Чистяков Юрьевич - Попадают по-разному

- Чтобы было, оденься она поскромнее?

- Послать её переодеться? - с непонятной интонацией интересуется Кэретта.

Пожимаю плечами. Она сгибается в приступе хохота.

- Нет, ты даже этого не помнишь?

Снова хохочет.

- Перед боем же было!

- Я помню только то, что было после.

- Ну, так напомнить могу: На последний совет вваливается это немыслимое сокровище. Представь себе, в платье. Белом. Личико - как у маленькой. Глазёнками хлоп-хлоп. Такая вся... Тебя аж на слезу пробило, а ты, друг ты мой, по чувствительности - бревно распоследнее. О других - и говорить нечего.

'Врёт или нет? Ведь и не проверишь...'

- И спрашивает. Тихеньким таким голоском: 'Мама, а мы победим завтра? А меня не убьют?' И чего ей спрашивается, отвечать было? Ведь и дурака валяет, и страшно ей, и правда, победы хочется. Одной на всех. Дина встала. 'Будет победа. Будешь ты жить. Только из нас не все увидят завтрашний вечер'. Как завизжит, как на шею бросится... Жаль, не помнишь ты, что тогда творилось...

Уже потом, когда всё кончилось. Она её обнимает. Слёзы не высохли ещё, но я-то вижу уже - смотрит как обычно, хитренько-хитренько.

'Ой, мамочка, а попросить тебя можно? Только обещай, что выполнишь, если мы завтра победим!'

'Обещаю!'

'Тогда, если завтра победим, то с послезавтра разреши мне носить всё что я захочу! Всё-всё-всё!'

'Разрешаю!'

Почти всё ей разрешает. И не врёт ей никогда. Хотя и ссорятся они временами. Вот Динка и выделывается, раз разрешено в чём угодно ходить. В её словах уже сейчас не знаешь, где может попасться подвох. Та ещё хитрюга!

- Мне кажется, они скоро снова поссорятся.

Грянул взрыв хохота. Моя теория оправдалась. Маленькое чудовище демонстративно поворачивается к нам. Кажется, разочарована, увидев - мы на неё не злимся.

Младшей Кэретте тоже весело. Надо думать, с ораторскими способностями безбашенной сестрицы знакома получше моего.

- И по какому поводу веселье? - умеет Дина-Старшая появляться словно из-под земли.

Младшая, дурачась, салютует одним из многочисленных клинков. У всех остальных выражение искреннего, пусть и злорадного веселья, сразу же сменяется на улыбку казённой радости. Видимо, поблизости от нас четверых отирались далеко не самые верные соратники Еггтов по недавней войне. Сейчас зато вовсю стараются понравиться. Понимают ли, что Дина их насквозь видит? Те, кто поумнее, видимо да. Только вот умных здесь... Да как у нас примерно.

Вот дочку она сегодня явно не видела ещё. Интересно, что скажет? Некоторое время разглядывает, словно экстравагантную скульптуру. Даже подбородок охватила, словно задумавшись. Хм. А она ведь не на дочь, она на собравшихся смотрит. И они на неё. Взглядами цирковых собачек на дрессировщика. Команды ждут. 'Лаять? Бегать? На передних? На задних? Только скажи!'

Только у собачек подобострастие искреннее, а тут... Всякого намешано. Но любая команда выполнена будет.

Дине захотелось проучить доченьку? Просто поиздеваться, пользуясь фактом определённой зависимости? Двинь воительница бровью - и вся толпа будет хохотать над Динкой (кто-то искренне, кто-то не вполне, возможно, даже презирая себя). Но двинь Дина бровью чуть по-другому - Младшую на руках станут носить. Опять же, не все вполне искренне.

Кажется, Дина первой вспоминает, по какой причине все здесь сегодня собрались. Шутливо грозит дочери пальцем.

- Будь сегодня не её День Рождения, устроила бы я тебе!

- Ты же обещала! - на миг все маски с Динки слетают, остаётся только образ обиженного ребёнка.

