Тори Халимендис - По ту сторону тьмы

Битвам и схваткам было посвящено около десятка страниц, а потом глаза выхватили знакомое имя. Алексия Лерой.

Именно ей, жене Георга, главы рода Лерой, принадлежала идея провести Черту. Поначалу ее подняли на смех, но ей удалось каким-то образом убедить служителей Света в том, что ее затея сможет увенчаться успехом. К тому же в войне как раз наступил переломный момент: Сумеречные оттесняли войска своих противников уже вглубь Лероя. Откуда черпали силы порождения Мрака — неведомо, но каждый их воин стоил, пожалуй, десятка воинов короля. И пусть они тоже погибали в боях, и дым от погребальных костров заволакивал небо и закрывал солнце, но потери королевского войска были несоизмеримо больше. А сожженные поля и разоренные деревни предвещали Лерою голодную зиму. К тому же на стороне Сумеречных выступали некие таинственные силы, о которых автор манускрипта упоминал лишь намеками. Похоже, эти неведомые союзники внушали ему куда больший ужас, нежели самые жестокие воины Сумрака.

Благодатный Эрих долго обсуждал с Алексией ее казавшийся безумным план, а ищейки Храма тем временем старательно добывали сведения о супруге Георга. Его женитьба на сироте из позабытого при дворе захудалого рода наделала в свое время много шума. Брак был неравным, но Алексия вскоре покорила весь двор своим очарованием. Она была не просто красива — нет, юная госпожа Лерой обладала удивительным свойством согревать сердца и вызывать улыбки на лицах окружающих. "Истинное дитя Света," — умиленно говорил о ней Благодатный. И вот теперь, спустя почти два десятка лет, у главы Храма зародились сомнения. Слишком уж много знала Алексия о тех вещах, о которых далеко не каждому служителю ведомо. Ищейки направились в крохотный приграничный городок, где госпожа Лерой якобы провела свое детство, побывали на погосте, поговорили с горожанами и вернулись с неожиданными сведениями. Семья Монтре — родители Алексии и ее братья и сестры — действительно погибла при пожаре тридцать два года назад. Но младшая дочь, вопреки рассказам госпожи Лерой, не сумела чудом выбраться из горящего дома. Маленькая Алексия была похоронена вместе со своими родными и сейчас мирно спала под могильной плитой.

Эрих ни словом не обмолвился Алексии о своих подозрениях. Он не задал ни единого вопроса Георгу о его супруге. Но ищейкам были даны новые распоряжения. И теперь они проверяли прошлое не только госпожи Лерой, но и ее супруга. И смогли выяснить, что Георг привез невесту из поездки в Приграничье. Никого из тех, кто сопровождал его, не осталось больше в Лерое, но для Храма не составило труда разыскать разъехавшихся по стране старых воинов. Ни один из них не отличался словоохотливостью, но ищейки славились умением развязывать языки. И вскоре Эрих знал многое — слишком многое.

А когда Черта все же была проведена, Алексии предъявили обвинение в связях с Сумеречными. Подобное каралось смертной казнью, но народ Лероя любил свою госпожу, и на открытый судебный процесс сразу после окончания войны, унесшей столько жизней, Храм не решился. Георгу и Алексии дали понять, что обвинение всегда будет висеть над их головами, и при малейшем недовольстве Благодатного их ожидает костер. Так отблагодарил Эрих род Лерой.

Уже давно стемнело, а я все смотрела на пожелтевшую страницу невидящим взглядом. История Алексии удивительным образом напомнила мне собственную. Что же раскопали ищейки? Вероятно, ответ крылся дальше, но мои глаза устали и с трудом разбирали причудливо выписанные буквы. А еще в манускрипте не было толком сказано о том, как именно была проведена Черта — а мне почему-то очень важным казалось узнать об этом. Пабло был прав — рукопись не просто заинтересовала, а захватила меня. И пока вопросов было больше, нежели ответов.

