Vladimir - Unknown

- Я со своими альбатросами планирую принять на грудь где-нибудь в тихом местечке, ну а потом по птичкам. Хотя, положим, без девок можно пережить, а вот со старым корешком былое вспомнить, это будет послаще любой знойной курочки.

- Господин корветтен-капитан - обратился ко мне, стоящий неподалеку Йоган - У меня приказ. Я не могу оставить ни вас, ни ваших офицеров без своего сопровождения. В Лас-Пальмасе безопасно только днём, а вечером на улицы и тем более в пригородах вылезает из нор всякое местное отребье, так что без прикрытия вам никак нельзя.

- Ну так пошли с нами, Дон Хуан! Идальго ты наш Канарский! - отреагировал без промедления Перенье. Йоган не остался в долгу:

- Я готов устроить сегодняшнюю попойку за счёт заведения, но с одним условием - командир "Чёрного кота" и его офицеры переоденутся в гражданскую одежду.

- Чёрт с тобой, банкуй! - проворчал Макс-Кот и, сверкнув из-под кустистой брови чёрным опасным глазом, отправился к себе в каюту переодеваться.

Ресторанчик "П олипо" посоветовал нам не кто иной, как Йоган или в испанском варианте Хуан. Йоган-Хуан был родом с Тенерифе. Эдакий канарский фольксдойче 37- выходец из небольшой тенерифской общины немецких колонистов. Цитируя Макса-кота:

- "Лисья стая прожжённых хитрецов, облюбовавших для колонизации земной рай – Канары”.

Как со вкусом и апломбом истинного канарца поведал нам Йоган, "П олипо" славился двумя вещами:

- Первое, это одно из лучших в Испании канарское вино Мальвазия, дитя тенерифских виноградников, растущих на вулканическом пепле. Вино продаётся прямо из бочек и вкус его просто превосходен. Ну а второе, неповторимая кухня из морепродуктов: лангустов, кальмаров, креветок, но главное - осьминогов, волшебников-октопусов. Для испанца, даже в преклонном возрасте, весьма важно чувствовать себя "Un hombre" (Ун Омбре), мужиком в прямом смысле этого слова. К сожалению, природа не всегда даёт такую возможность престарелым, но всё ещё любвеобильным "Los hombres" (Лос Омбрес) 38и тогда на помощь приходят окт опусы. Однако, для получения необходимого эффекта (чтобы не вышел несъедобный кусок каучука) нужно знать, как правильно приготовить осьминога. Хозяин таверны, как раз из тех, кто это умеет.

- Нам то, молодым морским львам с нормальным костяным стояком, на кой хрен это осьминожье снадобье для похотливых старичков? - с ворчливым недоумением осведомился Макс.

- Просто отведайте тарелку супа "Маринеро де лос Канария" и запейте всё это стаканом ледяной Мальвазии. Вы всё сами поймёте, - не без таинственности ответил на это наш гид.

Надо признать, что молодой уродец, хозяин ресторана, оказался классным мастером своего дела. Пряные ароматы приготовленных им блюд из морепродуктов я вспоминаю, и по сей день. Да и охлаждённое, белое сухое вино Мальвазия было весьма приятным. Ощущение эйфории и деятельного возбуждения после этой не слишком обильной трапезы действительно было каким-то новым, ранее не испытанным. Похоже, что сочетание мяса осьминога, пряных специй и отменного вина действовало на организм подобно лёгкому наркотику. Максимилиан после Мальвазии с удовольствием оседлал любимую "Белую лошадь". Я всегда предпочитал хороший французский коньяк, но поскольку коньяка в таверне не водилось, пришлось вместе с Котом лакать, в общем, то неплохое, шотландское виски. Макс набрался по самую ватерлинию и настолько развязал язык, что поведал мне о затаённой, старой обиде.

