Laurelin Mcgee - Miss match

Он упал на колени и притянул ее к краю кровати.

― Что ты…

Он ответил своим языком на ее плоти.

― О, боже, ― закричала она, садясь.

Улыбаясь, он заставил ее оказаться в исходном положении и вернулся к своему лакомству. Он вылизывал ее складочки, проводил по ним ртом, царапал зубами чувствительный бугорок. Она хныкала и стонала, пока он удовлетворял ее, ее сексуальные звуки говорили ему, что ей нравится и насколько. Затем он использовал руку, чтобы подразнить ее вход, и она практически закричала.

Черт возьми, если от этого звука он не стал тверже.

Сейчас он отчаянно хотел, чтобы она кончила, с нетерпением ждал этого момента. Он погрузил два пальца в нее, сгибая их, чтобы достать до точки на ее стенках, которая, как он знал, была особенно чувствительной. Она почти кончила. Он чувствовал, как она подходит к краю. Мог слышать это в ее дыхании. Она приближалась ближе и ближе.

Своим ртом и руками он доводил ее до края, пока ноги не напряглись и не начали дрожать, а стоны не превратились в крик. Его язык выписывал буквы на ее клиторе, трюк, которому он научился в колледже.

Затем он обнаружил, что сбился с алфавитного порядка и вместо этого вывел предложение. «Я люблю Андреа Доусон». Потому что так и было. Он сильно любил ее. Не только потому, что его лицо покоилось между ее бедер, а из-за всего того, что случалось между ними. Потому что она смеялась над ним, когда он был напыщенным. Потому что никогда не била его, когда он того заслуживал. Потому что она вырядилась и раскрасилась, и пришла к нему в попытке соблазнить, хотя она никогда не была более сексуальной, чем когда была сама собой. Потому что она была энергичной и откровенной. Потому что подарила ему Щенка и могла играть в пинбол.

Но по большей части потому, что она была самой невероятной женщиной, которую он когда-либо встречал, и она владела им всецело ― телом, душой, и определенно, сердцем.

***

Энди закричала и сжала в кулак покрывало на кровати, когда кончала. И кончала. И кончала. Она решила, что Блейк Донован ― бог. Стопроцентный чертов бог секса.

Он был больше, чем бог секса, подумала она, спускаясь на землю после головокружительного оргазма. Он был более удивительным, чем она когда-либо могла представить, мог быть такой мужчина, как он. Он был смешным и даже милым. И он оставил собаку. И у него была полностью обставленная игровая комната с пинболом, черт возьми. Кто может быть круче? Это было потрясающе, на самом деле удивительно, что она могла думать, все еще оставаясь наполовину слепой после оргазма.

Когда она достаточно пришла в себя, чтобы выражаться более или менее связно, то больше не была заинтересована в анализе своих эмоций. Она была заинтересована богом, который находился прямо перед ней, а точнее ― тем, чтобы раздеть этого бога.

Она села на колени и потянула его за рубашку.

― Теперь никаких отговорок. Это должно исчезнуть.

Слава богу, он не сопротивлялся.

Он впервые стоял перед ней с голой грудью, и она сканировала каждую его частичку, обводя контуры пальцами. Он был безумно красив. Будучи не сильно накачанным, у него имелись мускулы. Четко очерченные мускулы. Твердые мышцы, и не только та, что выпирала из штанов. А эти сексуальные выступы, что есть у некоторых мужчин на бедрах? У него они были. Она должна пройтись по ним языком.

Только вот джинсы стояли у нее на пути. Будучи слишком возбужденной, чтобы самой их снять, она просто скомандовала:

― Снять, ― и снова села на колени, ожидая.

Блейк моментально сбросил их, так же как и боксеры. О, ей нравилось, когда он вот так отвечал ей. Почти так же, как и вид, открывшийся перед ней ― его красивый, толстый член. Несмотря на то, что она провела значительное количество времени с ним внутри нее на прошлой неделе, Энди никогда не уделяла времени, чтобы полюбоваться им. Теперь же он смело стоял у нее перед лицом, и она не могла больше сопротивляться.

― Я хочу это, ― пробубнила она. И она намеревалась поиметь его. Обернув вокруг него руку, она провела по его длине сверху вниз. Низкое «ммм» Блейка подтолкнуло ее сделать так снова. Он дернулся в ее руках, и она не смогла сдержать улыбки. Она потерла кончиком пальца по головке, и он снова застонал. Ей нравилось это, слишком, нравилось мучить его. Нравилось иметь власть, что заставляла такого сильного, сдержанного мужчину дрожать от ее прикосновений.

Позволяя своей руке упасть вниз вдоль его твердой плоти, она поняла, что это именно тот фрагмент головоломки, который она упускала в поисках подходящей для Блейка пары, ― она не могла найти женщину, которая могла бы понять его. Женщину, перед которой бы он мог обнажиться полностью, без страха. И подразумевается не только одежда, а вся его сущность. Обнажиться так, как он сделал это перед ней этой ночью.

Постойте. Означает ли это, что она и есть та самая женщина? Она была парой, подходящей Блейку Доновану? Она была увлечена им, поглощена ним, но никогда не верила, что им было на самом деле хорошо вместе. Не в долгосрочной перспективе. Но, может, так и было.

Разве это ничего не значит?

Она проигнорировала укол надежды, который возник при этой мысли, и решила, что подумает об этом позже. У нее будет очень много времени, чтобы проанализировать все это потом, а не когда у нее заполнен рот.

Энди кружила языком вокруг головки Блейка, а затем продвинула ее глубоко в горло. Он зарычал, и она инстинктивно ответила ему, ее звуки отразились вдоль всей длины его эрекции.

― Андреа. Дреа. ― Голос Блейка звучал так, будто он находился на краю. ― Пожалуйста. Тебе нужно остановиться.

Прежде чем она смогла выяснить была ли его просьба из-за того, что она делала все ужасно, или наоборот слишком хорошо, он вырвался из ее рта и опрокинул ее на матрас. Он накрыл ее своим телом. Автоматически ее ноги раскрылись для него, и она почувствовала, как его головка упирается в ее вход.

― Твои губы, как рай, когда они на моем члене, ― сказал он ей на ухо хриплым голосом. ― Но, если ты продолжишь это делать, я кончу. А я уже зарезервировал твою киску и собираюсь сдержать обещание.

Слишком хорошо. Она улыбнулась.

― Мне нужно, чтобы ты был внутри меня, Блейк.

Он навис над ней, приблизившись своим ртом к ее.

― Мне нужно достать презерватив.

Он не пошевелился, а она и не хотела, чтобы он куда-то уходил, даже на секунду. Это было спонтанным решением.

― Никаких презервативов. Только ты.

Он ответил, войдя в нее одним длинным, плавным движением. Он выскользнул, оставив внутри лишь головку, и снова вошел в нее, и, казалось, он был еще толще и тверже, чем секунду назад. Затем он установил свой ритм ― устойчивые толчки, которые поражали ее в нужном месте. Заставлял ее карабкаться, вертеться и парить одновременно.