Сезин Юрьевич - Нарвское шоссе

Эта июльская неделя выдалась совсем непереносимой. Нет, конечно, в десятом году в июле было вообще пекло, так что я даже с охотой шел на работу и с неохотою с нее. Ну, вы поняли почему- потому что на работе в складе было прохладно, а уйдешь – парилка, а дома – вообще вешалка.

Была б возможность, кожу б с себя снял. А нынешнее лето конечно, жаркое, но жара не свыше обычного. На открытом месте, конечно, мозги из ушей потекут, но в тени дерева очень даже ничего. А на пляже – так вообще зашибись.

Только вот с понедельника меня ни лето, ни жизнь не радовали. Я даже на подколки ребят и ругань Михалыча не реагировал, так пофигу все это было. Зря я Ире тогда про это сказал, и зря она мне сказала, что я обыкновенный козел, как все мужики, и прочее, и зря я на это повелся и ее тоже обложил. Вот теперь мы разбежались, и на душе такое гадкое, что даже сказать не могу, что. Не получается это словами описать. Даже матерными. Нет таких слов. Вааще нет и быть не может.

Хозяин на меня орал, а я стою и прямо его не слышу. Как будто мне кто сразу в оба уха дал по плюхе, так чтоб я оглох. Рот у него открывается, а что говорит – не слышу. Он на меня и недолго орал, понял, наверное, что до меня не доходит. А за что орал – а хрен его разберет. Он может и просто так – выкричится и уйдет. Думаешь – сейчас тебя к какой-то матери вышибет, а не угадываешь. После обеда придет снова и ничего.

В общем, кое-как я дотянул до пятницы, и даже сбежал с работы чуть раньше, потому что и завскладом и Михалыч то же самое сделали. Ну и я тоже. Нефиг стройматериалы покупать после обеда в пятницу. После обеда в пятницу праздновать надо, что рабочая неделя кончилась. Один или с Иркою… Не, не надо. Я с тоски попробовал водяры хлебнуть. Не идет. Сто, двести граммов, а мне все тоскливее и тоскливее. Плюнул и больше пить не стал. Наверное, водка паленая, "Пять озер" называется. Ну хоть не сблевал и ладно.

Сестра моя, Катька, на меня смотрела, смотрела, и видимо, что-то задумала. Весь вечер на телефонах сидела, а потом мне сказала, что завтра мы на шашлыки поедем. И не под городом, а подальше, километров на сто. Ей ее девки рассказали про очень неплохое озеро, там и песчаный пляж, и вода хорошо прогревается. И лесочек хороший. А самое главное – про него мало кто знает. И поедем мы и отдыхать будем, не думая, что приедет какое-то быдло, станет рядом и включит "Черный бумер" на всю округу. Сеструха моя эту песню ненавидит. И этого самого Серегу тоже, что поет про бумер. Хотите, чтоб она вас за дерьмо считала – спойте при ней про бумер.

Поедет с нами Надька – это ее лучшая подруга, Витька – ее подруги хахаль, и еще одна ее знакомая. Тут она явно намекает, но у меня какое-то состояние отмороженное. Я все как бы вижу, но сил реагировать нет. У меня такое раз было, когда мне из зуба нерв удаляли без укола. Я до того от боли дошел, что вот так же себя и чувствовал. Что я как бы и есть, и как бы и нет меня, а все это не со мной происходит.

Я попробовал отказаться, но от Катьки не отвяжешься. В общем, не было у меня сил с ней полчаса ругаться, махнул я рукой и сказал, что поеду, но сами потом расхлебывайте. И пошел с балкона доставать мангал и шампуры.

В семь утра подъехал Витька на своем "авео", мы с Катькой туда влезли и покатили в Катькин магазин, где всего набрали, что надо. Сейчас шашлык самому даже вымачивать не надо, его уже вымоченный продают. И заготовку для окрошки – залил кефиром и жуй. Не, эту заготовку мы на озеро не взяли, это я так, для примера. А потом и Надьку забрали, а вот этот сюрприз с нею тоже был.

Девицу эту звали Элина, и она сильно косила под Дашу из этого сериала про дебильных дочек папы. Ну, под ту, что как гот одевалась. И волосы в жуткий черный цвет окрасила, а ногти тоже черные, на груди какой-то крест болтается, только как бы кверху ногами. У моего крестика, что бабушка подарила, все наоборот сделано. Ну фиг их знает, этих готов, я с ними никогда не тусовался и не знаю, что это значит. Может, знак "ищу парня", мож что еще.

Наверное, Катька рассчитывала, что я на Элину клюну и от тяжелого отвлекусь, но мне все было по барабану. Так что Элина меня только насильно могла заставить к ней внимание проявить. Мне все фиолетово было. Она это видать, поняла, и стала больше с девчонками общаться. Язык у нее хорошо подвешен, и чесала она прям без остановки про разные колдовские дела. Я все это слушал вполуха, уголь в мангал сыпал, уголь разжигал, палатку ставил, девкам мяч надувал…

Народ пошел купаться, а я зашел в воду по колено, постоял и …вернулся на берег. Зря я сюда приехал, кислой рожею людям праздник порчу. Но Катьке фиг что докажешь, когда ей вожжа под мантию попадет. Это только мать с отцом могли, и то подзатыльник требовался.

Искупались, шашлык пожарили, и пошел он под пиво. Я с Витькой переговорил, кто завтра обратно машину поведет, он сказал, что литром пива ограничится, чтоб завтра выхлопа не было. Ну, тогда я сегодня по пиву выступлю.

И выступил. Лилось оно в меня как в канализационный люк и не брало совершенно. Закусывал я не сильно, только помидорчики черри подъедал, да шашлык, а пиво шло и шло. И не брало никак.

Катька с Надькой на меня поглядывали, потом увидели, что я лежу, хлебаю, никому голову не откручиваю, на вопросы отвечаю, соль передаю и перестали коситься. А меня малость отпускать начало. Как будто корка на душе стала трескаться и слазить, оттого давить меньше. Я еще добавил.

Ничего.

А потом пошел отлить, тут меня и пробрало. До кустов дошел, хотя кидало меня не по-детски, а вот обратно не дотянул. Ноги подкосились, сел я, а потом лечь захотел. В глазах все вертелось. Звезды, луна, силуэты девок на фоне костра. И начали потом глаза слипаться. Я их еле разодрал, разглядел, что у костра остались только Катька с Элей, а Надька, видать, пошла в кусты со своим хахалем. А потом глаза надежно слиплись. Но слух еще работал. Эля что-то рассказывала про черную свечу из сала мертвеца, что ей можно разную хрень делать, особенно если мертвец висельник. Потом что-то "бу-бу-бу-бу", потом опять "рука мертвеца" и опять бубнят. Ладно, сдалась мне эта "рука мертвеца" и нога его еще больше. Так я и заснул. Сквозь сон чувствовал, что кто-то меня накрыл покрывалом. Сеструха, наверное, чтоб ночью не замерз. А то будет из кого свечку сделать… На этой оптимистической ноте я и совсем заснул.

Проснулся – мама дорогая, это писец какой-то. И на кой демон я так набухался? Во рту будто все кошки округи нагадили и собаки вместе с ними. Глаза оплыли, аж смотреть больно. Голова болит, как будто на нее шапку боли насадили, и везде под шапкой болит. Тело – как будто меня всем кодлом пинали, а я после очнулся. Захотел встать и на жопу обратно сел. А отлить так хочется, что болит там не хуже головы.