Murphy, E. - A little bit of crazy

Я нахожусь в душе всего пару минут, и теплое тело появляется позади меня. Мы молча стоим, пока он моет мне голову, используя примерно две горсти шампуня. Кажется, он наслаждается этим. Это так мило. Я возвращаю ему услугу и намыливаю его волосы, когда он заканчивает мыть мои с глуповатой улыбкой, которая, кстати, заразна. Я заявляю о своих правах на эту прекрасную улыбку. Она — моя.

— Почему ты принимаешь душ перед тем, как идти на утреннюю пробежку? — спрашивает он, а я завязываю себе шнурки. Я поднимаю взгляд на него — на нем нет ничего, кроме белого пушистого полотенца, которое висит низко на бедрах, показывая V-образную линию пресса, ведущую к моему самому любимому месту. А сексуальная дорожка темных волос указывает прямо туда. — Нравится то, что сейчас видишь?

— Я могла бы сделать снимок этой твоей области и установить его в качестве фона на своем рабочем столе. И я буду в постоянном состоянии возбуждения, — хихикаю я и завязываю свои волосы в конский хвост. — А душ я приняла, потому что ты разрядил свой патрон на мой живот и грудь, и я была немного липкой.

— Понятно, — фыркает он на мою дерзкую фразочку. Но я-то знаю, что ему нравится мой дерзкий ротик. Особенно, во время нашего траха. — Значит, мы продолжим двигаться этим путем?

Я киваю в ответ.

— Ты хорош в постели. И я не думаю, что устану от тебя в ближайшее время.

— А что, обычно все люди утомляют тебя?

— Обычно, но не ты, дорогой. Не волнуйся, ты — моя личная форма «Виагры» для женщин.

Его брови ползут вверх.

— Приятно слышать, — он прокашливается. — Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?

— Нет. Я люблю бегать одна. Для меня это хороший способ подумать об отце и остальных вещах. И сжечь лишние эмоции перед тяжелым рабочим днем.

— Ты придешь домой сегодня вечером? — спрашивает он после нескольких минут молчания.

Вероятно, потрясенный, что я немного открываюсь ему.

Я лишь пожимаю плечами.

— Наверное, я собиралась сегодня с девчонками пойти выпить.

— Точно.

Я замечаю его щенячий взгляд и вздыхаю прежде, чем выдаю искреннюю улыбку.

— Если хочешь, может, придешь? Крис и Тони должны быть там.

— Ты уверена?

— Если бы я этого не хотела, то не стала бы предлагать.

— Что ж, замечательно. Тогда отправляйся на пробежку. Скоро увидимся, — улыбается он, а затем целует меня в лоб.

Пока у моего отца не обнаружили рак, я помню, как бегала с музыкой, мне не о чем было беспокоиться, не о ком заботиться. Учеба давалась мне легко, на занятия я не опаздывала, мои счета были оплачены, бак авто — полон, я редко питалась дома, так что никогда не волновалась, что оставила духовку включенной. Мой разум был всегда свободен. Все, о чем я волновалась — это о проблемах своих друзей, и большинство тех проблем можно было решить с помощью денег.

У Саммер как-то была проблема с сексом. И ее не стоило решать с помощью денег. Я осознала это, когда наняла для нее мужика. Она взбесилась. Но, к счастью, простила меня… спустя год.

Как только отцу поставили диагноз — это был шок для моего организма. Я знаю, как любить. Я знаю, как заботиться. Возможно, я кажусь мелочной и эгоистичной, большую часть времени, но я много времени посвящаю друзьям, упорно работаю, зарабатывая деньги, даже при всем при том, что у меня их больше, чем я могу потратить. Но, как я и упоминала уже, у меня никогда не было причин для переживаний.

Но затем внезапно мужчина, единственный мужчина, которого я по-настоящему любила, заболевает. И он болен настолько, что может умереть. А я даже не знаю, что делать. Моей мамы не стало, когда я была еще ребенком, поэтому я никогда ничего не чувствовала из-за ее отсутствия. Но теперь это касалось моего папочки. И что я должна была делать? Я стала бегать без музыки, слезы текли по моему лицу, пока мои ноги врезались в землю. Я бежала, пока меня не начинало тошнить, отчаянно желая облегчить боль в груди. В первый раз я осознала, что мои чувства были важны. Бег — это мое облегчение, и потом мой день обойдется без лишних чувств.

Теперь он мертв. Он действительно ушел, и я напугана. А мне не нравится быть напуганной, но, что я могу сделать? Мой отец всегда был рядом со мной. Всегда. И не важно, сколько мне было лет, я всегда могла свернуться калачиком возле него или почитать, или съесть мороженое, или смотреть глупые фильмы. С самого детства он читал мне газеты. Это был наш маленький ритуал, прежде чем он уходил на работу. И, несмотря на то, что я не жила дома с восемнадцати лет, я видела его каждый день. Он никогда не осуждал мой стиль жизни, никогда не осуждал мое поведение. Он просто удостоверился, что я не забеременею, заставив пить противозачаточные, удостоверился, что я знала об опасностях незащищенного секса. Большинство отцов не знали бы с чего начать. Мой отец был ученым, и он удостоверился, что я получила надлежащее образование в этой области.

Его последней просьбой было, чтобы я вышла замуж за его верного помощника — Джеймса. Поэтому я и вышла за него. Он попросил меня дать Джеймсу шанс, позволить заботиться о себе и открыть ему свое сердце. Но, даже если бы захотела, вряд ли я бы смогла это сделать.

Но я очень постараюсь. Я буду стараться изо всех сил.

Теперь вы понимаете, почему я люблю бегать — это помогает мне разобраться во всем. И сейчас, несмотря на то, что я уже вся пахну потом, я бегу по парку. Наблюдаю, как другие бегуны пробегают мимо меня. Так мирно и так приятно. Начало новой жизни. Жизни, в которой я замужем, и на моем пальце надето кольцо с огромным бриллиантом; жизни, в которой у меня есть новая семья и должностные обязанности, о которых надо позаботиться вместо отца. Жизни, которая не должна быть моей, но это так. Жизни, в которой я собираюсь узнать человека, за которого вышла замуж и изо всех сил постараюсь сделать его счастливым. Потому что он этого стоит, и заслуживает женщину лучше, чем я.

Когда я, наконец, возвращаюсь домой, квартира пуста, но на барной стойке рядом с тарелкой хлопьев «Коко Попс» и стаканом апельсинового сока лежит записка:

«Ваш завтрак, миледи. Извини, мне пришлось уехать в южную лабораторию, какой-то груз перепутали. Увидимся позже.

Джеймс xxx»

Я быстро завтракаю, принимаю душ и собираюсь на работу. Черная юбка-карандаш, фиолетовая блузка, черный пиджак, телесного цвета колготки, черные туфли на каблуках и собираю волосы в пучок на затылке. Выгляжу как настоящая бизнес-леди. Теперь пора на работу.

На часах, как обычно, семь тридцать. Большинство людей не придут на работу еще около часа. Охранники и еще несколько «ранних пташек» уже здесь, но они не в счет по моим меркам. Я помню, что мой отец знал практически каждого в этом здании. У него заняло какое-то время, чтобы запомнить имена всех. И я не знаю, как у него это получилось.