стекла автомобиля.

Со зрением или без зрения, я вижу все, что мне нужно видеть. Это мир, в котором я (как и любой другой) всегда выгляжу прекрасно и совершенно. Если тушь для ресниц оказывалась на подбородке, а часть завтрака — на свитере, то как бы я могла знать об этом ? И почему эти проблемы чьего-то ума должны волновать меня? Стивену очень хотелось вернуть мне зрение, поэтому он собрал всю необходимую информацию об операции. Я так благодарна его пытливому уму за этот чистый, свежий, не затянутый пеленой мир, за это отсутствие боли. И я так благодарна донору и его семье.

Верить в то, что осуществление ваших желаний влечет за собой благо, — значит оказаться в тупике. Такая вера делает разум жестким, он теряет присущую ему гибкость и привязывается к мысленному образу реальности вместо того, чтобы открыться мудрости того, что есть. То, что есть, — неподвижно и в то же время изменчиво, оно течет подобно воде и принимает самые разнообразные формы, какие только разум может создать, бесконечное множество форм, и внутри них, за ними — оно просто ждет. Так же неподвижно ваше сердце, оно просто ждет. Вы можете его не слушать, но до тех пор, пока вы к нему не прислушаетесь, вы будете чувствовать боль. А говорит сердце только одно: «Есть только то, что есть».

Занимаясь Работой, вы возвращаетесь в то место, которое на самом деле никогда не покидали, — в свое сердце, в центр вселенной. Сердце — это просто другое имя для открытого разума. Нет ничего прекраснее этого.

Мастер постоянно отдает: то, чем он владеет, неиссякаемо.

Мы считаем Иисуса и Будду свободными только потому, что они носили простую одежду и не имели никакой собственности. Можно ли жить обычной жизнью и быть свободным? Реально ли обрести свободу прямо здесь и сейчас? Именно этого я для вас и хочу. У нас с вами одно общее желание: ваша свобода. И мне нравится ваша привязанность к материальным ценностям, независимо от того, есть они у вас или нет, поскольку благодаря им вы сможете понять, что страдание исходит от ума, а не от мира.