Voronkov - Harbin

– Ну и правильно он так считает! – высказался Петр. – Но для этого вначале нам нужно изгнать большевиков из своей страны.

Борис сделал вид, что согласен с ним.

– Но вот Александр Петрович готов хоть сейчас вернуться домой. Да-да, господа, он сам мне об этом говорил…

– Когда это он вам говорил? Ведь он находится на казарменном положении! – с подозрением посмотрела на гостя Лизонька.

У того ни один мускул не дрогнул на лице.

– Да мы с ним не далее как вчера встречались в моей конторе…

– Вот как! – удивилась Лиза. – Как же это ему удалось вырваться?.. И почему он именно к вам пришел?

Карсавин не торопится отвечать. Вначале он прожевал картофель, потом подцепил вилкой капусту и следом отправил ее в рот.

– Видите ли, Александр Петрович сейчас стоит на рапстутье, – похрустывая капустой, проговорил Борис.

– Вы что имеете в виду? – насторожилась Лиза.

Тот отложил в сторону вилку и принялся вытирать накрахмаленной салфеткой губы.

– Я не хотел никому об этом говорить… – начал он. – Ситуация, можно сказать, тут непростая… В общем, я познакомился с человеком, который давно знает господина Болохова… Кстати, вы тоже были с ним знакомы, – обратился он к Лизоньке. – Аркадий Туманов, художник – помните такого? Ну так вот, он мне все рассказал о своем друге. Я видел, как ему тяжело давались его слова, однако, как я полагаю, он не в силах был молчать. Короче, господин Болохов, по его словам, не тот, за кого себя выдает… Он, как оказалось, воевал за красных… Да, да, господа, именно так! Впрочем, он и теперь им служит… Не знаю уж, зачем он сюда прибыл, только чую я, что здесь он оказался неслучайно. Но это пока что только мои догадки. Хотя раза два я видел его входящим в советское консульство. Я еще удивился тогда. Решил спросить его, а он мне: вы ошиблись, это был не я. Но я не мог обознаться! Это был он… А тут вдруг это убийство Туманова… Не знаю уж, кто его убил, но я подозреваю в этом Александра Петровича. Испугался, что тот выдаст его, – вот и…

Он тяжело вздохнул.

– Александр Петрович?.. Убийца? – с ужасом произнесла Мария Павловна. – Да как же это?.. Ведь он нас так всех очаровал!

– Да это неправда, мама! Неправда! – воскликнула Лиза. – Господин Карсавин просто наговариваете на него!.. Только я не пойму, зачем?

Борис усмехнулся и как-то по-доброму посмотрел на нее.

– А какой мне смысл на него наговаривать? – спросил он. – К вам я свататься не собираюсь, и вообще этот человек мне всегда был симпатичен, но ведь против фактов, как говорится, не попрешь…

За столом воцарилась тишина. Было видно, что слова Карсавина привели присутствующих в шок.

– И все-таки я вам не верю… – заявила Лиза. – Скажите, что вы все это придумали…

Карсавин вздохнул.

– Я знаю, Елизавета Владимировна, как вы относитесь к Александру Петровичу, поэтому понимаю ваше состояние. Поверьте, я не склонен повторять то, что я вам сказал. Я же понимаю: это погубит господина Болохова. Мало ли кто на чьей стороне воевал! Ведь это не значит, что мы до конца жизни должны считать друг друга врагами. Мы же все русские, поэтому все равно когда-то придется забыть прошлое и снова стать одной семьей.

Петруша даже подпрыгнул на стуле, услышав это.

– Да о чем вы говорите, господин Карсавин! – воскликнул он. – Примириться? С большевиками? Лично я после этого перестал бы себя уважать. Это узурпаторы! Цареубийцы! Да как же можно их простить?

Доселе молчавший Владимир Иванович тоже решил вдруг высказаться. Правда, если раньше он мог открыто проявлять несогласие с чьими-то доводами, то к старости он все чаще стал прибегать к дипломатии.

– Нам надо поговорить с Александром Петровичем и все выяснить, – сказал он. – Этот человек нам небезразличен, – он бросил взгляд в сторону дочери, – поэтому мы не можем этак с кондачка обвинять его.

– Правильно говоришь, папа! – поддержал его сын. – Мы не имеем права делать какие-то выводы, не поговорив с господином Болоховым.

– А вот я в растерянности… – проговорила Мария Павловна. – Неужели Александр Петрович и в самом деле большевик?..

Снова в комнате воцарилась тишина, и слышно было, как на кухне Нинь-и гремела посудой.

– Черт знает, что происходит! – неожиданно нарушил тишину Владимир Иванович. – И все эта революция, будь она неладна! Не она бы – все было бы иначе. Не так ли, господин Карсавин?

Но тому было не до рассуждений.

– Елизавета Владимировна! Только вы можете спасти Александра Петровича, – умоляюще смотрел он на Лизоньку. – Из-за вас он голову потерял – помогите ему обрести себя.

Борис знал, что говорил. Лиза – только на нее вся надежда.

– Но что же я должна делать? – в отчаянии спросила девушка.

– На мой взгляд, тут два пути, – глубокомысленно произнес Борис. – Первый – порвать с Болоховым все отношения… – Он сделал паузу, чтобы присутствующие осмыслили его слова.

– А какой же, по вашему мнению, второй путь? – как-то обреченно произнесла Лиза.

– Отправиться вместе с ним в Россию, – подсказал Карсавин. – Но это в том случае, если вы его действительно любите.

– Но в таком случае есть и третий путь! – воскликнула Лиза.

– И какой же? – поинтересовался Карсавин.

– Это уговорить его остаться!

Это было сказано так решительно, что Борис опешил. «Да, эта пойдет на все, чтобы не потерять Болохова», – подумал он.

– Господа, да что вы, ей-богу?.. – удивился Петр. – Вы так рассуждаете, будто бы Александр Петрович уже признался в том, что он красный… А если это не так? Вам не будет стыдно, что вы его подозревали во всех смертных грехах?..

– Я не знаю, господа… Я просто ничего не знаю… – схватилась за голову Лиза, и в ее глазах появились слезы.

Но не только она – вся семья впала в отчяние. А ведь еще какое-то время назад все было иначе. Гридасовы пребывали в хорошем расположении духа, но вот пришел Карсавин и принес им страшную весть.

– Я никогда не позволю своей дочери выйти за большевика, – неожиданно заявила Мария Павловна. – Мы с отцом не для того Лизоньку растили, чтобы она попала в руки…

От волнения она не могла подобрать нужное слово.

– Может, тебе капли принести? – взглянув на жену, испугался Владимир Иванович. Но она не слышит его. Ее мысли были заняты другим.

Вот так, все полетело к черту. А ведь они с женой думали, что выдадут дочь за порядочного человека.

– Если вы хотите поучаствовать в судьбе Александра Петровича, вам нужно поторопиться, – глядя на Лизу, сказал Борис. – Не то он может наломать таких дров! Сами понимаете: без вас он никуда не поедет. А если он останется здесь – ему конец. Не свои убьют, так чужие… Кстати, я слышал, здешние контрразведчики уже заинтересовались им. Видно, что-то пронюхали.