Алла Щедрина - Эмигрант

Слуги принялись заносить очередную перемену блюд. Колдун терпеливо замер, чтоб не мешать. Тем более, что лакей, его обслуживающий, попался какой‑то неловкий – задел колдуна, как минимум, дважды. Вообще‑то Жороту было все равно, и хорошо даже, что этот самый лакей попался ему – какой‑нибудь аристократ запросто мог закатить по этому поводу скандал. Колдун вообще уже не ел, но встать из‑за стола не позволяли пока приличия, поэтому он просто делал вид, что пробует каждую перемену блюд. Вдруг сзади раздался возглас, Жорот оглянулся на шум и успел подхватить тарелку, летящую с подноса. Иначе она точно на него свалилась бы.

Красный, как рак, мальчик принялся многословно извиняться. Колдун поставил тарелку перед собой, равнодушно скользнул взглядом по пареньку – глянь‑ка, чем‑то на Ларсена смахивает – и таким же равнодушным жестом показал, что мальчик может быть свободен. Еще представления с извинениями здесь не хватало…

Когда паренек‑лакей исчез, колдун обратил внимание на Регьена, который вел себя как‑то странно. Наконец, после еще одной смены актеров, Жорот услышал тихую реплику:

– Вы хоть поняли, что произошло?

– Слуг в замке наскоро понабрали к приему, – проворчал Жорот. – Надеюсь, Лотту они отрядили обслуживать профессионала.

Колдун услышал непонятный звук и, покосившись на безопасника, понял, что тот смеется. Точнее, изо всех сил пытается сдержаться, чтобы не расхохотаться в голос.

– Вам… пытались… мальчика предложить. А это вообще не слуга – один из танцовщиков…

Жорот изумленно уставился на собеседника. Потом недобро прищурился.

– Я даже знаю, кто это обо мне так позаботился.

В сторону герцога колдун и не взглянул, значения не имеет. Змей допросился. Когда Жорота пытались разыгрывать, как пешку, он делал все, чтобы эти попытки кончались ничем. Даже не глядя на то, что интересы, вроде бы, совпадают – неважно. Все равно поперек – просто для собственного удовлетворения.

– Пожалуйста, сделайте что‑нибудь со своим выражением лица, – фыркнул Регьен. – Можно подумать, так страшно… Все уже, и слепому видно, что вы не повелись. Только вот герцог уверен, что вы «непонимание» разыграли, поэтому я вас и предупредил. Чтоб вы хоть представление имели…

– Спасибо, – проворчал колдун, у которого почему‑то было ощущение, что сегодняшние сюрпризы на этом не кончились.

Во время танцев Жорот старался держаться неподалеку от Лотты, хотя, судя по всему, реальная опасность в замке королеве не угрожала. Ответил вежливой улыбкой и полупоклоном на милостивое приветствие Змея, но решительно «не понял» намеков на предмет общения.

К счастью, танцевать Жорота никто не тащил – ни свои, ни местные. Наверное, дамы представляли, как они будут смотреться в паре с мужчиной в мантии и желание тут же пропадало. Другие причины были маловероятны, поскольку остальные маги, одетые привычным образом, были более чем востребованы.

– Добрый вечер, коллега, – негромкое приветствие исходило от Хорсена, оказавшегося буквально в двух шагах.

– Добрый, – колдун, чуть кивнув, с интересом вгляделся в мага. Хорсен выглядел лет на сорок, с внимательным, острым взглядом. А так внешность абсолютно не примечательная.

– Хорсен. Главная магическая единица местного значения.

Жорот хмыкнул про себя. Надо же, с претензией на юмор…

– Жорот. Второй маг королевы.

Хорсен приподнял брови, вздохнул и сообщил:

– Сожалею, коллега, что вынужден играть роль дурного вестника. Вы теперь первый королевский маг. И единственный. Господина Кецетина вчера ночью нашли мертвым в его покоях.

Колдуна словно окатило ледяной водой, дыхание сбилось. Постарался скрыть, но получилось ли?.. Мертвым. Невозможно. Что могло убить мага такой силы? Кто мог…

Жорот, как со стороны, слышал свой равнодушный голос:

– Все мы смертны, маги в этом отношении ничем не отличаются от людей. «Только я был уверен, что Старшие чуть менее смертны…» Господин Хорсен, а где же ваша ученица? Я наслышан о единственной женщине‑боевом, очень хотелось бы познакомится со столь нестандартным представителем нашего братства…

По лицу мага герцога скользнуло непонятное выражение. И… он помедлил перед тем, как ответить, или Жороту только показалось? Разум фиксировал малейшие реакции собеседника, абстрагируясь от страшной проблемы. Которую, конечно, придется решать – очень быстро. Но не сейчас. Позже. Когда вокруг не будет жадных глаз, наблюдающих, сопоставляющих…

– К сожалению, это невозможно. Девочка умерла. Несчастный случай.

– Сожалею. Молодежь часто бывает неосторожна, особенно в начале обучения.

– Сэрри нельзя назвать новичком, она уже почти стала самостоятельным магом… И, тем не менее, – Хорсен развел руками.

Они говорили еще о чем‑то. Остаток вечера Жорот провел, машинально отвечая, делая то, что от него ожидалось. Прокручивая в голове варианты.

Целесина? Внештатник, спирит, косметолог. И справиться с боевым? Нереально. Это сеть можно поддерживать исключительно на общем магическом уровне – если он высок – в драке такое не прокатит. А Кецетин боевой – хоть и третьей специализацией, но Старший, и поэтому очень сильный и опытный. И местные боевые ему не соперники… Некромантов здесь нет, так что их приемы тоже отпадают. Итак, магов, способных убить Кецетина, поблизости нет – однозначно. Что остается?

Жорот, заметив смотрящего на него Регьена, жестом попросил безопасника подойти.

– Сэрри умерла. Проверьте, когда.

– Ученица? – Регьен подобрался.

– Да. Очень велик шанс, что это то самое… Вы знали о смерти Кецетина, Регьен?

Лицо безопасника застыло. Знал.

– Причина смерти известна?

Регьен молча качнул головой.

– Следы на теле?

Вновь молчаливое отрицание.

– Признаки отравления? Хоть что‑то вообще? – резко спросил колдун.

– Вертер не смог определить причину. Целитель, приглашенный из города, тоже.

Если нельзя определить причину смерти… И достойных магов‑противников нет… Магический контракт. Замысли колдун что‑либо против Лотты, его бы тоже нашли мертвым. И тоже без всяких внешних признаков. Но Кецетин против Лотты не злоумышлял – однозначно! Собирался уехать, вряд ли лгал… Да и не дурак же он, не самоубийца, знал прекрасно, чем подобное кончится… И все же кончилось… Похоже, но нет, не контракт. Или все же?..

– Раньше мне нельзя было это сказать? – сквозь зубы поинтересовался Жорот.

– Приказ.

Короткое слово, красноречиво говорящее практически о признании… О признании, которое никуда не подошьешь, никому не предъявишь.

Лотта. Все сводилось к ней. Предательство. Змей явно знал, о чем говорил.

Жорот краем глаза увидел, как Регьен оказался возле королевы, что‑то ей сказал. Она кивнула, и вновь вернулась к беседе с незнакомой аристократкой. Доложил. Вопрос, может ли это грозить чем‑то Жороту?