Алексей Андреев - Сядьте на пол

Суровая жизнь, да? Зато очень доходчивый способ запоминания базовой астрономии. Ведь бабушка и внук ‑ это Альтаир и Таразед. Старик и сирота ‑ Арктур и Муфрид. Три охотника ‑ пояс Ориона, потерянная варежка ‑ Регул, окруженный собаками медведь ‑ Плеяды, дерущиеся племянницы ‑ Гиады, а рыжий пёс – Альдебаран.

Сам я много раз в жизни пытался запомнить звёздное небо по классическим атласам. Но вся эта разрозненная греко‑арабская смесь Антаресов и Сагитариусов совершенно не укладывалась в голове. К тому же "классические" созвездия включают кучу звёзд, которые не видны невооруженным глазом; то есть полную картинку никогда не разглядишь и не запомнишь.

Зато, рассказывая детям простые сказки языческой астрономии, с самыми яркими и практичными звёздами, которые использовались в календарях и навигации, я обнаружил, что небо стало ближе и понятней. Выглядываешь вечером в окно на север ‑ слева Акула, справа Паук, а посередине Два Охотника жарят на костре Кенгуру. Именно так видели небо в Океании: у нас это Большой Ковш, Орион, Близнецы и Капелла.

А верёвочная астрономия индейцев навахо сложилась у меня в другую сказку, где есть Солнце, Луна, Венера, Плеяды, Млечный Путь, Полярная звезда, Большой Ковш, Кассиопея и даже Бабочка – звёздное скопление в созвездии Скорпиона. Если вы закроете глаза и попытаетесь перечислить все названные объекты – не сможете. Потому что они ничем не связаны. Другое дело ‑ сказка, которую дети просят рассказать снова и снова (см. главу «Лагерь»).

Существует множество техник запоминания, но как мне кажется, "сказочная" среди них недооценивается. А между тем, именно парадоксальные, необычные образы наш мозг фиксирует лучше всего. Таким способом я научил Кита запоминать телефонные номера. Вот как это начиналось: однажды мы ехали из садика в маршрутке, и Кит выдвинул теорию о том, что слово "пять" какое‑то неправильное. Потому что в нём есть и пять, и шесть.

‑ Ну, они смешиваются, как краски на палитре, ‑ объяснил он, к удивлению окружающих пассажиров.

Я поддержал идею и сказал, что цифры "пять" и "шесть" тоже очень похожи. Нарисовал их для убедительности на запотевшем стекле маршрутки.

‑ Это не цифра, это кошачий хвост, ‑ заметил Кит.

Ага, подумал я. И по возвращении домой сочинил ему такую считалку:

Папа выдал мне тетрадку,

пишем цифры по порядку.

Палка ‑ это единица.

Двойка ‑ это лебедь‑птица.

Тройка ‑ сломанный браслет.

А четвёрка ‑ пистолет!

Цифра пять ‑ погнулась ложка.

Цифра шесть ‑ свернулась кошка.

Над семёркой флаг возник.

А восьмёрка ‑ снеговик.

И воздушный шар ‑ девятка…

Хватит! Я закрыл тетрадку.

Там на кухне бублик есть.

Он как ноль, но можно съесть!

Так у нас появились картинки‑образы для каждой цифры. Дальше можно составлять фантастические истории из картинок для любого номера, который хочется запомнить. Допустим, номер (916) 845‑9233. История такая: "Шар несёт на палке кошка, снеговик стреляет ложкой, а из шара выпал гусь в двух браслетах ‑ ну и пусть!".

В другой раз с помощью сказки мне удалось рассказать маленькой Еве о своей работе. Мы ехали на майские праздники в Крым. В поезде я посетовал, что забыл взять для Евы книжку с пальчиковыми играми. А жена Маша говорит: "Но ты же знаешь все эти фигуры, сочини игру сам!" Я залез на верхнюю полку, вытянул перед собой руки, и, перебирая знакомых пальчиковых зверей, начал сочинять:

Шла лошадка, цок‑цок‑цок,

за собой везла возок.

На возу сидел пастух,

у него в руках ‑ петух.

В петушином клюве ‑ мак,

в маке ползает червяк.

Червячок сказал "Дидос!" ‑

все упали под откос!

И лежат и не встают,

дятла‑доктора зовут.

Только дятел улетел,

у него ведь много дел:

Плачут в поле хомяки:

"Расплодились червяки!"

Все червём поражены ‑

и собаки, и слоны.

Даже здоровяк‑пингвин

робко спрятался средь льдин,

и ругает из‑за льдей

дятлов, ос и лошадей.

Ну а мой девиз таков:

вся беда от петухов!

Тащут в клюве все подряд ‑

вот кому всадить заряд!

Петухом не будь, дружок!

Дай‑ка мне свой пирожок.

Только на середине считалки, на слове "Дидос", я осознал, о чём вообще история получается. Перед поездкой я готовился к конференции по компьютерной безопасности. Об этом и думал, пока шёл на поезд. "Дидос" ‑ это DDoS‑атака, с помощью которой заваливают сайты. А вся моя пальчиковая игра представляет пошаговую схему атаки. Тут и троянская лошадка, и загрузчик‑возок, и пастух‑ботмастер, и лоховатый пользователь с "Маком". Зараженные домашние страницы ‑ это хомяки, а дятел ‑ символ "Лаборатории Касперского". И даже линуксовый пингвин тут как тут.

Уже в два года Ева с удовольствием разыгрывала на пальцах это пособие для самых юных хакеров. А ещё через три года, увлечённая медициной, стала придумывать и собственные обучающие сказки для младшего брата:

‑ Лёва, давай играть, как будто мы с тобой ‑ красные кровяные тельца!

Истории из жизни

Однажды вечером, когда Кит попросил на ночь сказку, мне ничего не придумывалось. А читать не хотелось: надо свет включать, тогда это усыпление надолго затянется. И я ответил: давай я тебе лучше расскажу историю из жизни. И рассказал.

После этого "истории из жизни" стали у нас очень популярны. Как я жил за границей. Как мы встретились с мамой. Что я делал, когда был маленький. А особенно ‑ про моего деда Гришу, который был милиционером и воевал не только на войне, но и после. Хотя здесь пришлось немного сочинить: когда реальные истории деда закончились, я стал пересказывать фильм "Место встречи изменить нельзя". Но в целом, так оно и было у деда.

Тут и стало понятно, чего не хватает в сказкотерапии. Творчество в сочинении собственных сказок ‑ это конечно полезная штука. Однако детям нужны внешние герои, яркие и понятные примеры для подражания. Но ведь у всех родителей есть примеры поближе и пореалистичней сказок. Просто немногие этим пользуются. Нам как будто внушили, что наша собственная жизнь менее поучительна, чем тот сказочный дед с абстрактной репкой.

Итак, вот общий рецепт. С одной стороны, хорошо бы использовать собственные истории со знакомыми персонажами и практическими задачами. С другой стороны, маленьким детям будет интереснее, если история будет действительно сказочной, где есть завязка‑загадка, волшебное приключение‑решение и развязка с моралью.

У Кита одним из любимых персонажей в два года был таракан. Так уж получилось, что именно это домашнее животное обитало у нас на кухне, и оттуда перекочевало в наши пальчиковые игры. А затем получилась целая сказка в стихах "Катя и Таракан", в которой таракан оказался не таким уж плохим парнем, в отличие от версии Чуковского (см. главу «Лагерь»)