Майкл Мортимер - Тайна девичьего камня

— Опасное вещество в ДНК чаек?

— Да, и во всех их клетках. Если верить Альме.

Он прервался и положил шкатулку прямо Иде в руки.

— Береги ее как зеницу ока.

— Разве не ты говорил, что камень радиоактивный?

— Если шкатулка закрыта, особой опасности нет.

Лассе кивнул ей.

— Может быть, я сказал правильно? Что камень защитил тебя от волков в Брунфло? Что излучение отпугнуло их?

— Тогда почему на нас напали птицы?

— От камня они сделались агрессивными. А у волков, понятно, реакция противоположная.

Все это с трудом укладывалось в голове.

— Но давай оставим это. Помимо всего прочего, у камня есть рыночная стоимость. Я и вправду не могу взять ответственность, — прошептал он. — Вы можете хотя бы предположить, сколько он стоит?

Ида покачала головой, Долли фыркнула.

— Это совершенно уникальная вещь. Ее нельзя купить. Думаю… минимум десять миллионов.

Наступила тишина, а потом Лассе медленно вышел в холл.

— Я имею в виду евро.

— Ты это серьезно или как? — удивилась Долли.

— Да. Или… Не знаю. Во всяком случае уйму денег.

Лассе начал медленно относить мешки к входной двери.

— Но что такое этот камень? — спросила Долли.

Лассе стоял в холле и тяжело дышал.

— Мне нужна ваша помощь. Нам надо ехать. Ида, ты спи в машине, поведет Долли. Мне спать нельзя. Мы возьмем с собой ружье и все боеприпасы, которые у тебя есть.

Микаель взял такси до самого дома в Сольне.

В спешке он достал свою старую спортивную сумку и запихнул в нее длинные кальсоны, шерстяные варежки, две пары джинсов, три пары трусов и несколько нестираных свитеров, и сколько их там у меня? Плевать, пусть Поль пока платит за бензин, и он кинулся к архиву в гостиной и достал отполированную до блеска шкатулку из красного дерева, а потом осторожно вынул из нее полиэтиленовую папку с книгой в черном потертом переплете из кожи. Боже мой, он почувствовал, как у него потекли слезы, наконец что-то происходит, наконец!

Он вышел из квартиры, тщательно запер нижний и верхний замки на входной двери и бросился вниз по лестнице на парковку, где стоял «сааб».

Киоск у Норртуля выглядел обшарпанным. Микаель сидел за рулем и изучал написанное от руки меню. Очень острые блюда. В состав входит китайский водяной орех. Острый перец чили.

Может быть, взять с собой еду? Впрочем, зачем, наверняка по дороге будут закусочные и места для ночлега, куда бы мы ни поехали.

Норртуль, да.

Он оглядел улицу Норра Сташунсгатан, где в обе стороны шел плотный поток машин. Часы показывали без десяти пять.

Потом без пяти пять. Он барабанил пальцами по обтянутым джинсами бедрам.

А вдруг он не придет, а вдруг он просто… Может быть, он просто врал — он ведь производит несколько странное впечатление, все эти реплики о людях, которых надо расстрелять.

По другую сторону киоска остановилось такси. Из задней двери вышел Поль, в кожаной куртке и с большой черной кожаной сумкой в руках. Сначала он посмотрел не в ту сторону, потом увидел Микаеля, подошел к его машине и открыл переднюю дверь.

— Извини. Пробки.

Он кинул сумку на заднее сиденье.

— Ты как?

— Нормально.

Микаель вытащил автомобильный атлас из-под своего сиденья и протянул его Полю.

— Итак, Норртуль, — произнес Микаель, включил поворотник и стал выезжать. — Мне сдается, нам на север. Правильно?

Поль не ответил, а только показал на указатель, где было написано «Уппсала» и «Е4».

Пока они ехали по Е4 на север, Поль листал атлас.

— Может, пора все рассказать? — предложил Микаель. — Где она?

Поль кашлянул.

— Ты должен уяснить одну вещь. Я получил сигнал не от нее, а от моего планшетника. Она могла его продать, передать кому-то, выбросить — все, что угодно. Может быть, ты ее вообще не найдешь, понятно? Может быть, планшетник у какого-нибудь перекупщика.

— Конечно, я понимаю. Но я готов рискнуть. У меня нет никаких других следов этого письма.

— О’кей, хорошо. Тогда мы оба знаем, о чем идет речь. Может быть, нас ждут не совсем приятные вещи. Если, например, он у перекупщика. А нам надо будет получить его обратно. Ну, ты сам понимаешь. Хотя обычно все можно решить с помощью денег.

— Да.

Микаель задумался.

— А ты хоть чуточку волнуешься за саму девушку? Ведь они думают, что она могла убить этого Лобова?

— Послушай, — сказал Поль, пристально посмотрев на Микаеля, — эта девушка никого не убивала, могу в этом поклясться. Она была как маленькая косуля.

Какое-то время они ехали молча, а потом Поль сказал:

— Во всяком случае, пока планшетник в Швеции, я рад. Значит, больше шансов вернуть его.

— А откуда поступил сигнал?

— Он шел довольно долго, должно быть, кто-то подключился через вай-фай к частной сети у кого-то дома, поскольку найти на карте это место нельзя. Поэтому нам и нужна машина. Там, куда мы едем, нет автобусного сообщения.

Микаель подождал.

— А у тебя нет желания рассказать более конкретно?

Поль кивнул.

— Расскажу, дай только срок. Сначала я хотел лететь на самолете. На сегодня оставалось только два рейса, все билеты на них проданы, и когда я позвонил в САС, они сказали, что у них в листе ожидания больше тридцати человек. Тогда я проверил поезда. Но последний сегодняшний поезд ушел в четыре. Тогда оставалась только машина. Здорово, что мы можем ехать на твоей. Так что пока ты мне ничего не должен, мы разделим все расходы пополам. А вести можем по очереди.

— О’кей, конечно, — ответил Микаель. Тем временем они попали в небольшую пробку. — Но ты так и не сказал, куда мы едем.

Поль вздохнул.

— Могу открыть секрет: ты мыслишь в правильном направлении. Да, мы едем в Норрланд. Но куда конкретно, с этим мы подождем. Сначала я хочу, чтобы ты убедил меня, что не станешь писать ни в блоге, ни в твиттере, ни в чем угодно обо мне и обо всей этой поездке. О’кей?

— Обещаю.

— И никакого заигрывания с полицией, договорились?

— Ни малейшего.

— Ты, часом, сам не полицейский?

Микаель взглянул на Поля.

— Ты что, мне по-прежнему не доверяешь? Ты же легко можешь найти меня в Гугле, на меня полно ссылок. Какое-нибудь интервью с писателем или что-то в этом роде.

— Я это уже сделал. Но ты уже давно не пишешь книг. Кто знает, может, ты с тех пор заделался журналистом?

— Исключено. Тогда бы ты меня все равно нашел.

Поль молчал, пока они ехали по длинному дорожному мосту с заледеневшими перекладинами.

— Но во всяком случае я хочу быть уверенным. Почему тебя так интересует это письмо? Мне надо это знать.

— Ладно. О’кей.

Микаель опять задумался.

Наверное, надо ему все рассказать.

— А ты сам чем занимаешься? — спросил он, чтобы выиграть время.

— Я медик. Но сейчас речь не обо мне, а о тебе. Почему тебя так интересует эта девица? Почему ты хочешь заполучить письмо? Значит, так: ты напишешь об этом, но не о ней и не обо мне , понял?