Алла Щедрина - Эмигрант

– У ребенка полно охраны, не говоря о восьмерых ребятах Регьена и двух боевых магах Сообщества. Да я и ненадолго. Ваше Величество, я сегодня получил ответ из Клана. Через три дня… Кто там?

Вошедший стражник притащил ворох одежды и узел, отдал колдуну. И тут же вышел.

– Вы разрешите мне поработать в уголке с этим? – спросил Жорот королеву. Та кивнула, колдун отошел к подоконнику, сдвинул штору, затемнил окно и принялся разбирать принесенные вещи. Кецетин продолжил:

– Через три дня приедет маг‑поисковик, она за неделю‑две соберет данные, которые передаст аналитику. Если все получится, то за месяц мы должны разобраться с Черным.

– Проблема в том, как выжить этот месяц, – скривила губы Лотта. – Если покушения будут повторяться с такой частотой, какое‑нибудь обязательно удастся. Господа маги, что вы можете предложить? Требовать от Регьена большего, чем он делает сейчас, бесполезно. Да и вообще он не специалист в магии…

– Отменить на этот месяц все публичные мероприятия, как можно меньше показываться из дворца… – начал перечислять Кецетин.

– Какие еще публичные мероприятия, – поморщилась Лотта. – У меня, если ты не забыл, траур.

– Я еще поработаю с защитой… – вмешался Жорот.

– Куда уже больше, – фыркнул Кецетин. – И так предел.

– Извини, у тебя опять несколько устаревшие сведения. Но речь не идет об усилении защиты внутри – это действительно малорационально, – Жорот кончил возиться с вещами, задумчиво вертел в пальцах широкий браслет, смахивающий скорее на наручь. – Господа, у живущих во дворце амулетов много? Я не имею ввиду поделки, улучшающие внешность и всякие там «полюби немедленно».

– Думаю, не очень, – отозвался Кецетин. – А тебе зачем?

– Если поставить по периметру дворца контур, реагирующий на амулеты выше определенного уровня, то можно будет обезопаситься от подобных визитов. Убийцы вглубь дворца просто не пройдут – правда, контур сможет только сигнализировать. А если сунутся без амулетов, их нейтрализует сеть.

– То есть сейчас сеть не сработала? – уточнила Лотта.

– Только сигнализировала. Должна была остановить, но я не рассчитывал на амулеты подобной силы.

– Да это вообще невозможно! – фыркнул Кецетин. – Сети именно такими штуками и вскрываются!

Жорот задумчиво сообщил:

– Если очень хорошо подумать, возможно удастся поставить защиту и против них…

– Слушай, здесь не исследовательская лаборатория, – скривился Кецетин. – Твоя мысль с контуром вполне приемлема, давай остановимся на ней.

– А смысл сетей если они так легко нейтрализуются? – недоумевающее спросила Лотта.

– Отнюдь не легко. Подобные артефакты встречаются крайне редко, – объяснил колдун. – Они слишком трудоемки в производстве и, в связи с этим, стоят колоссальных денег. Скажем, что‑то подобное, – он кивнул на браслет, – я смог бы сделать месяцев за десять, если больше ни на что не отвлекаться.

– Рыночная стоимость этой штуки где‑то пятая часть годового дохода нашего королевства, – сообщил Кецетин. – Если удастся найти покупателя, конечно.

Лотта вздрогнула, взглянув на подоконник. Жорот кивнул:

– Вот‑вот. Меня тоже впечатлило.

На подоконнике лежало две пары наручей, пятый был у колдуна в руках. И еще четыре кулона на цепочке и семь кинжалов.

– Но… У кого могут быть такие деньги?

Кецетин мрачно сказал:

– Их не покупали. Их сделал Черный.

– И одежда, – добавил колдун. – Она скрывает ауру. Как – не пойму, может, ты разберешься.

Кецетин пожал плечами – «попробую».

Контур Жорот сформировал за полдня. Провозился так долго потому, что встраивал в него пропуск для артефактов Лотты, Кецетина, детей, Тины и Регьена – он недавно сделал министру кольцо по свойствам аналогичное браслету Тины – да еще своих. Всего «исключений» набралось почти полтора десятка.

За это время Кецетин проверил всех придворных, служащих и стражу на предмет сильных артефактов. Таковых нашлось только два – один у министра образования, который, оказывается, в свои сорок два был практически слеп – очки уже не помогали, только зачарованные на заказ линзы. Они немного, но превышали допустимый уровень, и их Жорот тоже встроил в контур. Второй экземпляр оказался у первой красавицы двора баронессы Риты. Ее приукрашивающий артефакт по силе перекрывал все мыслимые пределы, к тому же был скомбинирован со свойством вызова дружеского расположения к хозяйке артефакта лиц обоего пола и убеждения в ее безусловном главенстве. Хотя собственно сам иллюзорный гламор Рите пока совсем не был нужен – похоже, она пользовалась всеми свойствами артефакта, кроме основного.

Кецетин, разобравшись во всей этой гремучей смеси, долго хохотал. Жорот тоже посмеивался, но когда маг немного успокоился, заметил, что, вообще‑то, артефакты такой силы, оказывающие влияние на сознание, в Клане запрещены. Поскольку длительный контакт с их носителем чреват психическими отклонениями, да и вообще неприятностями.

– А сам носитель в безопасности? – язвительно поинтересовался Кецетин.

– А там хуже уже не будет… – хмыкнул колдун. И посерьезнел. – Вопрос, где она взяла ожерелье. Оно, конечно, не уровня тех артефактов, но…

– Но тоже не примитивная поделка, – согласился маг. – Поговори с Регьеном, он к тебе быстрее прислушается. Пусть допросит красотку и выяснит.

Колдун поморщился:

– Что ты сразу… Может, просто спросить у девушки?

– И кто спрашивать будет? Ты? Давно на истерики не нарывался? – Кецетин твердо закончил. – Не выдумывай. Ничего ей Регьен плохого не сделает, припугнет разве. А спрашивать о подобных вещах должны профессионалы.

С одной стороны, не соглашаться с Кецетином было глупо, с другой, подставлять девушку из‑за, возможно, пустых домыслов… Впрочем, действительно маловероятно, чтобы Регьен пошел дальше обычных запугиваний. К тому же ожерелье все равно нужно было забрать, и переложить эту неблагодарную работу на службу безопасности было более чем разумно.

На следующий день баронесса появилась без украшения, с густо покрытым косметикой лицом, похоже, скрывая следы слез. Причем взгляды, который она бросала на придворных магов, не оставлял сомнений в том, что дама в курсе, кто ей обеспечил неприятности. Кецетин только посмеивался, а Жороту тихо посоветовал быть осторожней – колдуна среди местной знати равным себе не принимали и могли устроить любую пакость – не все пока разобрались, насколько Жорот стал полезен королеве‑матери.

В этот день Жорот отпросился у Лотты еще перед обедом – он договорился с Ралом об установке связи с Олли. Несмотря на то, что прошло лишь около двух недель, Жорот не мог больше откладывать – приближающаяся охота на Черного заставляла спешить. Олли вроде бы не была против. По крайней мере, когда Жорот сообщил ей о новости, девочка не высказала явных признаков испуга, только серьезно кивнула и тихо спросила: