Анна Завгородняя - Помощница ведьмака. Том 2. Путь Мрака

Тело Роланда легло в ледяной гроб, и я отпустила руки, уронив вдоль тела. Затем склонилась к мужчине, чувствуя, как слезы начинают щипать глаза. Грудь резко поднялась и опустилась. Я вложила в его пальцы серебряный меч и отодвинулась, глядя на дело рук своих.

— Нет! — вырвалось снова и моя выдержка дала трещину, а затем просто разрушилась под силой удара. Горе захлестнуло меня, переполнило через край, словно прорвалась плотина. Слезы полились из глаз непрерывным потоком, и я уже почти не видела своего мужчину за их пеленой.

Холод стал почти невыносимым. Саркофаг стал медленно покрываться льдом. Откуда он взялся, я не знала и не хотела знать.

— Роланд! — сползла на пол, уткнувшись лбом в лед. Что-то трещало над головой, а я продолжала просто плакать и не могла остановиться. Мое сердце тоже сковал лед.

Тереза упала перед зданием Круга. Силы оставляли ее, вытекали как слезы из глаз, и эта боль…дикая ни с чем не сравнимая боль убивала тело, мучила его, разрывала на части невидимыми руками.

Ведьма поползла к ступеням. Вокруг не оказалось никого, кто смог бы помочь и княжне едва удалось вскарабкаться на крыльцо и постучать в дверь.

Долго никто не открывал. Слишком долго, а когда, наконец, двери со скрипом отворились, Тереза увидела чьи-то ноги, обутые в домашние туфли.

— Помоги! — произнесла она. Яд уже разлился по ее телу, проник в каждую пору, уничтожая жизнь. Срочно нужно было выпить противоядие.

«Агнешка обещала, что даст мне его!» — подумала Тереза, мучаясь от болей. Протянула руку к молодой ведьме, что опустилась рядом с ней на колени и прошептала:

— Позови Агнешку! Она должна дать… — рука безвольно упала и ведьмочка у дверей подхватила парализованное тело, затащила внутрь и закрыла дверь, оглянувшись на ступени.

Агнешка стояла, держась руками за перила, чуть покачиваясь при этом, и пристально глядя на Терезу.

«Яд передается с поцелуем, — вспомнила она свои слова. — Выпьешь его за несколько минут до того, как пойдешь к Анджею. Ваш союз был скреплен поцелуем, поцелуй должен разорвать его. Так что отравишь ведьмака и возвращайся. Я помогу!»

Сейчас она просто стояла и смотрела на умирающую ведьму. На лице Терезы живыми казались только глаза. Огромные, полные боли и ужаса.

Агнешка спустилась по ступенькам, остановилась над княжной, чуть склонилась, разглядывая ее лицо, считывая то, что передавал взгляд. Страх и ужас, предчувствие скорой гибели.

— Прости, дорогая, — сказала Агнешка и улыбнулась. — В мои планы не входит твое спасение. Но спасибо за оказанную помощь. Круг благодарит тебя от моего лица! — и распрямилась, намереваясь уйти.

— Что мне делать с ней потом? — спросила ее младшая сестра Дорота.

Агнешка покосилась на девушку.

— Уничтожь тело, — и направилась к лестнице.

«Нет! Неееет!» — мысленно закричала Тереза, но ее губы не смогли произнести ни единого слова.

Очередной врыв боли, и она закрыла глаза, понимая, что это конец.

Наверху, в своей комнате, Агнешка села за стол и активизировала хрустальный шар.

Я не знаю, сколько провела там, в ледяной пещере, гробнице ведьмаков. Не помню, сколько просидела рядом с Роландом, но когда поднялась на ноги, тело отдалось болью. Я замерзла и хотела только одного — спать. Остаться здесь, рядом с ведьмаком и уснуть навсегда.

Генрих снова стал человеком. Я плохо помнила того обнаженного мужчину, что был рядом, там в замке, пока я оплакивала свою потерю. Смогу ли я жить без моего ведьмака?

«Нет!» — сказала я себе. Не могу и не хочу. Но какая-то сила толкала меня покинуть это место. Словно мертвые, чьи души обитали в пещере, были против моего присутствия.

Встав на ноги, посмотрела на лицо Роланда. Его тело затянул лед и сейчас, под толщей замерзшей воды, он казался таким живым, словно сейчас откроет глаза, сядет и, улыбнувшись карим взглядом, произнесет:

— Не плачь, Уля, все хорошо!

Но хорошо уже не будет… Без него никогда в моей душе не возродится огонь.

Стены пещеры продолжали давить, пытаясь заставить меня уйти. Я склонилась над Роландом и на секунду прижалась щекой к обжигающему льду. Как только не осталась без кожи, приморозившись, не понимаю. Видимо и сама настолько замерзла, что была почти ледяной.

Оглянувшись назад увидела стекавшую по стене воду. Зачем-то подошла и достала одну из колбочек, выданных мне Роландом для борьбы с Малгожатой. Содержимое вылила на лед не задумываясь и набрала полную колбу мертвой воды, стараясь не замочить пальцев.

Зачем я сделала это, сама не знаю. Что-то подсказало, что так будет правильно!

А стены все давили на меня, прогоняли из обители вечного сна…

Я закрыла глаза. Неожиданно поднявшийся ветер взметнул растрепавшиеся волосы, закружил в водовороте холодного потока, а затем выкинул на ледяной пол.

Когда я очнулась, то увидела рядом Генриха. Мужчина склонился надо мной. Закутанный в какие-то тряпки, он казался аристократом-оборванцем, но смешно не было.

Генрих был таким же, как я иногда и видела его в проступавшем через собачью морду образе. Крупные черты, темные волосы, карие глаза. Чем-то неуловимо похож с Роландом и в то же время совсем другой.

Княжич протянул мне руку, помог подняться на ноги.

— Т ебя не было кажется, целую вечность! — сказал он. У Генриха был низкий приятный голос и красиво очерченный рот.

— Я была с Роландом, — ответила тихо, понимая, как глупо это, наверное, звучит. Но Генрих не стал смеяться или упрекать меня в том, что схожу с ума. Он только кивнул и указал на двери.

— Нам надо уходить! — произнес он.

Я заставила свое тело шагать. Смогла не оглянуться назад, на этот зал, что когда-то был погребен под телами убитых жестокой местью обезумевшей княгини Гижицкой. Роланд тоже нашел здесь свою смерть, отсроченную на годы. Генрих был единственным выжившим теперь.

— Куда ты его отнесла? — нерешительно спросил мужчина, когда мы вышли на двор. Я покосилась на его босые ноги, ступившие в снег, подумала, что наверняка ему сейчас холодно, а до дома сторожа еще идти и идти, но, кажется, сам Генрих почти не замечал мороза и снега, словно все еще был собакой.

— Он теперь среди своих, — ответила я и пошла вперед.

До сторожки дошли молча. Открывший нам двери пан Ватроба удивился, увидев со мной не Роланда, а какого-то, одетого в лохмотья босоногого мужчину. Хотел что-то спросить, но я прошла мимо него и направилась прямиком в нашу с Роландом спальню.

Вошла, чувствуя себя почти такой же мертвой, как и ведьмак. Машинально собрала вещи, покидав все в котомку и спустилась вниз, понимая, что больше ни секунды не могу находится там, где еще недавно Роланд любил меня. Где он улыбался, касался моих волос, где говорил со мной…