Unknown - i 77d6616899b694e2

рад, что ты решила прийти.

- Я тоже, - сказала я, ведь думала, что это стоит сказать. Официант прибыл и склонил

голову, ожидая заказ. – Давай, ты первый, - сказала я отцу.

Он указал на фотографию кацу карри дона в меню, миски риса с овощами и

свининой в панировке, подающейся с соусом. Он заговорил на японском с английским

акцентом, чтобы сделать заказ:

- Ко-рей о куу-да-сай , - это не звучало ужасно, просто он произносил слова

неправильно. Но он пытался. Я сделала заказ следом: карри с курицей и содовую со

вкусом дыни.

- Кашикомаримашта.

Официант кивнул и отправился к кухне.

Отец уставился на меня огромными глазами.

- Ты только послушай себя, - сказал он. – Ты владеешь языком. Невероятно!

- Не очень-то и владею, - сказала я, делая глоток воды, что принес официант. – Еще

не профи.

- А звучишь именно так, - сказал он. – Вау.

Я не знала, что сказать.

- И… зачем тебе халат?

Он опустил взгляд и потянул за край одежды.

- Этот? Я онколог. А ты не…? Наверное, тебе не рассказывали. У меня обеденный

перерыв. Я работаю в Токийском университете над экспериментом.

- Ох, - сказала я. Мне говорили, что отец был каким-то доктором, но я не

задумывалась над этим. Я думала о нем как о бросившем нас подлеце.

Воцарилось молчание. Я не знала, о чем говорить. Он был впечатлен моим японским,

потому что ожидалось, что я появлюсь на свет с поврежденным мозгом? Мама была

больна из-за чернильного питахайи, который съела во время беременности. И в этом был

виноват отец, пусть и не намеренно. Он привез этот фрукт из Японии как сувенир, так он

чуть не убил меня.

Отец тихо вздохнул, что прозвучало как шипение сквозь сжатые зубы.

- Я думал, у тебя будут вопросы, - сказал он.

Были.

- Нет.

- Ладно, - сказал он. – Я… совершил ужасную ошибку, и мне очень жаль. Я хочу,

чтобы ты это знала Кейт. Если бы я мог все вернуть…

- Все в порядке, - прервала его я. Было жарко, аппетит пропал. Я хотела уйти. – И я

Кэти, а не Кейт.

- Кэти, - повторил он. – Плохо дело. Просто ужасно. Я не заслуживаю прощения. Но

ты здесь, и я очень-очень рад.

Я заерзала на стуле, глядя на стакан с водой. Он был здесь, а все мои вопросы

застревали в пересохшем горле, я не видела в них смысла. Какая разница, почему он

бросил нас? Он это сделал. Никакие ответы этого не изменят.

Официант принес мою содовую со вкусом дыни, а потом и наши карри. Я окунула

вилку в соус и смотрела, как он капает с ее зубьев.

- Мне нравится это место, - сказал отец, раскладывая на коленях салфетку. – Я

постоянно хожу сюда обедать, когда я в Токио. Хотя это все же бывает редко. Я никогда

не думал, что в японской кухне есть карри. Большинство думают, что здесь есть только

суши, да?

Я потягивала содовую, а мысли кипели так же, как пузырьки в стакане.

- Ты знаешь, что ей стало плохо из-за питахайи. Из-за того фрукта, что ты привез из

Японии.

Он замер, ложка опустилась в жидкий карри.

- Это из-за тебя мы чуть не умерли.

- Знаю, - сказал он, опустив голову. – И… мне очень жаль.

- Нельзя вот так объявиться через семнадцать лет и извиняться, - сказала я и

попробовала кусочек курицы. Специи наполнили рот знакомым вкусом. Благодаря Диане,

я привыкла к Японии, я ощутила смелость говорить, хотя и дрожала. Я слышала, как

колотится сердце в груди. Я не любила ссоры.

- Ты права, Кейт, - сказал он.

- Зачем ты это сделал?

Он открыл рот и закрыл его, уставившись на карри. Через миг он тихо сказал:

- Я виноват, и я не мог смириться с тем, что сделал с вами обеими.

- И ты просто бросил нас? Потому что так было проще.

- Знаю, - сказал он. – Если бы я мог вернуться, я бы набрался смелости остаться.

- Смелости? Из-за того, что я могла родиться больной? – я вспылила и повысила

голос, но поспешила взять себя в руки. Не хотелось закатывать сцену.

Отец побледнел.

- Ты абсолютно здоровая. И мне было бы все равно, даже если бы ты была на всю

жизнь прикована к инвалидной коляске, не могла бы говорить, ходить или есть этот

чертов карри. Ты все еще моя дочь.

- Но ты ушел, - сказала я. – Ты не можешь этого отрицать, ведь так все и было.

- Не по этой причине, - ответил он, и из-за его взгляда мне почти стало его жалко.

Почти.

Я хотела уйти. Карри казался кислым на языке. Я хотела убежать в объятия Томо и

забыть обо всем. Сиротой мне было лучше.

- Оправдываться уже нет смысла, - сказала я, оставив салфетку на столе. – Важны

поступки, - я встала, чтобы уйти.

- Кейт, погоди, - сказал он, протягивая в мою сторону руку. – Прошу, не уходи. Ты

имеешь право злиться, но я хочу объясниться. Пожалуйста. Прошу, останься.

Я замерла, глядя на встревоженные лица вокруг. Хуже всего в Японии было

закатывать ссоры у всех на виду. Этому были свидетелями окружающие, что совсем не

хотели в этом участвовать. Я покраснела, ведь снова нарушила правила поведения. Я

опустилась за стол, и листок, что дал мне Томо, выпал из кармана на край стула. Я

схватила его негнущимися пальцами, ладони были мокрыми.

«Ты не одна», - говорил он. Я держалась за эти слова.

- Спасибо, - тихо сказал Стивен. – Спасибо, что осталась.

Я медленно развернула листок, сложенный вчетверо. Там был не рисунок, а пара

предложений, что Томо написал изящным почерком.

Хитори джа наи йо. Кима га аи ни тсумаретеиру йо.

Ты не одна , - говорилось там. – Тебя окружает любовь .

И я чувствовала это тепло, проникающее в меня, укутывающее запахом ванили и

мисо. Он придал мне необходимых сил.

«Томо, - подумала я. – Спасибо».

- Что там? – спросил отец, глядя на листок.

- О, ничего, - сказала я, быстро спрятав послание в карман, но палец пронзила острая

боль, я удивленно выронила листок. Серьезно? Порезаться бумагой? Листок упал на пол,

и я склонилась под стол, чтобы поднять его. Отец тоже потянулся за бумажкой.

Когда листок ударился об пол, сноп снежинок поднялся со страницы, они были

призрачно-белыми с острыми черными краями. Под столом словно возник сугроб,

снежинки кружились над страницей, падая на нее. Бумага промокала, кандзи

расплывались, а снег превращался в воду.

- О боже, - прошептал отец, я застыла, испуганная происходящим.

Я схватила листок, что был холодным, как лед, и спрятала его в карман. Я опустила

взгляд на карри, не зная, что сказать. Посмеяться? Притвориться, что я ничего не видела?

Обвинить во всем погоду? Может, кто-то открыл дверь и… и снег залетел именно под