Эммануил Иоффе - Он начинал белорусизацию

Несмотря на протест представителей БССР, оказавшихся в меньшинстве, ко­миссия не пересмотрела решение Политбюро ЦК РКП(б), но приняла ряд новых постановлений, которые существенно меняли состав расширенной Белорусской ССР.

29 декабря 1923 года Политбюро ЦК РКП(б) согласилось с позицией большин­ства членов комиссии ЦИК СССР, несмотря на жалобу ЦБ КП(б)Б.

Законодательное оформление возвращения восточно-белорусских территорий в состав БССР началось с постановления президиума ЦИК РСФСР от 4 февраля 1924 года «О передаче Белоруссии районов с преобладающим белорусским насе­лением». В соответствии с ним к БССР отходили следующие территории:

- из состава Витебской губернии по границам старого административного де­ления уезды: Витебский, Городокский, Дриссенский, Лепельский, Оршанский, Полоцкий, Сенненский и Суражский;

- из состава Гомельской губернии уезды: Могилёвский, Рогачёвский, Быховский, Климовичский, Чериковский и Чаусский и волости Речицкого уезда: Дерновичская, Мухоедовская, Наровлянская, Дудичская со станцией Калинковичи, Круковичская (на момент передачи Савичская), Домановичская, Карповичская целиком и части волостей: Авсютевичской, Юревичской и Якимово-Слободской по границам деревень Боровики, Шепейки, Кокуевичи, Александровка, Малые Автюкевичи и деревня Домарка;

- из состава Смоленской губернии: Горецкий уезд целиком и волости: Шамовская, Старосельская, Казимирово-Слободская и части Белецкой, Ослянской и Соинской Мстиславского уезда с городом Мстиславлем.

4 февраля 1924 года Политбюро ЦК РКП(б) принято решение создать Вре­менное белорусское бюро ЦК РКП(б) в качестве временного руководящего органа компартии Беларуси, который должен был исполнять функции Центрального Бюро и проводить организационные и политические мероприятия, связанные с возвратом восточно-белорусских территорий. Все ожидали, что его возглавит B.А. Богуцкий. Но этого не случилось. Вацлав Антонович получил «первый удар» от Генсека И.В. Сталина. Он был понижен до должности заместителя секретаря и заведующего организационно-инструкторским отделом Временного белорус­ского бюро ЦК РКП(б). А секретарём этого бюро назначили представителя ЦК РКП(б) - ответственного инструктора ЦК РКП(б) Александра Николаевича Асаткина-Владимирского.

Кроме него, в состав Временного белорусского бюро вошли: пять предста­вителей от ЦБ КП(б)Б - В. Богуцкий, И. Адамович, В. Нодель, Ш. Ходош, А. Червяков; четыре представителя от Витебской губернии - В. Дьяков, Э. Медис, Д. Прищепов и В. Трунтаев; два представителя от Гомельской губернии - Ф. Бровкович и А. Раскин; и один от Смоленской губернии - Г. Брандсбург (до 4 мая 1924 года), потом Н.Голодед (с 4 мая 1924 года).

Для оперативного руководства делами был создан и действовал Президиум Временного белорусского бюро в составе А. Асаткина-Владимирского (секре­тарь), И. Адамовича, А. Червякова (члены правительства), В. Богуцкого (заве­дующий организационно-инструкторским отделом) и В. Дьякова (заведующий агитационно-пропагандистским отделом). Это бюро действовало с 9 февраля по 12 мая 1924 года.

На восьмом съезде КП(б)Б, который проходил в Минске 12-14 мая 1924 года, Вацлав Антонович выступил с докладом «Партийно-организационный вопрос».

С именем Богуцкого связаны выход в Минске журнала «Вперед» - органа ЦБ, а с 1924 года - ЦК КП(б)Б, преобразование Белорусского государственного по­литехнического института в Белорусский государственный сельскохозяйственный институт (открыт 7 ноября 1922 года под названием «Белорусский государствен­ный институт сельского и лесного хозяйства имени Октябрьской революции», выход первых номеров журналов «Полымя» и «Маладосць», открытие в Минске Дома-музея 1-го съезда РСДРП, создание 7 апреля 1923 года Государственной плановой комиссии (Госплана) БССР, открытие Белорусского павильона на Все­российской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке в Москве (15 августа 1923 года), проведение 2-го Всебелорусского съезда комитетов кре­стьянской общественной взаимопомощи.

