Vechnaya Olga - Vesyoly Rodzher

- Я не знаю, - обескуражено шепчет.

- Кровью сплевываешь, когда чистишь зубы?

Она отрицательно качает головой, нахмурившись.

- Тогда расслабься, - он кидается на нее. Напористый, но осторожный. Мягкие горячие губы касаются ее все еще холодных, напряженных. При следующем движении его губы обхватывают ее. Она не отвечает, а он будто не обижается. Она замирает, едва дышит, сраженная неожиданностью происходящего.

- Но... - шепотом. Он отрывается от нее и утыкается своим лбом в ее, дышит прерывисто:

- Чтобы заразиться через слюну, мне нужно выпить литра два-три. Обещаю, так далеко мы не зайдем. Держись за что-нибудь, Вера. Целоваться я люблю. И умею. - Он на миг увеличивает расстояние между ними и широко улыбается, и она понимает, что это впервые с их знакомства. А потом целует ее снова, но на этот раз она сдается, приоткрывает рот, а его язык тут же касается ее нижней губы. Быстрое, едва уловимое движение. Потом еще одно. От третьего она дрожит, сосредоточившись на ощущениях, капитулируя. Его напряженные руки упираются в диван по обе стороны от нее, он повсюду, а она как будто в безопасности. И еще она не ожидала, что он так потрясающе пахнет. Его губы и язык ласкают ее рот, с каждой минутой поцелуй становится глубже, чувственнее. Он идеальный: влажный, горячий, пронзительный.

На мгновение Вик отрывается, отодвигается и смотрит ей в глаза своими расширенными, блестящими. Он смотрит так, что сердце обрывается, а желудок скручивается узлом. Его желание настолько очевидно, что кожа начинает гореть, а дыхание рвется. Душа рвется прямо на его глазах. Но смотрит Вера на губы. Такие знающие. Она смотрит и думает, что хочет еще. Ничего больше не нужно, только бы продолжать целоваться. И он исполняет ее желание, но теперь уже не спрашивая разрешения, а жадно. Как будто дорвался. Она забывается, дрожащими руками касается его волос на затылке, но опустить их на плечи не спешит. Пока так. Он ее не трогает, и она первая не станет. Он сказал, что они будут только целоваться.

Ее не видно бармену и официантам, так как Вера практически лежит на диване в объятиях Вика. Стон срывается с губ, потому что тело хочет большего. Оно ведет себя так, словно не отравлено, откликается на ласку этого мужчины. Он отрывается от нее, дышит в шею, ведет по ней языком, оставляя след. Она опять дрожит, и он сжимает крепче ее запястье. Шепчет во влажное ухо, отчего она слегка выгибается, подавая вперед грудь:

- Поехали ко мне.

***

И только на пассажирском сидении его машины она понимает, глядя на напряженное лицо Белова, что ни за что не подвергнет его опасности.

- Мне нужно узнать результат, Вик. Иначе я не смогу. Чтобы ты ни говорил, как ни убеждал, я не смогу, пока не поговорю с врачом.

Некоторое время он думает, потом кивает:

- В понедельник поедем вместе, ладно? Я давно не проверялся. Вдруг, меня тоже ждет сюрприз?

Подмигивает ей.

- Куда ты меня тогда везешь? Не спросил адрес.

- К себе.

- Я же сказала тебе "нет".

- А я сказал, что сегодня мы будем целоваться. И "сегодня" только начинается.

Вера смотрит на часы - они показывают начало второго.

***

От стоянки они идут, держась за руку. В квартире немногим теплее, чем было в парке, но его это, кажется, ничуть не смущает. Мало того, что отопление выключено, еще и окна открыты настежь. Снежный человек этот Виктор Белов.

- У меня адски неудобный диван, поэтому спать будешь рядом. Но есть правила. Их следует соблюдать, - кидает ей свежий темно-серый комплект постельного белья.

Вера ловит и замирает с этим комплектом в дверях спальни, не веря, что снова находится в квартире, откуда не так давно уносила ноги, пылая от стыда. Вик закрывает окно, опускает жалюзи, ходит по комнате, убирая вещи, которые лежат не на месте.

- Ты хочешь уйти? - спрашивает он вдруг, останавливается, смотрит на нее.

Хороший вопрос. Хочет ли она уйти? Если да, то куда? В крохотную студию без мебели, которую снимает, кстати, недалеко отсюда? Больше пойти некуда, Вера никогда не сможет попроситься к кому-то из подруг пожить, не хватит совести потеснить их. Тем более, предполагая о своем новом статусе. Одиночество - это меньшее, что ей сейчас нужно, поэтому она отрицательно качает головой. Пиратский флаг висит на своем месте, предупреждая об опасности. Можно подумать, на свете есть дерьмо похуже того, в которое она вляпалась.

- Ты можешь уйти в любой момент, понимаешь это? - он подходит вплотную, поднимает ее лицо за подбородок и целует. На этот раз вкус, движения его губ кажутся знакомыми. Она поражена осознанием того, что уже успела привыкнуть к ним.

- Я просто на грани. Кажется, веду себя не совсем адекватно, - осторожно говорит она. - Такое чувство, что голова воспалилась от мыслей и страха.

Он снова ее целует. С языком. Медленно, чувственно, пробуя и позволяя пробовать себя.

- Еще одно слово, и я велю тебе заткнуться, - шепчет, и эта фраза вызывает у нее улыбку. Он так близко, тоже улыбается, целует ее и улыбается. Руками не трогает, а она тянется сама, не отходит, хотя может.

Должно быть, она спятила. Что она делает? Столько проблем, ужаса на нее свалилось, а она целуется с братом бывшего и улыбается. Их ничего не связывает. Они ни разу не были на свидании, она даже не знает, нравится ли ему... Да причем тут это! Он и не предлагал ей встречаться. Просто привез к себе и целует. Бесстыдно облизывает ее язык своим, да так, что у нее ноги подкашиваются.

Он делает шаг вперед, на нее, приходится отступить. Еще раз и еще, пока она не упирается спиной в стену. Его ладони опять слева и справа от ее головы. Вера привстает на цыпочки, чтобы ему было удобнее целовать ее, и ему это нравится. По крайней мере, одобрительно кивает и улыбается:

- Вкусная.

Постельное падает на пол, руки тянутся к его плечам, но он их тут же убирает и прижимает к стене. Она пытается прильнуть к нему, но получается плохо. Хочется большего контакта. Она стонет прямо в его рот, пробегает поцелуями по щеке, пока он ласкает ее шею, ухо, область за ним.

- Точно уверена, что "нет"? - шепчет. - Я знаю так много способов заняться безопасным сексом, ты и представить себе не можешь. Просто скажи, что хочешь так же сильно, как я хочу тебя. Я все сделаю. Сам. Тебе ничего не придется. Я хочу тебя давно, Вера. Совершенно не могу оторваться.

И ей хочется разрешить ему. Просто закрыть глаза и расслабиться, довериться. Каким-то образом ее ладонь вырывается на свободу. Следуя порыву, распаленная его ласками и словами, впервые за долгое время чувствующая себя желанной и сексуальной, Вера опускает ее и сжимает его ширинку, проводя по ней, замирая от ощущения твердости его эрекции. Но затем все резко прекращается.

Вик отстраняется и отходит, отворачиваясь. От неожиданности Вера едва не падает на пол, хватается за стенку. Что случилось? Он передумал? Она сделала что-то не так? Наконец осознал, зачем ему ненужный риск?