Мать хохочет.

- Я от своих слов не отказываюсь. Но я Верховный и Командарм Север. В праве перевести любого офицера куда угодно. Переведу тебя на Дальний Север. Будешь там удивлять своими нарядами полярных медведей, да северных слонов. Если не замёрзнешь.

- Ты так не сделаешь! - вундеркиндер опять весела и вовсе не напугана.

- Это ещё почему?

Динка приближается с кошачьей грацией. Берёт мать под руку.

- Потому что ты мама моя. И любишь меня.

Человеческая ласка или холодный расчёт начинающего политика? Сам не знаю. Не особо прописывал их отношения. Да и не зависят они от меня. Дина резко поднимает руку вверх. Пальцы материи и дочери переплетены.

- Всё верно, Наследница!

Вот это уже откровенный политический жест. Случайных людей тут нет. С новыми реалиями все должны считаться.

- Веселитесь, наследницы.

Отпускает руку дочери. Та убегает. Кажется, высмотрела в толпе очередную жертву. Или кавалера. Или ещё кого-нибудь. Ещё не забыл про её умение быть в десятке мест одновременно.

- Кэр, Рэдд пойдём. Поговорить надо.

Вот и отдохнули!

Сидим в кабинете Кэретты.

- От Южан пришло письмо за подписью брата Безглазого и Херенокта. Предлагают начать переговоры о мире. На, читай, Кэр. А ты, Рэдд, погоди пока. На -ка, - протягивает кожаную папку, - освежи в памяти переписку. Заодно, и протрезвеешь слегка.

При прочтении у меня сложилось мнение - переписка начата, ещё когда Безглазый был жив и грозился казнить Дину сто дней, каждый день отрывая по несколько маленьких кусочков от тела. Судя по придуманному им способу казни для каждого Еггта (младшую дочь Кэретты сварить заживо на медленном огне на глазах матери), обвинения со стороны Дины в безумии были не беспочвенны. Братец Безглазого откровенно боялся. В принципе, он согласен признать Дину Верховным в обмен на наследственное наместничество в родной провинции. Естественно, он соглашался распустить все уцелевшие войска за исключением небольшой личной гвардии и срыть все крепости, кроме родового замка. Судьба солдат его особо не волновала. Впрочем, многие из них знают - Дина собирается воевать за линией. Будет набор новых частей. В такое время о прежних местах службы даже вербовщики северян не спрашивают.

С Хереноктом всё обстоит гораздо сложнее. На словах, и он соглашается Дину Верховным признать. Вот на деле всё сложнее. Самые боеспособные из уцелевших частей армии Юг как раз его. Он категорически против расформирования. Не согласен и на назначения офицеров, верных Дине. Правда, намёки на совместный поход за линию принимает и намекает на возможное участие. В начале Четвёртой Войны Верховных Безглазый потребовал арестовать и выдать всех сторонников Еггтов. Вставшие на его сторону наместники кто рьяно взялся выполнять, кто ограничился арестом пары человек, причём, не обязательно реальных сторонников Еггтов, а просто тех, с кем счёты сводил.

И тех, кого сам арестовал, и тех, кого ему выдали, Безглазый в большинстве казнил. Почти всех с семьями.

Херенокт у себя арестовал немало народу. Не выдал никого. Вежливо писал, что с происходящим в своих провинциях он и сам разберётся. По факту, Безглазый мог ему приказать. Но Херенокт и по факту, и юридически мог ему отказать. Формально они оба наместники. Верховный назначается императорским указом. Такой указ появлялся, не раньше, чем кто-то из претендентов одерживал верх. Формальным Командармом Юг был Эрендорн. Верховным и Командармом Север - Дина. Две смерти одна за одной освободили сразу три должности, в том числе высшую в государстве. Император утверждал Верховного, тот назначал Командармов. И Дина, и Безглазый получили императорские указы, объявлявшие их исполняющими обязанности Командармов Север и Юг. Но исполняющий обязанности - не Командарм. Наместники ему не подчинены.