В прошлом году, когда его наградили рыцарским крестом за удачный рейд в Западную Атлантику, он имел крайне неприятную беседу с одним паркетным корветтен-капитаном, военно-морским чиновником из Берлина. Этот ферт без обиняков посетовал на не вполне арийское происхождение Перенье и настоятельно советовал переменить фамилию отца-француза на материнскую Крюгер. Макс не без труда удержался от того, чтобы не снять со своей левой ноги лаковую штиблету и не набить ею крысиную физиономию штабника. В первую мировую, с горечью сетовал мой друг, не одна собака не посмела бы протявкать славному Арно де ла Перьеру 39о том, что он не стопроцентный немец. Меня эта тема тоже задела за живое. Тупые, идейные наци с их бредовыми прожектами о возрождении "Арийского ордена тевтонцев" порядком достали и меня. На второй бутылке "Белой лошади" мы сошлись с Котом в едином мнении, что, если кто и погубит Германию, так это кретины-фанатики из НСДАП. Дальнейшее помнится плохо, помню, что куда-то ехал, вернее меня везли в закрытом авто. Очнулся я, как в добрые времена молодости, от богатырского храпа Макса в его командирской каюте новенького У-бота. Кот привольно разлёгся на палубе, ему там было куда просторнее, чем мне в его узкой койке подводника.

Прус, наверное, задремал, оставив меня в покое, наедине с моими воспоминаниями на целых сорок минут. Но вот раздался смачный зевок и пробудившийся от дрёмы Дракон снова открыл пасть:

- Не иначе, маркграф, вам тогда на Канарах подсыпали в выпивку какую-то дрянь, если вы ничего не помните. Иначе вы в жизни бы не позволили ставить опыты на боевом офицере, словно на паршивой морской свинке...

Гуанчи, граф. Вас похитили гуанчи. Я понимаю, что это бредово звучит, но это истинная правда. Между прочим, спас вашу дворянскую задницу, именно я, ваш заклятый друг Гюнт Прус. Я в жизни не решился бы об этом никому рассказывать. Благодарные слушатели решили бы, что я пережил белую горячку и с лёгкой душой сдали бы меня мозгоправам. Мы тогда все крепко набрались в Лас-Пальмасе, в той самой таверне с осьминогом на вывеске. Я, как самый младший, благоразумно отвалил первым и выбрался на воздух, под звёздное небо Канар. Там я нашёл себе уютное местечко под пальмой на белом тёплом песочке. Я, было, сладко задремал, но меня разбудил свист. Между прочим, граф, а как у вас с музыкальным слухом? У меня, к примеру, в детстве был голос ангельского тембра. Если бы я родился итальяшкой и добрые родственники меня вовремя бы оскопили для сохранения голоса, то возможно, я бы сейчас услаждал ваш слух арией в стиле Фаринелли. Впрочем, шучу, остаться без яиц для мужика - куда хуже, чем потерять голову. Во всяком случае, музыкальная память у меня так же хороша, как и обычная. Вот послушайте, - и Прус принялся насвистывать нечто совсем не музыкальное, а более напоминающее смесь морзянки и пения безумно влюблённой канарейки в брачный период. Этот малохудожественный свист, поначалу, вызвал у меня вполне объяснимое раздражение и я, естественно потребовал от Щелкунчика, чтобы он "захлопнул свой поганый клюв", но пакостник, почуяв, видимо, что нашёл, наконец, способ вывести меня из себя, нарочно не унимался.

Мое же раздражение, вдруг, сменилось всё нарастающим беспокойством, и через несколько минут я почувствовал себя на грани паники. В ушах появился назойливый звон, а к горлу подкатила тошнота, которую я последний раз испытывал в учебке для подводников, когда после слишком быстрого всплытия с глубины в лёгком водолазном снаряжении, был, засунут инструктором в декомпрессионную камеру. На краткое мгновение я почти потерял сознание, но звон в ушах вдруг прекратился, тошнота прошла, как и не было, и я вдруг услышал два слова, зазвучавшие где-то внутри моей головы: