Данила Врангель - Сексуальность мира как воля и представление

Что, конечно, знакомо многим.

Мистика перевоплощения в моменты реального социально-сексуального контакта не может быть позиционирована как человеческое состояние, что действительно общеизвестно на разных уровнях определений, поскольку единственное, что есть у личности, это рефлексия разума и полууправляемое тело в моменты социального опьянения, когда это самое тело совершенно самостоятельно начинает действовать, в отличие от предположения рефлексии, что она всё контролирует, знание чего приобретено в интровертном одиночестве при полном непонимании, что человеческий триумвират дух-тело-душа действует в поле реальности суперпозиции исходя из монолита духа, стратегически задающего курс фарватера, человеческого тела, тактически выполняющего задачи своей функциональности, и души, всё фиксирующей с позиции извне и эмоционально реагирующей на происходящее, не имеющее, собственно, к ней прямого отношения, поскольку она и создана духом для того, чтобы опробовать эту её версию, прогоняя сквозь пространственно-временной континуум с единственной целью - определить качество и что она такое есть в глубоком падении звездопада судеб, мерцающего всполохами мириадов мотыльков, сгорающих в пламени вечного движения, смысл которого всегда просматривается в собственной конкретной судьбе.

Демонизм необратимости познания сексуальных глубин

Любое познание как вход в состояние требует дискретного восприятия, квантованного качественно отличными монадами, формирующимися, функционально существующими и затем исчезающими как сброшенная змеиная кожа за ненадобностью отработанной формы, выполнившей своё предназначение и давшей детерминированный старт следующей монаде состояния и его трактовки, а также фиксации восприятия как существования и закрепления знания, когда все предыдущие инкарнации остаются впечатанными в ленту времени невозможными к вторичному использованию интеллектуально-чувственной системой человеческого триумвирата дух-тело-душа, поскольку уже не соответствуют его эмоциональным запросам, девальвированным закреплённым чувственным опытом.

Что каждый знает по опыту попытки получить эмоции от прочтения книг детства или очередной встречи одноклассников, когда первые мгновения счастливого впечатления не имеют продолжения.

Чувственность и эмоциональность, как основные действительные человеческие качества, имеют целью своего существования генерировать в человеческом триумвирате как можно больше личностей для максимально возможного достижения смыслового состояния счастья, единственного целевого назначения человеческой жизни, использующей это состояние как мотивацию прямого действия, определённого стратегическим базисом духа, тактическим потенциалом души и технической формой тела, понимая, что фактически оно и есть душа, грани которой реагируют на эманации духа, выполняя функциональное предназначение конкретных личностей, скрытых во мраке физики тела и метафизики эмоционально-интеллектуального контрапункта рефлексии, коллизии которой подобно дьявольски-божественному калейдоскопу каждый раз при повороте судьбы выдают очередную невероятную картинку представления, основанную, тем не менее, всего лишь на элементах самого калейдоскопа, имеющих предельность своего числа.

Очевидно, поэтому и существует теоретическая смерть.

Сексуальность, как квинтэссенция человечности и социальности, определяющая возможность генерировать представление как плоскость реактивности всех чувственных функциональных систем, формирующих этой реакцией базовое состояние полноценности, гармоничности, естественности и бесстрашия, основанных на осознании фатальности и невозможности изменения глиссады полёта бинарной системы тело-душа триумвирата, - где базисом системы является дух, главный триумвир - что, естественно, у подавляющего большинства человеческих действительных особей происходит в режиме криптозащиты, то есть несознательно, - отлична от познания предельностью возможного чувственного наполнения, так как не является полностью виртуальной сущностью, подобно познанию, но непосредственно касается физически-физиологического мира гранями сенсорики тела, то есть естественной души, а не души духовной, где предельность насыщения и девальвации определена физикой мира и очень ограничена манёвром возможного, что многие понимают на излёте чувственной баллистической траектории, когда незнание предстоящего состояния не оправдывает закономерного падения, но лишь утверждается последним приобретённым опытом, после которого отсутствие позитивных стимулов ведёт к стимулам негативным, то есть дегенеративным, где биофильная божественная сексуальность меняет фазу и обращается в некрофильную противофазу субестества, когда критериев счастья не существует, но лишь холод, мрак и боль невыносимости.

Демонизм познания сексуальных глубин осмысленно принимается сексуальным естеством биофильной ориентации, бесстрашие которого основано на полном понимании, что именно оно и есть действительный Демиург, а не условный социальный муляж надуманного позиционирования, когда сексуальный оккультизм не сфокусирован на истоке света, то есть самом себе, а размыт вне границ чувственного смысла, подобно антикварной зрительной трубе, в которой бескрайность звёздного ветра галактических туманностей просматривается как размазанные пятна краски на холсте сумасшедшего художника.

Психоделизм сексуальной составляющей идеи бога

Трансформация естественного природного в неестественное человеческое имеет бесконечно много способов воплощения, на которых, собственно, и основан мир людей, когда даже сам человек является таковым не более как на основании социально-метафизического договора преемственности поколений, где метафизическое следует понимать как внедрённые в генную память императивы, детерминированные теоретическим прошлым, проявленным в настоящем условной естественностью неестества, оправданным не более чем тем, что эта неестественность естественна как человечность, созданная кем-то с какой-то целью, что в большинстве культур ставит идею теизма в стартовую точку истока всего сущего на основании не более как обыкновенного человеческого фантазирования, не поясняемого ничем, кроме как незамысловатой и наивной аксиомой детского незрелого мышления - "это так потому, что это так", имеющей много имён, а также синонимичных формулировок, созданных с единственной целью своего замысловатого существования - запутать след истины и накинуть шоры на разум, в нормальных условиях никогда не допускающего даже намёка на идею бога, поскольку в действительной, а не навязанной ложью жизни, человек всегда сталкивается лишь с самим собой и реакцией самого себя на свои реакции, определённые собственным устройством.