9-15 января 1924 года в Минске состоялся пятый Всебелорусский съезд Со­ветов, на котором в качестве руководителя Компартии республики и члена Пре­зидиума ЦИК БССР с докладом о международном и внутреннем положении СССР выступил В.А. Богуцкий. На этом съезде был одобрен проект Конституции СССР и было поручено ЦИК привести Конституцию БССР в соответствие с Конститу­цией СССР.

Время его правления ознаменовалось яростной борьбой Компартии Белорус­сии против церкви. Как отмечалось в докладе В. Богуцкого на XII партийной кон­ференции (YII съезде РКП(б), которая состоялась в Минске 20-26 марта 1923 года, одной из важных кампаний ЦК Компартии Белоруссии была конфискация цер­ковных ценностей. В связи с противодействием религиозных деятелей конфи­скации ценностей были организованы три процесса ксендзов, служителей право­славной церкви (в Мозыре) и раввинов (в Минске).

6 мая 1922 года секретарь ЦБ КП(б)Б Вацлав Богуцкий в докладной записке в Политбюро ЦК РКП(б) на имя И. Сталина излагал позицию белорусских ком­мунистов по «церковному вопросу»:

«В связи с вызовом в ГПУ для переговоров о возможном использовании в борьбе с Тихоном и реакционным духовенством епископа Минского и Туровского Мель­хиседека, ЦБ КП(б)Б поручает тов. Карейво (начальнику Секретного Отделения ГПУ Белоруссии) получить у Вас дальнейшие поручения, какую линию в даль­нейшем проводить здесь нам. Мы считаем, что Мелхиседека при умелом подходе можно использовать в борьбе с реакционным духовенством. Нужно только к нему подойти осторожно, ибо Мелхиседек - большой дипломат, переживший все ок­купации и ладивший со всеми правительствами. В данное время Мелхиседек старается везде подчеркнуть свою лояльность по отношению к Советской власти. В вопросе изъятия ценностей Мелхиседек занял сразу твердую позицию за сда­чу ценностей, издав по сему поводу воззвание к верующим. Остальное минское духовенство более реакционно и консервативно, чем Мелхиседек. В Минске, где еще до войны велась большая борьба с католической церковью, в попы подбира­лись более развитые и черносотенные люди. В данное время, находясь на рубеже Республики, они все еще предполагают возможность конфликта и нашего ухода из Белоруссии, а потому сразу трудно втянуть их в борьбу. Группой (незначи­тельной) белорусских попов, а также некоторыми белорусскими общественниками поднят вопрос об автономии (не автокефалии) Белорусской церкви. Из перегово­ров, которые велись с Мелхиседеком по сему вопросу, выяснилось, что Мелхиседек особого значения этому вопросу не придает. Мы со своей стороны констати­руем, что здесь для нас особого значения этот вопрос не имеет. Попов-белорусов сравнительно мало. Особенно рьяное проведение белорусизации церкви может иметь отрицательное явление, именно - сплочение вокруг церкви общественных интеллигентных сил и использование ее в целях националистической агитации. Поскольку Московское Управление церкви будет находиться под нашим влия­нием, пожалуй, можно согласиться на автономию, если это вызывается какой-нибудь политической целесообразностью и если автономная церковь будет в за­висимости от Московского Управления. Мы полагаем, что со священниками-великорусами и вообще с влиянием великорусским нам будет легче бороться и скорее можно будет держать их на поводу, чем белорусских национальных попов. По­скольку Мелхиседек останется в Белоруссии и поскольку не будет проводить­ся контрреволюционная оппозиция церковных верхов здесь, у нас нет никакой надобности составлять другой группы православного духовенства. Центральное внимание же антирелигиозной пропаганды придется перенести на борьбу с поль­ским клерикализмом и развившимся за последнее время сектантством. Право­славие в наших условиях представляет сравнительно меньшую опасность в этом отношении».