Unknown - i 210de1b8c36208e1

пригорода, но она начала вялые поиски квартиры поближе к новому месту работы, которая начнется завтра.

― Кинси...

― Ты собираешься сказать, что мне следует поступить в юридическую школу, пап?

Потому что все эти политики ― плохие ребята?

Его губы сжались из­за беспокойства.

― Нет, я собирался спросить, слышала ты что­то от Люка. Прошла уже неделя с его

приезда.

Вина за то, что она окрысилась на него, накрыла ее с головой. Взгляд отца был полон

любви, которую прямо сейчас о

на н

е заслуживала. Она была неподходящей для с

виданий,

недостойной любви. По всем пунктам ​

не ​

.

― Н

ет, н

ичего не слышала и не ж

ду, ч

то у

слышу. Я д

ействительно п

ричинила е

му б

оль,

папа.

Ее отец усмехнулся, когда она не отказалась бы от небольшого сочувствия.

― Ты так похожа на свою маму, Кинси.

― Надеюсь, ты имеешь ввиду в хорошем смысле. Прямо сейчас мне действительно

нужно услышать что­то приятное.

Он обошел кухонный островок и обнял ее своей сильной рукой.

― Я имею ввиду в лучшем смысле. З

наешь л

и ты, сколько времени мне п

отребовалось,

чтобы заставить ее выйти за меня?

О, боже. Сначала Джакс, теперь это. Кинси была не в настроении для романтики, которая заканчивалась романтикой.

― Целых шестьдесят секунд. Ты появился в той классной комнате и сбил ее с ног, остальное ― история.

― Нет, Кинси. Это было всего лишь начало долгой, тяжелой дороги к завоеванию

женского сердца. Она не хотела, чтобы дети плакали из­за ее отказа мне, так что вместо

того, ч

тобы поцеловать м

еня, в

ывела в

коридор, а

з

атем с

казала, что мне н

ужно придумать

что­то получше, чем это.

Кинси моргнула. Это была ​

не ​

та сказочная версия, которая утвердилась в летописи

Тэйлоров. Все знали, что папа был в отпуске со службы в Окинаве, и затем ― ​

вуаля! ―

они с мамой уже вместе. Таковы были факты. Конец.

― Но как ты мог п

ридумать что­то п

олучше? Т

о, ч

то т

ы сделал, б

ыло и

деальным, ― ей

следовало бы знать. То же самое произошло с ней ровно неделю назад.

Ее отец покачал головой, улыбаясь воспоминаниям.

― Не для твоей матери. Она была практичной женщиной. Она не хотела жить на

военной базе в Японии, и не хотела провести первые месяцы или годы в качестве

армейской жены в одиночестве, так что она ответила: как только я буду на постоянном

месте в США, она еще раз обдумает предложение. Мне пришлось поработать над этим и

год спустя, когда меня перевели на Западное побережье, она согласилась выйти за меня.

Потому что была ужасно упрямой.

Не думая о том факте, что все, известное ей об ухаживании ее родителей, было наглой

ложью, Кинси приготовилась, как обычно, выступить в свою защиту.

― Пап, это не пример женского упрямства или требовательности. Ты знаешь, что

произошло с Дэвидом.

― Люк ― не Дэвид, Кинси. Приехал бы Д

эвид з

а тобой вот т

ак? В

ту минуту, к

огда ты

завернула на задний двор, лицо Люка озарилось, как Золотые Ворота ​

[3]​

. Он был так

счастлив, увидев девушку, которую любит.

И тогда она разрушила его день. Его неделю. Может быть, его жизнь.

А может и свою.

― Любовь ― это не проблема, ― возразила Кинси. ― Я не могу позволить ему

отказаться от всей его жизни, а если я

вернусь в

Чикаго, т

о б

уду чувствовать, что сдалась.

Как и раньше.

Он заложил прядь волос ей за ухо. Этот жест отозвался теплом у нее в груди и в сердце.

― О, дорогая. Иногда я думаю, может мне стоило жениться еще раз. Чтобы показать

тебе хороший пример женского поведения.

― Ч

тобы я с

могла л

учше п

онять с

вое м

есто? ―

п

ошутила Кинси, х

отя на с

амом деле е

й

было совсем не весело.

― Чтобы ты смогла понять искусство компромисса. Почему это должно быть

соревнованием? Почему вы оба не можете выиграть? Даже когда ты была ребенком, тебе

всегда нужно было победить своих братьев. Быть лучшей во всем. В твоем мире нет

такого понятия, как ничья.

Ее грудь болела, словно объятая огнем.

― Папа...

― Нет, послушай. Ты была с Дэвидом довольно долго, но это никогда не выглядело

так, словно вы действительно вместе. Все было так, словно его жизнь была отдельно, а

твоя ― отдельно. Иногда бок о бок, иногда сворачивая, но никогда не пересекаясь.

Никогда не шла вместе, как одно целое. Сколько времени у него ушло на то, чтобы

наконец сделать предложение? Чтобы предложить тебе настоящие обязательства? И ты

тоже никогда н

е п

одталкивала его к ч

ему­то серьезному. Ни один из вас не х

отел м

еняться

ради другого. Это не было судьбой и ты знаешь об этом.

Верно. Она полагала, что всегда знала.

― Ты можешь быть лучшей в чем­то и все равно полагаться на кого­то, если это

правильный человек, ― продолжил ее отец. ― Парень, который тебя заслуживает,

который понимает приоритеты. Который понимает, насколько ты сильная, упорная и

удивительная. Люк приехал ради тебя, тыковка. Он был готов бросить своих близких, потому что ​

ты ​

― его человек. Та, без которой он не может п

рожить. И я

д

умаю, ты тоже

не можешь без него.

Правдивость этих слов пронзила все ее существо. Кинси могла находится в своем