Алла Щедрина - Эмигрант

– Сегодня мы будем ночевать в замке герцога Грейди, – тихо сообщила начальник гвардии. – Вот Ее Величество и не в духе.

Колдун напряг память. Еще когда они с Кецетином летели на корабле, маг упоминал это имя… Герцог Змей. Жорота тогда еще позабавило, что оба высших – после королевской семьи – аристократа носят звериные прозвища. Но самого герцога Змея колдун никогда не видел. Тот не появился ни на одном из приемов, которые были на памяти Жорота.

– Я его никогда не видел, только слышал. А в чем дело?

– Он не состоит в родстве с королевской семьей. Род Грейди – это вымирающая ветвь прежней королевской династии. Той, что была до нынешней.

Колдун задумчиво кивнул. Вот это Кецетин ему не сказал…

– Ветвь действительно вымирающая. У герцога была единственная дочь, которая умерла при родах, сейчас растет внук, но с ним что‑то не в порядке. Его почти никто не видел…

– Сколько наследнику?

– Пятнадцать или шестнадцать. Герцог не любит появляться на людях, постоянно сидит в своем замке. И даже ежегодный королевский кортеж принимает далеко не каждый раз, отговариваясь нездоровьем. Так вот, сегодня утром прибыл гонец с известием, что нас будут рады видеть в гостях у герцога.

– Чем же он так страшен? – пробормотал колдун.

Саура только плечами пожала:

– Обычный старый аристократ. Но, нельзя не признать, что его замок выглядит несколько… В общем, сам увидишь. Кстати, приступы мужа Лотты, которые свели его в могилу, начались в гостях у Грейди, в этом самом замке. Как раз во время подобного ежегодного путешествия.

– Кецетин бывал у герцога? – уточнил Жорот на всякий случай.

– Конечно. Он всегда сопровождал их величеств в ежегодной поездке.

Колдун нахмурился. Ч‑черт. Скорей всего, в замке герцога что‑то нечисто, но если Кецетин ничего не увидел, то он и подавно… Но хотя бы предупредил заранее, что ли.

Глядя на его недовольное лицо, Саура заметила:

– В прошлом году герцог приглашал Лограна с супругой к себе. И Лотта была уверена, что сейчас обойдется. Именно поэтому у Ее Величества так испортилось настроение.

– Опять политические игры, – пробормотал Жорот. С точки зрения безопасности разумней было бы просто игнорировать это приглашение, так нет… Заикнись он об этом Лотте, вновь нарвется на уничижительный взгляд и отповедь на тему его политической наивности.

Жорот отыскал Регьена, поймав его перед открытой дверцей аэрокара:

– Господин министр… У вас наверняка есть кто‑то в замке Змея, верно? – тихо спросил колдун. Он, конечно, кинул антизвуковое заклинение, но мало ли.

– Что вас интересует? – так же тихо поинтересовался безопасник.

– Не умирали ли там маги – сами понимаете, в какой день. Но не точно в этот. Плюс‑минус пара дней – сместить известие при желании всегда можно…

Регьен, нахмурившись, кивнул.

– И еще. Уровень мага Змея, его специализации… В общем, все, что знаете.

– Это я сейчас расскажу. Садитесь, – он кивнул на свой аэрокар. Повернулся к почтительно стоящему невдалеке молодому человеку. – Идите, предупредите ее Величество, что господин граф поедет со мной. И найдите себе где‑нибудь место – до следующей остановки.

Парень, видимо помощник, быстро кивнул и ушел, почти бегом.

Информация, известная о Хорсене – так звали мага герцога Грейди – ничего примечательного из себя не представляла. Кроме, разве, уровня – Хорсен был Магистром, возраст перевалил за тысячу, специализировался как боевой, хотя в последнее время очень мало практиковался, стихии – огонь и воздух. И, что было несколько необычно для придворных магов, имел учеников – парня и девушку.

– Женщина‑боевой, – пробормотал Жорот. – Они и в Клане‑то редкость.

– Вот именно, – подтвердил Регьен. – Она единственная у нас женщина с этой специализацией. Но, по слухам, обещает стать хорошим профессионалом. А что, какие‑то мысли?

– Пока только вопросы. Муж Лотты действительно заболел в замке Змея? – Жорот задумчиво провожал глазами пейзаж, проплывающий за окном.

– По крайней мере, первый приступ у него случился там. Очень сильный приступ… Если бы не Хорсен, его, возможно, не удалось бы спасти.

– И долго он прожил после этого?

– Месяцев восемь.

Жорот хмыкнул.

– Ну да, – согласно кивнул Регьен. – Очень похоже на отсрочку, после которой уже нельзя предъявить претензий…

– Кто еще в замке представляет интерес?

– Самая главная фигура, конечно же, Змей. Интриган, политик, умен, абсолютно беспринципен. По слухам, отравил старшего брата, чтобы добиться титула… Но это давно быльем поросло… Его безопасник – незаметный, но довольно умный тип. Впрочем, случай как раз тот, когда реально главой безопасности является именно герцог… Как и всем остальным, кстати. Кроме, разве что, магии.

– Что с его наследником?

– Молодой человек, красивый, воспитанный, умный, искусный воин. Единственный недостаток – глухонемой.

Жорот, подняв брови, уставился на Регьена.

– В детстве чем‑то переболел… Поэтому не выходит в свет. Думаю, мы его не увидим. Хотя, по слухам, Змей ухитрился просватать за него дочь Медведя.

– Брак, выгодный обоим сторонам, – резюмировал колдун.

– Чуть ли не первый между старым и новым королевскими домами.

– Но все же не первый?..

– Был еще один, лет двести назад, бездетный. Многовековая вендетта делала подобные союзы немыслимыми. Это Змей – последний в своем роду – наплевал и пошел против обычаев.

– Но это значит, что Змей заинтересован в вымирании королевской семьи так же, как Медведь? – поднял брови колдун. – Если не сильнее…

Регьен, чуть усмехнувшись, пожал плечами.

Время, оставшееся до остановки, Жорот пытался выудить еще полезную информацию, но особенно не преуспел. Дело было не в том, что Регьен не хотел с ним делиться, а в том, что колдун не знал, что именно ему необходимо.

Вернувшись в высочайшее общество, колдун отметил, что настроение у Лотты отнюдь не улучшилось. Но при этом в беседе с ним и Ларсеном королева старалась держать себя в руках.

Дорога повернула, Ларсен вдруг уставился в окно, как будто увидел что‑то невероятное. Со стороны колдуна ничего видно не было, целитель оглянулся на него, бесцеремонно потормошил Жорота за рукав:

– Ты только посмотри!

Колдун добрался до окна и признал:

– Действительно, впечатляет.

Впереди, на холме, стоял замок, четко выделяясь на сероватом фоне неба. В отличие от дворца Лотты, сложенного из желтоватого камня, находящееся впереди сооружение было черным. Башни и стены, ворота и зубцы с большим трудом различались в однотонной черноте замка. Даже окон и бойниц почти не было видно – они терялись на общем фоне. Хотя, возможно, виной этому было еще и расстояние. Красивым замок назвать было сложно, а вот величественным, грозным – очень даже к месту.