Эйми Картер - Испытание для Богини

Пока я гадала, поставят ли на мне крест, если я буду бегать по территории в нижнем белье, Генри открыл дверь в комнату, в которой я никогда не бывала прежде. Поначалу я мало что могла рассмотреть из-за его спины, но когда он отошел, у меня отпала челюсть, и облако несчастья, чумой преследующее меня с момента, как я увидела свой результат, испарилось.

Комната была обставлена стойками с одеждой, развешенной по размеру, цвету и бог знает чему еще. Столько разнообразных эпох… она больше походила на костюмированный магазин с платьями, туфлями, шалями и…

У меня подогнулись колени.

Свитерами и джинсами .

— Элла упоминала, что ты не чувствуешь себя комфортно в нарядах, которые она тебе подбирает, — сказал Генри. — В награду за провал теста с результатом выше, чем мой, я считаю, новый гардероб просто обязателен.

Я уставилась на него, затем на Эллу, одарившую меня редкой улыбкой. Они серьезно?

— О, Боже!

Не я это сказала. Позади меня раздался визг, и, повернувшись, я обнаружила Аву с открытым ртом. Рядом стояла Каллиопа, выглядевшая столь же радостно, сколь я себя чувствовала.

— Это все тебе ? — выпалила Ава, проносясь мимо Эллы ко мне.

— Думаю, да, — улыбнулась я. — Хочешь что-нибудь примерить?

Она уставилась на меня, будто у меня выросла вторая голова.

— Хочу ли?

Я засмеялась и посмотрела на Генри.

— Можно?

— Конечно.

Это все, что она хотела услышать. В мгновение ока девушка исчезла, перебирая архаичные платья, к которым я даже прикасаться не желала. Вместо того чтобы присоединиться к ней, я повернулась к Каллиопе и Элле.

— Вы тоже можете брать все, что вам приглянется, — сказала я, оглядываясь на Генри. — Если ты не против, конечно.

Он кивнул. Как и Ава, девушки кинулись в комнату, оставляя нас позади. Парень указал на мою лодыжку.

— Сможешь ходить без моей помощи?

— Да, я буду в порядке, — сказала я, разглядывая стопку свитеров. Они манили меня даже издалека. Как бы мне ни нравилась компания Генри, я все еще смущалась из-за своей истерики и не хотела, чтобы он думал, что я не способна прожить день без него, хотя, похоже, он в точности знал, как сделать его лучше.

Я прохромала полпути, прежде чем поняла, что он шагает позади меня. Оглянувшись через плечо, я нахмурилась.

— Генри, серьезно. Я в порядке. Она даже не болит.

— Я и не собирался помогать тебе ходить, — сказал он невинным голоском, на который я не повелась. — Я просто хотел предложить отнести твои вещи.

— Ну, как знаешь, — я подняла бровь, но была благодарна, хоть и не хотела, чтобы он это знал.

В ту ночь, после ухода Генри, я уже чуть было не заснула, как кто-то тихо постучался в дверь. Я застонала, протерла глаза, скатилась с кровати и проковыляла к двери. Я весь вечер ждала встречи с мамой, чтобы рассказать ей о тесте и что я не разочаровала Генри, потому, кто бы там ни находился по ту сторону двери, ему лучше придумать чертовски хорошую причину для моего пробуждения.

— Что? — спросила я, приоткрывая дверь и щурясь от света в коридоре.

Это была Ава.

— Ты не спишь? — прошептала она, и я окинула ее сердитым взглядом.

— Нет, хожу во сне.

— А, — она посмотрела на меня, словно пыталась разобраться, шутка это или правда. — Ну, пока ты на ногах, меня это устраивает, пошли… хочу показать тебе кое-что.

Она потянулась за моей рукой, но я осталась на месте.

— Я никуда не хочу, кроме как обратно в постель.

— Очень жаль, — Ава так крепко схватила меня за руку, что обязательно бы сломала пальцы, если бы потянула за нее, а мне было достаточно проблем с лодыжкой. — Я верну тебя в кровать до восхода, клянусь.

Не самое обнадеживающее заверение, но выбора не было. Наконец, громко фыркая, чтобы она обязательно услышала, я последовала за девушкой, ежась от грубого ковра под босыми ногами.

— Куда мы идем? — спросила я, но Ава цыкнула, и мы завернули за угол. Вдоль коридора, ведущего в мою комнату, стояла стража, и как минимум трое из них уже нас видели, поэтому я не видела смысла прятаться по закоулкам.

Слабая боль в лодыжке переросла в острую, и я едва поспевала за Авой, но она не замедлялась. В конце концов мы вышли в темный коридор, и она остановилась, указав на дверь в десяти шагах от нас.

Она отличалась от других, сделанная из темного дерева с резными картинками, создающими сцену, которую я не могла разобрать. С другой стороны лился свет, Ава подкралась к ней и подозвала меня за собой.

На этот раз я не задавала вопросов. Неловко пошла за ней, прижимая руку к стене, чтобы не споткнуться и не объявить о своем присутствии, кто бы там ни находился за дверью. Чем ближе мы подходили, тем яснее становилась сцена на двери, и вскоре я ее узнала. На верхней части была вырезана прекрасная поляна с небольшими цветами и деревьями по бокам. Каким-то образом художнику удалось придать сцене солнечный вид, и она так сильно напомнила мне Централ-парк, что в горле появился комок.

Но под ней картина менялась. Слой земли отделял поляну от темной реки, бегущей под ней, а рядом был изысканный сад. Вместо того чтобы расти из почвы, он рос из острых камней. Деревья отличались от тех, что показывались наверху; они были сделаны из чего-то твердого, и хоть это всего лишь картина, я видела — они намеренно были показаны неживыми. А в центре были столбы из драгоценных камней, формирующие арку над единственным цветком, крошечным и слабым на фоне своего окружения.

Как бы меня ни зачаровывала эта прекрасная резьба, я услышала голоса, просачивающиеся через щель в двери. Поначалу мне не удавалось их разобрать, но Ава подтолкнула меня поближе и, собрав всю волю в кулак, я заглянула в комнату.

Генри стоял ко мне спиной, его плечи были ссутулены, и он смотрел на что-то, чего я не видела. Когда он повернулся в профиль, все во мне ухнуло — его глаза были покрасневшими.

Но говорил не он. Второй голос был повыше, но все равно мужским и знакомым; кто бы это ни был, его шепот был полон раздражения и настойчивости.

— Ты не можешь держать ее здесь, — я не видела, кто говорил, но была уверена, что узнала голос. — Это часть сделки. Ты не можешь заставлять ее оставаться, если она этого не хочет.

Я приблизилась. Подо мной скрипнула половица, и мне было страшно пошевелиться. С моего места было видно замершего Генри, сердце билось так громко, что он наверняка его услышал. Но после нескольких напряженных секунд он вновь заговорил, а я выдохнула.

— Она не хотела уходить, — устало сказал он. — Она думала, что наша сделка разорвана, потому что она завалила экзамен.

— Но ты все равно ее остановил, — сказал второй голос. До боли знакомый, но такой тихий, что я не могла его сличить. — Она дважды сказала тебе оставить ее в покое, и ты ее проигнорировал.