Чистяков Юрьевич - Попадают по-разному

Сгоняют уцелевших жителей города. Хорошего их ничего не ждёт. Сильно плохого тоже. Теперь здесь будет столица новой провинции и Ярн уже назначен наместником. Наиболее крепких отправят на рудники и каменоломни Империи. Других переселят подальше от родных мест. Вот только попов ничего хорошего не ждёт. Сама-то Дина казнит, можно сказать на автомате - сук да верёвка, если клинок пачкать не охота. А вот у солдат бывает, случаются приступы садизма.

* * *

Очередная толпа пленных. На этот раз - сплошь воины. Похоже, не идейные защитники веры, а в основном, обыкновенные наёмники. Не пойми за что любимая многими в нашем мире волосатость, мускулистость и татуированность присутствует. Правда, всё изрядно приправлено серьёзной побитостью. От большей части ценных вещей их уже избавили. Но вот на одном панцирь серебристый. Нашей работы, но в варварском вкусе. Как это его такого украшения не лишили? Хотя, я кажется, понял, почему.

- Где ты это взял? - знает, кто перед ним, но не боится совершенно. За найденные солдатские награды варваров тут убивают без лишних затей. А у этого - золотой кружок с профилем Дины I вделан прямо в центре панциря. Странно, что солдаты его сразу не прирезали. Хотя такого прирежешь, пожалуй.

- Это моё.

- Взял откуда?

- Ваша матушка наградила.

- О как! И когда?

- В степи. Первой осенью.

Дина подходит вплотную. Кажется, она подозревает, что варвар не врёт. Впрочем, насколько я их обычаи изучил, надо очень уж с головой не дружить, чтобы так явно колдуну врать. Они ведь злопамятны, колдуны-то. До девятого колена иногда мстят.

- Звать как?

- Зовут меня Ордорн сын Ордара сына Грецергеторинга.

- И как же это наш писец такое имя в наградную ведомость вписал?

- С трудом, даже буквы вниз загнул. Ещё спросил, через какие буквы имя деда писать.

- Хм. Читать да писать ты умеешь... Интересно... Я тебя не помню. Хотя...

- У вас конь тогда был вороной. И шлем без рогов.

- Хм. Верно. А что же тебя сюда-то принесло? Наёмникам тогда предлагали остаться. С полноправным гражданством.

- Молодой был. И глупый.

- Мне будешь служить?

- Так можно и послужить. Только я не один тут.

- Развяжите его. Пусть своих людей отберёт. Только, сам понимаешь - убежит кто - твоя голова слетит.

Дина направляется дальше. Неожиданно останавливается и бросает через плечо.

- А что там на другой стороне награды было?

- Цифра.

- Какая?

- Пятьсот семьдесят три и четвёрка старым шрифтом.

- Проверим...

Архив-то Кэретте подведомственен, в бумагах у неё полный порядок.

В кучу свалены предметы, явно содержащие большое количество драгметаллов. Собственно, этим их достоинства и ограничиваются. Изображения святых или бога, больше всего напоминающие поленья, которым топором придали некоторое сходство с человеческими фигурами. Ну и что с того, что из золота отлито?

Много грубых и толстых золотых цепей со свастиками - до чего же бандиты во всех мирах не оригинальны. Небось и здесь, как и у нас, в числе первых жертвователей на храм эти, что с толстыми цепями из драгметаллов, были.

Золотые монеты россыпью - в основном наши, но есть и местные, сделанные по образцу и подобию. По виду. Не по технологии, ибо насколько хватает моих познаний в монетном деле, тут литьё, а не чеканка. Только вместо цветка или звезды - что-то, отдалённо напоминающее бородатую рожу в шлеме. Вокруг - корявые буквы грэдского алфавита, призванные обозначать имя и титул изображенного. Я эти аббревиатуры разбирать пока не научился.

- Божьей милостью мы харрат всея мира Аренкерт II. - спокойно читает Дина.

- А почему Аренкерт? - глупо спросил я. - Это же наше имя.

- Наше, - кивает Дина, - зараза-то у нас родилась, сюда только перекинулась. У варваров есть имя, дающееся при приобщении, как правило, грэдское, в честь кого-либо из святых, вздёрнутых нами, и обычное имя, употребляющееся в обычной жизни. Этот Аренкерт вообще-то зовётся Куускиан сын Куускиана сына... В общем, много их там.

Щелчком отправляет монету обратно.

Вытаскивает из кучи шапку, напоминающую золотой горшок с покосившейся свастикой на макушке. Шапка разукрашена неограненными драгоценными камнями, налепленными безо всякой системы.

- Смотри! - кроме камушков, в шапку вделана камея. На ней изображены обнаженные мужчина и женщина у колонны. Резьба по камню великолепна. Хоть я и не ценитель подобного искусства, следует признать - это именно искусство с большой буквы. Произведение мастера. Здесь, похоже, древние камеи такая же редкость как и у нас.

- С погибшего материка? - пытаюсь блеснуть эрудицией.

- Да. Знаешь, кто это?

- Нет. Не интересовался старыми мифами.

- Богиня любви. В первую очередь, чувственной, плотской. Наверное, самая весёлая богиня древнего пантеона. Все разбитые сердца, сколько их было, все на её совести. Одна из самых древних богинь - и одновременно, вечно юная и прекрасная. В старину ей молились, когда хотели добиться любви, или наоборот, разлучить влюблённых. - в глазах Дины сверкнули весёлые огоньки. - Если муж там, или жена загуляла - тоже к ней обращались. Проститутки тоже её очень чтили. А колдуньи да ведьмы, говорят, её и сейчас почитают.

- И как же такая весёлая богиня на шапку к попу попала? Да ещё и с мужиком каким-то?

Дина смеётся.

- Кто тут из её возлюбленных изображён, судить не берусь - много их было, причём как богов, так и смертных. Сюда-то она очень просто попала. - показывает на какие-то выцарапанные на золоте буквы, обрамляющие камею. - Видишь эти закорючки? Полные слова писать им или лень, или они вовсе не знают, как они пишутся. О том, что было до них, помнить они не желают. Вот и накорябали, что это первочеловек и его женщина, причем созданная из части его тела. В общем, это их бог из рая изгнал. В старом мифе, кстати, боги были более логичны и сразу создали пару перволюдей.

Богиня проституток на шапке существа мужского пола, люто ненавидящего женщин, и наверняка не видевшего ни одной вблизи.

- А зачем им женщины? Мальчики в храмах вроде прислуживают.

- Как ты мог такое о святых отцах подумать?

Ржём оба.

Дина вытаскивает кинжал. Отгибает крепления. Вытащив камею, отправляет шапку в общую кучу.

- Знаешь, она просто красивая. Мир обеднеет, если пропадёт такая вещь.

- Что с ней сделаешь?

- Продам, если с деньгами туго будет. В старой столице есть куча бездельников, кто за такие вещи с погибшего архипелага безумные деньги платить готовы.

Хм. А я-то думал, что она страстью к деньгам не страдает. Кажется, она непонимание на моей физиономии разглядела. С хохотом треснула по плечу. Рука тяжёленькая.

- Да расслабься ты. Какой из меня торговец? Мне эту богиню золото или сталь принесла?

- Сталь.

- Ну, вот! Я тоже куда больше верю в то, что мне сталь приносит. Просто думать надо, когда к воротам крепости бешеную стрелу катить, а когда к тайному входу подгонять лошадь с вьюками, полными золота.