олеся - o 26bcb0a3aab1fa77

«Сильнее растворяясь в нас»

Кейт Дауэс

Серия «Исчезающие» #4

Оригинальное название –«Harder We Fade» by Kate Dawes

Переводчик –Олеся Левина

Оформление –Наталия Павлова

Перевод выполнен для группы - https://vk.com/beautiful_translation

Аннотация.

В популярном романе, по мнению New York Times и USA Today, «Исчезающие», жаркой

любовной истории Макса и Оливии угрожали внешние силы, которые могли оторвать их

друг от друга, но их связь оказалась достаточно крепкой, чтобы выстоять.

Теперь, серия «Исчезающие» продолжается…

Макс запустил свою собственную кино-производственную компанию в Голливуде и

сдержал обещание – принять Оливию в команду, в качестве своего партнера по

начинанию. Ее новая сила и влияние на работу раскрыла абсолютно другую сторону

Оливии, разжигая новое и неожиданное желание в Максе – к великому удовольствию

Оливии.

Проживая с Максом в Малибу и знакомясь с его друзьями, Оливия получает новый взгляд

на мужчину, которого она любит, хоть и кое-что из этого нелегко принять.

Доведенная до предела, Оливия наконец-то решает справиться с нежеланием ее

родителей принять ее жизненные решения раз и навсегда. Между тем она попадает в

неудобное положение, когда мать Макса доверяет ей душераздирающую тайну о своей

разрушенной семье.

1.

Медленно поднимаясь из тумана глубокого сна, я почувствовала руку Макса на своем

плече.

- Тебе нужно обезболивающее? – прошептал он мне на ухо.

Я лежала на правом боку, а Макс прижимался ко мне. Так мы спали последние несколько

недель. Это была идея Макса – удерживать меня от переворачивания на мой левый бок, где

было сломано ребро.

Мои глаза медленно приоткрылись, фокусируясь на прикроватной тумбочке и часах,

которые показывали 5:42 утра.

- Нет, все в порядке.

- Ты стонала, - сказал он. – Больно?

- Не так сильно.

Он уткнулся лицом в изгиб моей шеи, оставляя мягкий поцелуй прямо под моим ухом. Я

вжалась сильнее в него настолько, насколько могла, не раздражая мое поврежденное, все

еще медленно заживающее ребро. Его теплое, обнаженное тело обволакивало меня,

контрастируя с прохладными простынями. Несмотря на небольшой укол боли, который я

почувствовала, когда мы переместились на кровати, я не могла представить себе более

уютного места.

Или более безопасного.

Дыхание Макса стало медленным и размеренным, и я поняла, что он снова уснул. А я,

вероятно, буду не способна уснуть.

Я действительно стонала во сне, но только отчасти от боли в ребрах. По словам врачей, у

меня все еще впереди несколько недель, пока боль не стихнет, и каждый раз на

протяжении времени я чувствовала острую, резкую, стреляющую боль в этой области.

Если я не спала, это рефлексивно вызывало учащенное дыхание. Когда я засыпала, это

иногда будило меня, но в остальное время провоцировало сны.

В эту ночь, мне приснилось нападение, четвертый подобный кошмар за последние

несколько недель.

Это просто сны. Ничего больше. Крис в тюрьме без права на досрочное освобождение,

потому что он проживает в Огайо и власти Лос-Анджелеса утверждают, что он опасный

человек. Дело было уже закрыто. Не было суда, благодаря тому, что Крис признал свою

вину. Я не была в восторге от этого, но у меня в действительности не было выбора. Хотя с

хорошей стороны, это спасло нас с Кристал от дачи показаний и встречи с этим монстром

снова.

Более того Макс выражал свою вину по поводу того, что его не было в ту ночь, чтобы

защитить меня от Криса. Он был в пути, но не приехал вовремя.

Я сглаживаю его чувство вины, говоря ему не думать об этом. Что сделано, то сделано, и

Крис больше не угрожает мне. Каждый раз Макс оставлял эту тему.

Не желая добавлять ему вины, я скрываю сны от него.

***

Я проснулась около 10 утра, удивленная тому, что смогла уснуть снова. Лежа лицом к окну

от пола до потолка в спальне, я наблюдала, как солнце отблескивало от вод Тихого океана,

а верхушки пальм раскачивались на ветру. Макс открыл раздвижные стеклянные двери,

чтобы впустить немного свежего воздуха.

Я услышала, как заработал душ, и на секунду подумала присоединиться к Максу, но

решила вместо этого сделать что-то с сухостью во рту, с которой я проснулась.

Я встала с кровати, не позаботившись о какой-либо одежде, и спустилась вниз в кухню

Макса.

Вообще-то, в нашу кухню, теперь я жила с ним в Малибу. Это дальше от ЛА и Голливуда,

чем была моя квартира. В зависимости от пробок, добраться до города занимало от

двадцати минут до часа.

Это современный дом, расположенный на холме, с видом на Тихий океан. Почти 3000

квадратных футов на одиннадцати акрах земли, с пятью спальнями наверху, - большое

пространство, чем кому-либо действительно необходимо, но как и во всем в его жизни,

Макс не жалел денег на роскошь и удовольствие.

Полы были из темного мрамора, и большая часть дома была застеклена, от чего

пространство практически сияло в течение дня. Первый этаж был одним большим,

открытым пространством с камином, разделяющим кухню и кабинет.

Я бы сказала, что вид на океан из дома с высоты холма был захватывающим, но так

чересчур банально, чтобы выразить это. К тому же, мои недавно поврежденные ребра

достаточно перехватывали мое дыхание.

Я открыла холодильник из нержавеющей стали и схватила бутылку апельсинового сока. Я

не побеспокоилась взять стакан. Я открутила крышку, откинула голову назад и с

жадностью поглощала сок прямо из бутылки, как будто я не пила ничего несколько дней.

- Это таблетки.

Я опустила бутылку и обернулась, чтобы увидеть Макса, стоящего там, с полотенцем,

обернутым вокруг его талии, и огромной улыбкой на лице. Его средней длины волосы

были зачесаны назад с несколькими завитками на концах.

Проглотив сок, я спросила:

- Чего?

- Болеутоляющее. Они вызывают жажду. Это редкий побочный эффект.

Я закрыла дверцу холодильника, повернулась и облокотилась на кухонный островок.

- Спасибо, док.

Макс подошел ко мне, разглядывая мое обнаженное тело.

- Я был вынужден принимать их однажды. У меня была ужасная жажда. Вот откуда я

знаю.

Я сделала еще глоток.

Он стоял в дюйме от меня, наклонившись ближе, положив руку на островок рядом со

мной. От него пахло одеколоном, мылом и шампунем. Весь идеально чистый, и мне

захотелось испачкать его.