Чистяков Юрьевич - Попадают по-разному

- Зачем эти колокольни?

- С них звонят, созывая стадо на кормёжку.

- Дают сигнал к началу службы? Вроде как у нас в городе звонят при пожаре?

- Примерно.

- Читала, в старой столице полным-полно высоченных башен, объединения ремесленников да просто богачи строили раньше, соперничая друг с другом. Тут тоже спорят у кого выше?

- Вроде бы, - отвечает Динка, - только с наших не звонят, и самая низкая - в два раза выше. В остальном - одинаковая степень бесполезности. Памятники чьей-то глупости.

- Как и храмы при них.

- Наоборот вообще-то. Они вроде пристроек при молельнях всяких.

Снова вглядываюсь в ближайшую к стене колокольню.

- Эти колокола литого металла?

- Да.

- Это плохо.

- Почему.

- У них могут быть пушки. Не только те, что мы продавали.

Мать и дочь вместе хохочут.

- С чего ты взяла? С литья? Так колокола у нас покупали. Мозгов нет, такие тяжёлые отливки делать. Медь им по цене золота уходит. Эти сплавы для пушек не годятся. А они думают - мастера - тайные последователи богоугодное дело делают. Мастерам прямо сказано, чтобы все лили из разных сплавов. С полученного от храатов мне пусть платят обычный налог с прибыли, а остальным могут распоряжаться по своему усмотрению.

М-да, люби я высшую математику чуть поменьше, точно бы попросила Госпожу разрешить мне учиться на орудийного мастера. Умение считать там совсем не лишнее, а бедных оружейников просто не бывает. Шкурой рисковать не пришлось. Сидела бы в Замке, соотношение меди к олову высчитывала. Из пушечных мастеров хороших и наоборот, учеников в походе нет никого. Только средние, те, кого меньше всех жалеют. Хотя, всё-таки вру, два выдающихся пушечных мастера в походе участвуют. Сама Госпожа и Начальник огня.

Так что, подытоживая даже будь я пушечным мастером, всё равно была бы на этом холме и этом коне, только с другим наплечником, и в качестве артиллерийского разведчика. Вон там один впереди, стены рассматривает. Могла бы на его месте быть.

Такая вот я жадная девушка, люблю золото и серебро, ибо без многого можно прожить, а вот без этого -нет, да и пожить ещё мне хочется. Хотя и не забываю любимый стишок Динки.

Всё моё! - сказало злато.

Всё моё! - сказала сталь.

Всё куплю! - сказало злато.

Всё возьму! - сказала сталь.

Улыбаюсь Динке, стараясь воспроизвести гадючью ухмылочку, что она так гордится.

- Это называется продавать храатам верёвки, на которых их потом повесят.

- Ага! Правда, здорово, знаешь, почему мы их именно вешать будем и никак по другому?

- Так! - звучит приглушённый маской голос, - Девочки, не ссорьтесь.

Госпожа даже не повернулась в нашу сторону. Кажется, маска каким-то неизвестным способом позволяет не только во тьме видеть или нужное приближать, но и слух усиливает.

- Кстати, ты так и не сказала, почему мы их будем именно вешать, а не на кол сажать, или на кусочки резать.

- У них смерть удавленника или утопленника считается самой позорной. Таких и после смерти мучать будут.

- Угу. Займусь, как время свободное будет. Удавить - не самое позорное. Самоубийство совершить - куда хуже. Их даже с прочими хоронить нельзя.

Сейчас на мать и дочь Еггты похожи куда больше, чем обычно. Вот только, похожи именно тем, чем обычно различаются.

- Ой, мам, я поняла, кажется. Ты примеряешься, как принимать всех этих вождей, кто сдастся, будешь. Играешь, как актриса. Признаться, сейчас ты и выглядишь, как настоящий демон.

- Да ну? - к нам поворачивается, только теперь глазницы красным пылают.

Динка ойкает, и не поймёшь, на самом деле, или притворяется.

- Сигнальные ракеты, Верховный.

Над лесом можно рассмотреть три красные точки с длинными следами от дыма

- Кто это там? - Дина даже не поворачивает головы.

Её дочь делает вид, что присматривается. Остальные молчат, знают уже, на любой вопрос должна отвечать одна из "змеек", а так как здесь только я.

- Начальник огня. Восемь "питонов". Скоро будут здесь.

- Зачем их сюда тащить? Ими же эту стену не прошибёшь.

- Зато они самые дальнобойные, лёгкие и могут передвигаться со скоростью конных отрядов.

- По мне, так это просто большое ружьё на колёсах. Ещё и дорогое.

- Не тебе армейские деньги считать. Во всяком случае, пока, - Дина Старшая злиться. Дочь не умеет много из того, что умеет она. Чувство страха Младшей неведомо. Остра на язык и крайне дерзка, не слишком удачные работы ругает куда чаще, чем следовало. Есть на стрельбище несколько орудий, что трогать запрещено. Те самые, неудачные работы. Что в них не так - сразу не скажешь, если не объяснят. Но на стрельбище о свойствах орудий она только с Эрескетом разговаривает.

Неудачные пушки стрелять могут. Одна всё время стоит на позиции. При мне испытывали новый состав пороха, разработанного Эрескертом. Он считал, должна увеличиться дальность выстрела и сила взрыва. Расчёты не оправдались, я только конец испытаний видела.

Эрескерт выпросил у Верховного разрешение зарядить ту пушку тройным зарядом своего пороха. Раз порох негодный вышел, а орудие и так бесполезно.

Всем в ров велели лезть. Бабахнуло здорово. Пушка осталась цела, и даже не повредила лафет.

Потом орудие осматривала, ибо не понимала, почему столь мощное здесь, а не в армии. Моих познаний хватило - это и ещё несколько орудий получились излишне тяжёлыми при обычной мощности. Тратить десятки лошадей на перевозку не имело смысла.

"Питоны" крайность с другой стороны - создание самого дальнобойного орудия, пригодного к использованию в полевых боях. За дальность заплачено калибром и мощью заряда бомбы. Но если считать длину ствола в калибрах, то это самые длинноствольные из известных мне - сто десять калибров. Очередной доказательство мастерства Верховного.

- Из "питона" отсюда можно отстрелить голову если кто её из-за зубца высунет.

- Ага. Только голову, но не сам зубец, и то если сам Эрескерт наводить будет, - Маленькое Чудовище не осталось в долгу.

- На стенах очень много народу. Неужели думают мы и в самом деле с ходу пойдём на штурм?

- Могло бы получится.

- Могло. Но сам город сейчас не главная цель. Задача номер раз - истребить их полевую армию. Как её не станет - города как яблоки посыпятся, корзины подставлять некогда будет.

Приподнявшись на стременах, смотрит в сторону одного дымов.

- Я этого сотника взгрею! Приказано же - поля не жечь, скотину, больше чем сожрать можем, не угонять. Да и вообще, деревни без нужды не трогать.

- А тут поместья больше. На земле рабы пашут.

- Тем более, - брошено сквозь зубы.

- Вон там наблюдательный пункт будет. На этой колокольне. Только крест этот сбить надо. Пусть не радуются.

- Сейчас?

- Нет. Заканчивайте с обустройством лагеря - и отдыхать.

- Я храм для ночёвки занимаю, - как-то воровато озираясь говорит Динка.