В дверь постучали, сначала негромко, потом более настойчиво, а затем она приоткрылась, и в комнату заглянул встревоженный Мартин.

— Рина? Что-то случилось? Что за гадость тебе подсунул Фиоре?

— Ну почему сразу гадость? Довольно интересная история.

— И поэтому ты сидишь в темноте, позабыв про ужин? Кого ты пытаешься обмануть?

Я слабо улыбнулась и зажгла светильник.

— От тебя ничего не скроешь, Мартин. Но я не могу сказать, что рукопись расстроила меня. Скорее озадачила.

— Этот прохвост упоминал о твоих предках, — припомнил мой друг. — Эта книга действительно о них?

Я кивнула.

— Здесь действительно написано о Георге и Алексии дель Лерой. Я еще не успела все прочитать, но у меня ощущение, будто мой мир вновь рухнул. Алексию подозревали в связях с Сумеречными, представляешь? Автор намекает — да что там намекает, он почти прямо пишет об этом — будто в наш род влилась кровь порождений Сумрака.

— И ты поверила выдумкам неизвестного?

— Не знаю, — медленно произнесла я. — Я только чувствую, что мне надо во всем разобраться. В портретной галерее есть изображение Алексии — она была очень красива, но ничего зловещего в ее внешности я не припоминаю. Это от нее я унаследовала цвет глаз. Волосы, правда, у Алексии были не светлые, а темно-рыжие.

— Разве красота — это преступление? Да и черный цвет глаз редкостью не является.

— Да, об этом я и говорю. Красивая женщина, покорявшая всех своим обаянием — разве это повод обвинять ее в страшном преступлении? Но Пабло ведь не просто так дал мне эту книгу, верно?

— А вот какие цели он преследовал — мы обязательно выясним, — зло пообещал Мартин. — Если понадобится, я готов выбить из него эти сведения. Так что он обязательно нам все расскажет.

***

Я сплю, и мне снится сон. Странный сон, яркий, необычный. Звуки, запахи, ощущение прохладного сырого ветра на разгоряченной коже — будто наяву. Я стою на холме у спящего осеннего леса, ветер трепет мои распущенные волосы и подол юбки, шуршит сухими опавшими листьями и гонит по небу рваные тучи. Круглая желтая луна то появляется и заливает холм призрачным светом, то вновь прячется за темные клочья облаков. Моя рука крепко сжимает какой-то небольшой предмет — так крепко, что я чувствую боль от впившихся в кожу острых граней. Холм, на котором я стою, огибает мощеная посверкивающим в лунном свете камнем дорога, ведущая к мрачной темной громаде. Замок. И определенно не Лерой.

Там, во сне, местность кажется мне знакомой, привычной, но проснувшись, я не смогу припомнить, чтобы когда-либо бывала там наяву.

— Ты пришла, — удовлетворенно шепчет неведомый голос за моей спиной.

Я не оборачиваюсь — знаю, что никого не обнаружу.

— Я вернулась, — сообщаю невидимому собеседнику. — Вернулась за тем, что принадлежит мне. И я намерена забрать свое по праву.

И делаю шаг вниз по крутому склону.

***

Я даже не сразу поняла, что мне это все приснилось. И холм, и осенний лес, и резкие порывы холодного ветра, и черный замок казались реальностью. Я сжала кулак и поначалу даже испугалась, не ощутив в ладони загадочного предмета. А потом вздохнула с облегчением: он тоже остался во сне. На мгновение меня кольнуло сожаление, что я не догадалась посмотреть, какую же вещицу столь крепко держала: это почему-то казалось мне очень важным. Но вскоре я только посмеялась над своей глупостью. Сон, скорее всего, был навеян прочитанной накануне историей, и лучшее, что я могла сделать — позабыть о нем. А та таинственная вещь, которую я так боялась потерять, и вовсе не существовала. Просто рассказ о давно покойной Алексии изобиловал загадками и тайнами, вот мне и приснился загадочный артефакт, которым я якобы дорожила.