User - i cf85044c3a33e6c4

как школьный приятель гладит меня по коленке под обеденным столом или урывает поцелуй,

пока ему показывают дом семейства Конелл. И вдруг кое-кто сообщает моей крайне

впечатлительной мамочке, что, в общем-то, их доченьке на недостаток интима жаловаться не

приходится! Ей определенно нужно переварить услышанное. Но, может, оно и к лучшему, по

крайней мере, остаток мероприятия образцово ведут себя все. Вообще все.

И, в совокупности, наша лишенная помпезности свадьба оказывается на удивление легкой

и даже почти приятной, но ближе к концу я начинаю не на шутку волноваться. Дело в том, что

мне не сообщили ни малейшей информации по поводу первой брачной ночи. Да, я честно

пыталась себя уверить, что Шон мой муж, и доверять я ему обязана, но, прости Господи,

предложение он мне ухитрился сделать в доме с привидениями. Мало ли что еще взбредет в его

нестандартно мыслящую головушку. Поэтому, пока мы едем в свадебном лимузине, я

внимательно слежу за картинкой за окном, и все больше и больше убеждаюсь, что

направляемся мы… ко мне домой. Никогда не думала, что скажу такое, но именно этим Шон

меня почти разочаровывает. Ну в отель бы привез что ли, там хоть наша первая ночь

состоялась, а тут… Ну блин…

— Ты, должно быть, шутишь, — говорю я, старательно подавляя обиду.

— Спокойно, Джоанна, тебе понравится, — невозмутимо отзывается Шон, и я отчего-то

немножко успокаиваюсь. В конце концов, этот человек умеет удивлять. Не всегда в хорошем

смысле, но со стопроцентным попаданием.

Собственно, верила я не зря, потому что сюрприз для меня определенно имеется. Моя

квартира… она ну просто девственная, ни мебели, ни света. А посреди гостиной стоит

пресловутая стремянка, которая так ждала, но в итоге все равно не стала свидетельницей

бурного интима. О да, кажется, мы с Шоном всегда заканчиваем начатое, только обычно со

второй попытки.

Пока я пытаюсь осознать увиденное, ну а также представить варианты… короче, вы

поняли, чего именно, меня начинают раздевать. Весьма пылко. Стремянка сразу как-то отходит

на второй план, в конце концов здесь около сотни квадратных метров одного лишь пола. Он

тоже годится. И, кстати, я еще не заглядывала в спальню. Картер, конечно, все делает на

совесть, но, надеюсь, очищая мою квартиру от мебели, кровать он вниманием обошел. Она

может очень даже пригодиться.

Наконец, мое платье превращается в горку кружева у наших ног, и я стою перед Шоном в

роскошном нежно-розовом белье, откровенном до неудобства. Секунд двадцать муж —

заметьте, муж! — меня изучает, а потом разворачивается, идет к горке коробок, берет оттуда

костюм из старых домашних штанов и топа (ну очень похожих на те, что были на мне в

памятный день) и пихает комок одежды мне в руки. Ч-что, простите? Напялить на такую

красоту старые тряпки?

— Даже не думай…

— Лезь!

И тут меня пробивает на форменное нытье:

— А можно это не надевать? Да и вообще, зачем лезть на стремянку? Здорово, что она

здесь есть, но мы же обязательно упадем. Она жутко неустойчивая!

— Я ее закрепил.

— Закрепил? То есть как?

— Клеем и гвоздями.

— Ты… ты что, испортил мой паркет?! — вспыхиваю я.

Но тут, пожав плечами, Шон произносит три волшебных слова, которые мечтает услышать

каждая женщина:

— Я его починю.

На милость таким словам приходится сдаться. И поэтому в старых трениках поверх

роскошного белья я сижу на стремянке и чувствую себя идиоткой. Черт возьми, я замуж вышла,

но делаю вид, будто мне и впрямь жизненно необходима чертова люстра! Как бы на другое

рассчитывала. Утешаюсь мыслью, что Шон вообще вспомнил о нашем звездном фиаско, а это

дорогого стоит.

Тем не менее, к люстре Картер даже не притрагивается. Его внимание целиком и

полностью сосредоточено на мне, а точнее на моем декольте. Я отчетливо вспоминаю прошлый

раз, все было так же. Он стоял передо мной, а я полагала, что Шон сорвется, не сдержится, но

глубоко заблуждалась.

Улыбнувшись, касаюсь ладонью его живота и, наконец, воплощаю свою эротическую

фантазию, которая, можно уже и не врать, преследовала меня месяцами. Медленно и осторожно

тянусь к плечам Шона. Тусклый свет разрисовывает его тело тенями, которые сводят меня с

ума, и, не выдержав, я касаюсь горячей кожи губами. Стремянка при этом покачивается,

металлический рельеф ступенек впивается в мою задницу, хм… возможно, одеться было не

такой уж плохой идеей. Шон тоже наклоняется ко мне, ревниво отрывая от единоличного

наслаждения, но в этот момент стремянка все-таки не выдерживает, и талантливые, не в меру

предприимчивые молодожены летят на пол под мой пронзительный визг. Это было настолько

жутко, что приходится потратить несколько секунд на то, чтобы поверить, что все живы.

— Дурацкая какая-то идея, — сообщаю я, пытаясь отдышаться. — В прошлый раз нас

уберегло провидение.

— Точнее я, — бормочет раздраженно Шон. — Так и знал, что этим кончится.

— Навряд ли, — фыркаю я, а должна бы громко возмущаться. — Или нет? Ты поэтому в

прошлый раз ушел?

— Я ушел, потому что ты собиралась со мной переспать и свалить. Ты же сучка. Ты хотела

получить все и с минимальными затратами. Ну и чтобы ты мучилась, страдала и рыдала наутро

под столом.

— Ты знал, что я сидела под столом?

— Я же не идиот.

Я улыбаюсь и ничего не могу с собой поделать.

— Если у тебя все жизненно важные органы целы, я предлагаю закончить начатое. Но на

полу!

За время медового месяца мы Такаши изрядно утомили. Не сказать, что требовали много

внимания, но и оставить нас на произвол японской судьбы он не решился. Поэтому пару раз в

неделю он стабильно устраивал нам выходы в злачные места города и окрестностей, а по

выходным — целые экскурсии. Шон, разумеется, не был поклонником подобного досуга, но,

видимо, решив, что раз он сеньор Хакер, то все ему должны, не мешал японцу рассыпаться в

любезностях. А я… ну тоже как бы не жаловалась. Когда еще посмотришь чужую страну

изнутри?

Еще мы усиленно, даже, возможно, чересчур, писали проект. Каждый будний день спешили

в университет к Такаши и устраивали смесь IT-лаборатории с переговорным пунктом. Но это

дало очень хороший результат. К моменту отлета в Сидней основная часть была закончена.

Собственно, неприятных воспоминаний у меня об Осаке на этот раз не осталось вовсе. Я

накрасовалась вдоволь. Накупила себе пачку кимоно и рассекала в них по улицам, привлекая

недоуменные взгляды японцев. Высоченная блондинка на бешеных шпильках в их

национальном наряде. Ха-ха. Я даже палочки в волосы втыкала. Шон, однако, к моим заскокам