олеся - o 26bcb0a3aab1fa77

что все, чего он хотел – это писать. Чего в действительности он хотел - независимость от

корпоративного кинопроизводства.

Контракты на продолжение написания сценария означали написание сценариев, которые

полностью выполняли бы желания фокус-группы, а не собственные творческие прихоти

Макса. Он был достаточно известен, чтобы сообщить кинокомпаниям, что собирается

стать независимым и, если им нравиться то, чем он собирается заниматься, они могут

обсудить цену.

Поэтому шесть недель спустя после переезда к нему, я расположилась в кабинете вниз по

коридору от Макса.

Компания находилась в Century City, немного дальше, чем полпути между Малибу и ЛА,

около тридцати минут от нашего дома. Это было одноэтажное, кирпичное строение, и

стены внутри также были кирпичными с толстыми, дубовыми перекрытиями и

деревянными полами на открытом пространстве. Макс украсил место плакатами фильмов

– не только теми, над которыми он работал, но и некоторыми из его любимых фильмов

также – создавая настоящую студийную обстановку, даже при том, что он был рад

избавиться от замкнутой природы этой части бизнеса.

Было четыре штатных сотрудника, чьи обязанности варьировались от финансов и подбора

персонала до закупки оборудования для поездок на съемки на местности и для других

нужд в поездках. Макс нанял их с киностудии, захватив лучших людей на своем пути.

Я была менеджером Макса, что означало – я не сидела на месте, выполняя все, что не мог

сделать сам Макс и просто не хотел чтобы делал кто-либо еще. Существовал

определенный график обучения, и Макс, как и всегда, был превосходным учителем.

Моя работа далеко отличалась от работы агента, поэтому я не сменила Лайла Риджа,

который был агентом Макса годами. У Лайла был огромный список клиентов, но он всегда

отвечал на звонки Макса или мои своевременно. Он был тихим человеком, в большей

степени спокойным, чем любые другие агенты, которые меня когда-либо окружали, но он

был резок и имел связи со всеми в городе.

Однажды Макс пришел в мой кабинет и сказал:

- Поговорим о деньгах?

Я сидела в своем черном, кожаном кресле за хромированным, стеклянным столом. Макс

сел в одно из гостевых кресел, улыбнувшись.

- О деньгах…как о бюджете для нового фильма?

Он покачал головой.

- Твоих деньгах. Твоей зарплате.

Мы касались ранее этой темы, но не решили вопрос.

- Я все обдумал и поскольку я босс, ты можешь принять, что бы я не предложил, или ты,

конечно, свободно можешь уволиться.

Я оттолкнулась в кресле и закинула ноги на стол, скрестив их.

- Давай.

- Ты отвлекаешь меня, - сказал он. – Такая дразнилка.

Его глаза начали свое путешествие по моим обнаженным ногам. Я была одета в черную

юбку-карандаш и карамельный топ. Я выскользнула из своих каблуков незадолго до его

прихода.

- Я ? – сказала я, симулируя непонимание. – Когда это я дразнила тебя?

- Просто будучи живой, ты дразнишь меня. Так, как насчет того, чтобы опустить эти

прекрасные ножки вниз и вернуться к делу.

- Да, сэр, - сказала я, махнув ногами обратно под стол и просунув их в туфли.

- Я перейду прямо к делу. Я собираюсь платить тебе так же, как плачу себе, - сказал он. –

Таким образом, если ты решишь уйти, ты не будешь финансово зависима от меня.

Я сидела удивленная.

- Я никуда не собираюсь. Почему…

- Я не думаю, что ты собираешься куда-то, Лив, но если ты…ну, ты можешь. Мне нужно

знать, что ты остаешься со мной, потому что хочешь, а не потому что должна.

Я встала и обошла свой стол к Максу, села на его колени, обняла его за шею и поцеловала

в лоб.

Ласково, насколько могла, я сказала:

- Честно, это ощущается какой-то проверкой. Некоторое время назад ты рассказал мне, что

чувствуешь, что много людей хотят быть ближе к тебе, потому что они смогут получить

что-то от тебя. И может быть в этом дело. Но ты сказал мне, что я не такая.

Он покачал головой.

- Ты не такая, и я знаю это. Просто поверь моим рассуждениям. И, кстати…я не проверяю

тебя, я делаю тебя богатой.

Я доверилась рассуждениям Макса. Я доверяла всему, что касалось его. Полностью. И все

эти штуки с богатством звучали чертовски хорошо.

Он пристально посмотрел на меня, потянулся и положил свою руку сбоку моего лица,

потянув мою голову вниз, и запечатлел свои губы на моих.

***

С тех пор как Макс рассказал мне, как попал в Калифорнию, я хотела встретиться с его

матерью. Покинуть дом и уехать сюда - было интригующим и решающим моментом в его

жизни, и я хотела встретиться с женщиной, которая вырастила его таким мужчиной, каким

он является сейчас.

Пола Далтон жила в «Тысяче дубов», около тридцати минут от нашего дома. Макс повез

нас на своем внедорожнике BMW X5, выбирая этот вместо своего Porsche, он сказал:

- Я не вожу его так быстро и хочу, чтобы ты увидела окрестности.

Был великолепный, солнечный день и мы опустили верх. Мне пришлось держать свои

волосы, потому что тихоокеанский ветер раздувал их. Мы не разговаривали, а вместо этого

слушали песни на моем iPhone, пока ехали.

Мать Макса жила в одноэтажном, фермерском доме. Газон был идеально подстрижен, и я

прокомментировала это, когда мы проезжали по подъездной дорожке.

- Не выходи пока, - сказал он, глядя на меня, когда парковался.

Я подумала, что он имел в виду, что откроет для меня дверь, но именно тогда, когда я

только собиралась спросить зачем, ответ был предоставлен тявканьем двух белых вест

хайландских терьеров, которые окружили машину, проверяя ее, и лая предупреждение

своей хозяйке.

- Они свободно бегают по местности, - сказал Макс. – Но у них есть эти электронные

ошейники.

Он вышел, и две собаки собрались у его ног. Я открыла дверь и до того, как мои туфли

коснулись дорожки, маленькие ребята потеряли весь интерес к Максу, и вместо него

встретили меня, новичка.

Я опустилась на колени и погладила их.

Макс обошел вокруг машины к моей стороне и сказал:

- Познакомься, Зеки и Долли. Не спрашивай, кто из них кто.

Именно тогда я услышала голос его матери.

- Макс, ты можешь различить их по их ошейникам.

- По тому, как они быстро передвигаются, это сложно сказать.

Я подняла глаза и увидела Макса, обнимающего свою маму и целующего ее в щеку.

Я встала из своей скрюченной позиции, а собаки тявкнули свое недовольство из-за потери

моего полного внимания.

Маме Макса было за пятьдесят, но она не выглядела на столько. Старый снимок, который

Макс показывал, заставил меня поверить, что она может ответить с порога одетая в

фартук, с прической-пучком и в забавных очках с цепочкой из бисера. Я полагала, может