Лина - Вступление

Разве не странно, что Н.О. не оставил никаких улик на двух первых местах преступлений,

но на третьем позволил жертве поцарапать себя? После всего, что я узнала, я была уверенна в том,

что Дэниел Рэддинг ценит совершенство, планирование и внимание к деталям.

— От ДНК не много пользы без подозреваемого, — едва слышно произнес Дин.

Майкл поднял бровь.

— Я так понимаю, вы ничего не узнали у старосветского организатора преступления?

Впервые на моей памяти Майкл не назвал Дэниела Рэддинга «отцом Дина» или по имени.

А со стороны парня, который зачастую обращался к Дину по фамилии, которую тот делил с

монстром, чтобы сделать ему больно, прозвучало это довольно доброжелательно.

— Мой отец, — произнес Дин, сводя на нет попытку Майкла, — отказался увидеться с

нами. Мы заставили его, но он так и не заговорил.

— Это не правда, — Лия извиняясь взглянула на Дина, заранее отмахиваясь от любых

протестов. — Что-то он сказал.

— Ничего, что стоило бы повторять, — Дин взглянул на Лию, словно проверяя, хватит ли

ей наглости снова назвать его лжецом.

— Ничего, что ты хотел бы повторить, — негромко поправила она.

Бриггс откашлялся.

— Рэддинг сказал, что сегодня не в настроении для разговоров. Сказал, что может быть не

против поговорить завтра. Мы устроили ему полную изоляцию — никаких посетителей, никаких

телефонных звонков, никакого общения с другими заключенными. Но мы понятия не имеем о том,

какие приказания он уже успел передать своему напарнику.

Он может быть не против поговорить завтра, — слова Бриггса эхом отдались в моих

мыслях, и я подняла голову, чтобы взглянуть на Дина.

— Ты думаешь, что завтра умрет кто-то ещё.

Это было в стиле Рэддинга — отказаться говорить, пока он не получит новую тему для

злорадства. А вот отказ увидеться с Дином — это удивило бы меня, если бы я только что не

увидела, как агент Стерлинг сообщила Дэниелу Рэддингу о том, что сын предал его.

Отец Дина хотел наказать его, почти так же сильно, как он хотел наказать агента Стерлинг,

не только за то, что она осталась в живых, но и за то, что она посмела отобрать у него самую

важную вещь в его жизни.

Его сына.

— Что вы ещё узнали? — спросила я. Я знала, что Дин с Бриггсом что-то недоговаривают.

Рэддинг не позволил бы Дину выйти из комнаты, не восстановив свою власть — он хотел

причинить Дину боль, хотел заставить его страдать, за предательство отца.

Бриггс громко выдохнул. Затем он обернулся ко мне.

— Было ещё кое-что…

— Нет, — беспрекословное отрицание Дина последовало мгновенно.

— Дин…

— Я сказал нет.

— Не тебе решать, — возразил Бриггс. — Желание поставить себя на кон — свою

безопасность, свой рассудок, свою репутацию — не самоё тяжелое в нашей работе. Сложнее всего

позволить сделать всё это людям, которые тебе не безразличны.

Дин развернулся в сторону кухни. Я думала, что он уйдет, но он не стал. Он просто, стоял

спиной ко всем нам, в то время как агент Бриггс рассказывал нам о прощальных словах Рэддинга.

— Он сказал, что если мы хотим поговорить с ним раньше, а не когда будет слишком

поздно, в следующий раз Дин должен прийти не один.

— Но он был не один, — ответила я, гадая, хочет ли Рэддинг ещё раз увидеть Стерлинг.

— Если собираетесь рассказать им, скажите, что именно он сказал.

Дин развернулся к нам. Он старался смотреть на Майкла, на Стерлинг, на Бриггса — на

всех, кроме меня.

Ничего у него не вышло.

— Он сказал: «В следующий раз, приведи девушку».

Ты

Ошибка.

Вот что это такое. Не убийство Трины Симмс — здесь всё прошло по плану. Но оставить

на месте преступления улику?

Неряшливо. Глупо. Недостойно.

Больше это не повторится. Ты об этом позаботишься. Больше не будет ошибок.

Скрываясь в тени, ты проводишь пальцем по ножу. Ты отрезаешь веревку идеальной

длинны. Ты чувствуешь тяжесть клейма в руке. Ты взмахиваешь им, всего раз, словно

бейсбольной битой. Ты представляешь чудесный звук удара метала о череп…

Нет.

Всё делается не так. Не это ты сделаешь через пять… четыре… три… две…

— Что ты здесь делаешь?

Ты взмахиваешь клеймом.

Твоя жертва падает, а ты ни о чём не сожалеешь.

Свяжи их. Заклейми их. Режь их. Повесь их.

Никто не говорил, что перед этим ты не можешь отправить их в отключку.

Ты бросаешь клеймо на землю и достаешь пластиковые хомуты. Эмерсон Коул была

заданием, но это — это будет весело.

Глава 39

— Откуда Рэддинг вообще знает о девушке? — директор Стерлинг пересек кухню, минуя

Бриггса, свою дочь и всех нас, прежде чем остановиться перед Дином.

— Он спросил, — ровным голосом ответил Дин. — Я сказал, что у меня никого нет.

Сидящий за кухонным столом Джадд не сводил взгляда с директора Стерлинга, в то время

как тот сердито глядел на Дина.

— Значит, Рэддинг либо не поверил тебе, либо что-то знает, либо играет на удачу, —

директор обдумал эти возможности. — Мне не нравится идея подключения к допросам кого-либо

ещё. Если об этом узнают не те люди… — он замолчал.

Вы уже позволили Дину участвовать в допросе, — подумала я. — Но если бы кто-нибудь

узнал, что вы используете Дина, чтобы получить информацию от его отца, вы могли бы всё

объяснить.

— Не скажу, что мне нравится идея пустить кого-либо из вас в одну комнату с серийным

убийцей, — прокомментировал Джадд, отпивая кофе. — Не то чтобы меня кто-то спрашивал.

— С другой стороны, — продолжил директор, не обратив никакого внимания на слова

Джадда, — я мог бы ещё разок договориться с охраной. Если безопасностью займутся наши люди,

и мы очистим тюремный корпус от охранников и заключенных, я буду не против отправить туда

одну из девушек.

— Меня, — сказала я, заговорив впервые с того момента, как Бриггс рассказал нам о

просьбе Рэддинга. — Это должна сделать я.

Именно я ездила с Дином в Броукен Спрингс. Если Н.О. удалось рассказать об этом

Рэддингу, то увидеть он хотел именно меня.

— Я могла бы пойти, — прямо сказала Лия. — Дэниел сказал, что заговорит, если вы

приведете девушку. Он не сказал, какую именно.

— Лия, — Дин негромко произнес её имя. Она обернулась к нему. — Я не хочу, чтобы

Кэсси находилась с ним в одной комнате, но с чего ты взяла, что я готов подставить тебя под удар?

— Я могу о себе позаботиться, — Лия говорила совсем как Дин — просто и мягко, совсем

не походя на её привычную манеру общения.

— А я, значит, не могу? — оскорбленно спросила я.

— Может пойти должна я, — задумчиво произнесла Слоан.