Саманта Тоул - Жажда скорости

Я вижу, как это возникает в его глазах в тот же самый миг, когда и в моих ‒ воспоминания о Барселоне. Я в его руках... он во мне.

Он делает пару шагов вниз, приближаясь ко мне. Все это время он не отрывает от меня глаз. Мой желудок переворачивается, как какой-то акробат.

Он останавливается в шаге от меня.

Мое сердце начинает вырываться из груди.

‒ Я скучаю по тебе. ‒ Его голос такой низкий, настолько наполненный смыслом, что он крепко западает мне в душу.

Я делаю движение губами, выдыхая, чтобы начать говорить...

‒ Карр!

Я бледнею от звука голоса Сиенны.

Каррик поднимает взгляд к потолку и выражает досаду.

Момент испорчен.

Я делаю шаг вниз по направлению от него.

‒ Мне стоит отпустить тебя. И мне нужно вернуться и известить Робби о том, что у него пока еще есть работа.

Каррик смотрит на меня долгую секунду и затем резко кивает. Он поворачивается, и уходит, переступая через две ступеньки.

‒ Вот ты где, ‒ слышу голос Сиенны. ‒ Мне становится одиноко без тебя.

Я перестаю слушать и сбегаю по лестнице, и все это время мое сердце колотится как бешеное.

"Я скучаю по тебе".

Когда я возвращаюсь в гараж, Робби все еще там и по-прежнему выглядит контуженным. Несколько пар глаз поднимаются на меня, в том числе и Робби.

Я подхожу к нему.

‒ Все в порядке. У тебя все еще есть работа.

Он расслабленно выдыхает.

‒ Черт подери... спасибо, Энди. ‒ Он рукой проводит по своим волосам. ‒ Слушай... мне правда жаль, что я все это наговорил.

‒ Не парься, ‒ отмахиваюсь я. ‒ Мне тоже жаль. Мне не стоило говорить этого о Петре. ‒ Ей я тоже задолжала извинение.

‒ Ну, все равно. Ты спасла мою задницу, так что первый напиток сегодня за мной, ладно? ‒ Он поднимает кулак.

‒ Ладно, ‒ отвечаю я, ударяя по его кулаку своим.

Для меня это напряженная гонка, особенно когда у Каррика пробивает шину и он останавливается на пит-стопе. Ребята быстро производят замену и возвращают его на трассу.

Но после этого я не могу оторвать взгляд от экранов. Остаток гонки я на нервах.

Петра отвлекается от дел на кухне и спускается посмотреть гонку вместе со мной. Мне нужно сделать перерыв, мне необходимо в уборную, но я слишком боюсь двинуться, ведь мало ли что может случиться.

Затем мне становится плохо, мне хочется, чтобы я тогда сказала Каррику, что тоже соскучилась. Хочу, чтобы у нас все было в порядке, чтобы мы вернулись к тому, что у нас было до Барселоны. И тогда в голове начинают проигрываться все самые ужасные сценарии, в каждом из которых я необратимо теряю его.

Внезапно я чувствую жар, комната начинает кружиться.

‒ Эй, ты в порядке? ‒ Петра прикасается к моему плечу.

Я поворачиваюсь лицом к ней.

После единственного взгляда на меня она говорит:

‒ Вставай. Давай выведем тебя отсюда. ‒ Она ведет меня из гаража, взяв под руку.

Вместо того, чтобы отвести меня в уборную, она ведет меня в комнату Каррика. Удивительно, но от нахождения среди его вещей мне становится немного лучше.

Она сажает меня и дает попить воды.

‒ Спасибо. ‒ Я пальцами обхватываю пластиковый стакан и делаю глоток прохладной жидкости. ‒ Я не знаю, что произошло. Я просто почувствовала себя несколько странно.

Я не уточняю тот факт, что воспоминания об аварии моего отца перетекли в видение о том, как Каррик умирает точно таким же образом.

Раздается стук в дверь, затем она открывается и на пороге появляется дядя Джон.

Его взгляд следует от Петры ко мне.

‒ Я видел, как ты ушла. Все нормально?

‒ Да. Все хорошо. ‒ Я улыбаюсь, чтобы успокоить его.

Он снова смотрит на Петру. Я знаю, что он остерегается сказать что-то в ее присутствии.

‒ Петра знает... об отце, дядя Джон. Я рассказала ей этим утром.

‒ Хорошо. ‒ Он кивает. ‒ Наконец хоть кто-то здесь это узнал. ‒ Он улыбается мне. ‒ Я не могу остаться. Мне нужно вернуться. Я просто хотел проверить, все ли с тобой в порядке.

‒ Спасибо, дядя Джон.

Я останавливаю его, когда он приоткрывает дверь.

‒ Как там справляется Каррик?

Он поворачивается ко мне.

‒ Действительно хорошо. ‒ Его улыбка делается шире. ‒ Он по-прежнему лидирует.

Это заставляет меня улыбнуться.

Я остаюсь с Петрой в комнате Каррика еще на несколько минут, пока не чувствую себя пришедшей в норму, и затем мы спускаемся досмотреть остаток гонки.

Я все еще напряжена. Но, во всяком случае, я не выхожу из себя.

Каррик финиширует первым.

Когда я вижу въезжающим его в гараж, я испытываю колоссальное облегчение. И знание того, что он выиграл в Монако, и понимание грандиозности этого события для него превращает мое облегчение в эйфорию.

Он снимает шлем и огнеупорную балаклаву, выбирается из болида, и видно, что его волосы прилизаны к голове. У него на лице счастливейшая улыбка. Он выглядит таким невероятно прекрасным, что мое сердце переполняется чувствами.

Наши взгляды встречаются, и он ухмыляется мне.

Я кричу ему: “Поздравляю” сквозь гул и вопли нашей команды, когда те празднуют и набрасываются на него с радостными возгласами.

Но его глаза не отрываются от меня, и когда он начинает идти в моем направлении, отталкивая ребят в стороны, мое сердце начинает биться сильнее, а живот наполняет рой бабочек.

Потом я слышу жуткий визг и поворачиваю голову, чтобы увидеть Сиенну, бегущую через весь гараж. Она бросается на Каррика, запрыгивает на него и обхватывает его талию длинными ногами. Руками она обвивает его шею и с силой вжимается в его рот с всепоглощающим поцелуем.

Неспособная смотреть на это, я отворачиваюсь. Моргаю, борясь с жжением в глазах, и тихо покидаю гараж.

Глава шестнадцатая

Монте-Карло, Монако

— ХОРОШО ПРОВОДИШЬ ВРЕМЯ? — спрашивает Петра, нетвердо держась на ногах.

Она стоит передо мной с выпивкой в руке и выглядит слегка пьяной. Ну, мы все навеселе. Мы в баре «Ля Раскасс», расположенном у знаменитого поворота трассы Формулы-1, в который Каррик вошел как профессионал, которым и является, и увез домой награду.

Все мы празднуем победу. Без Каррика. Ему пришлось посетить запланированное спонсорское мероприятие. Его отец и дядя Джон тоже там. Как и Сиенна.

Но этим вечером я о них не думаю. Я отдыхаю и хорошо провожу время с друзьями.

Я испытала облегчение, когда узнала, что Каррика здесь не будет, так как не хотела быть вынужденной проводить время с ним и его поп-принцесской. Теперь же, отдыхая и развлекаясь, я понимаю, что скучаю по нему. Это странно — праздновать его победу без него.

— Хорошо, — улыбаюсь я Петре.

Затем к нам подходит несколько шатающийся Бен и обнимает нас обеих.

— Девочки, как насчет того, чтобы выпить?