Hairuzov - Tochka vozvrata

Но едва мы выехали на тракт, как в кармане запрыгал мобильный. Я достал его и приложил к уху. Из Москвы меня нашла Катя Глазкова. Срывающимся голосом она сообщила, что ей только что позвонил сын Саяны Денис и сказал, что Иркут опрокинул резиновую лодку, на которой они начали переправляться через реку.

– Он говорит, что Яна утонула! – кричала Глазкова.

Из ее сбивчивого рассказа я понял, что лодки затащило на пороги, они перевернулись и что сейчас они находятся у какой-то белой скалы.

– Ты же все там знаешь, – плакала Катя. – Сделай хоть что-нибудь! Завтра я вылетаю к вам.

Я отключил мобильный и попытался дозвониться до Саяны, но связи с нею не было.

По предварительной договоренности Саня Корсаков должен был встретить московских школьников в Мондах, сопроводить их к археологам, а затем на лошадях сходить с ними на Шумак. Но младший Торбеев неожиданно потащил ребят к подножию Мунку-Сардыка.

Я понял, что если кто-то и может помочь в этой ситуации, так это Шувалов. Я тут же позвонил ему, сообщив о несчастье.

– Ну что я тебе могу сказать? – сказал Шувалов. – У меня здесь сел вертолет с западными туристами, но он уже собрался вылетать.

– Так задержи его и пошли на Иркут! – закричал я.

– Григорий Петрович, я ему не указ. Вертолетчики говорят, что пусть этим занимается МЧС, – и, понизив голос, добавил: – На борту охранник Чубайса. Он с гостями прилетел на Сухарбан и к местному шаману. Сам понимаешь, ситуация непростая. Они меня не спрашивают, а дают указания.

– Ты не бойся! – крикнул я. – Охранник, он всего лишь охранник и не более того. Вспомни: мы с тобой видели и не таких караульщиков. Здесь хозяин ты и можешь послать куда подальше самого Чубайса.

– Хорошо, – через секунду уже другим голосом ответил Шувалов. – Но кто будет оплачивать этот рейс? Повторяю: вертолет принадлежит частной компании. Летным директором у них Виктор Иванович Витебский. Охранник и шаман оплачивать этот полет не будут. Напоминаю: сегодня воскресенье. Все отдыхают.

– Я сейчас подъеду! – крикнул я. – Ты задержи вертолет.

– У меня аккумуляторы садятся. Связь прекращаю, – сообщил Шувалов.

Мобильник отключился. И тут же ожил. Я быстро поднес его к уху. Послышался далекий голос Дениса. То, что я услышал, радости не добавило. Он повторил то, что я узнал от Глазковой.

– Дядя Гриша, Григорий Петрович, моя мама утонула! – плача, сообщил Денис. – Нас перевернуло, а мама вытащила меня на берег, а сама бросилась в реку за Торбеевым. С него сорвало спасательный пояс. Их течением унесло за поворот. Мы здесь с ребятами стоим у скалы.

– Стойте и никуда не двигайтесь! – закричал я. – Скажи им, что за вами сейчас прилетит вертолет.

– Мама утонула, – вновь заплакал Денис.

– Она не утонула. Твоя мама отлично плавает! – крикнул я, вспомнив, как Саяна плавала в пруду. – Как байкальская нерпа. Мы сейчас полетим к вам на вертолете и найдем маму. Ты только не плачь. Договорились?

– Хорошо, не буду.

Окончив разговор с Денисом, я вновь через местный коммутатор набрал Шувалова. Действительно, связь была хуже некуда.

– Ты задержал вертолет? – вновь надавил я на своего бывшего командира. – Буду у тебя через полчаса. Михалыч, ты что-нибудь придумай. Прошу тебя, свяжись с Витебским. У него наверняка есть мобильный. Ты спроси у вертолетчиков. Они должны знать.

Авиация, кабина самолета научили меня действовать быстро, но не торопясь. Я мог просчитать тысячи вариантов, отыскивая самое верное решение. Эта была моя привычная в еще недавнем прошлом стихия, когда нужно было мгновенно оценить ситуацию, наметить выход и убедить всех, что это самое правильное решение. Что-то полыхнуло во мне, и все встало на свои места, будто кто-то услужливо подсказал нужные решения. Еще разговаривая по мобильнику, я уже знал, что первым делом надо связаться с Зиной. В этом деле она мне не откажет и сделает то, что я попрошу. То, что скажет она, будет для Шнелле законом. А уж он-то сделает все, чтобы оплатить санитарный рейс. Поскольку здесь напрямую была задета честь компании, в этом рискованном сплаве одним из главных действующих лиц оказался сын Тарбагана – Вадим.

Я хорошо знал и руководителя частной авиакомпании Витебского, которому принадлежал вертолет. Когда-то мы с ним работали в одной эскадрильи. В этой ситуации, он конечно же даст команду выполнить этот непростой полет. Надо попросить вертолетчиков связаться с ним. Но все это можно было решить, пока вертолет был на аэродроме. Поднимется в воздух, считай, птичка выпорхнула из клетки. Я знал, что кроме оплаты нужно было решить еще несколько важных вопросов. Надо было узнать, имеют ли вертолетчики все допуски к подобным полетам, право подбора с воздуха площадок для посадки в тайге. Поскольку в горах горела тайга, у них должно было быть разрешение полетов над лесными пожарами. Кроме того, есть ли в вертолете необходимый запас топлива? Какая видимость там, на Иркуте?

Через полчаса, которые показались вечностью, загнав лошадей, мы примчались на аэродром, и я поднялся на вышку к Шувалову. Вертолет уже крутил лопасти, собираясь вылететь в Иркутск. Я заскочил в радиорубку и попросил Шувалова, чтобы он передал вертолетчику: выключить двигатель.

– Мы сейчас же вылетаем к пострадавшим, – сказал я.

– Я связался с Витебским, и он задал мне тот же вопрос: кто будет платить? – сказал Шувалов.

– Оплатит «Востокзолото».

– Держи карман шире! – махнул рукой Шувалов. – Я их уже несколько лет прошу дать денег на ремонт. У меня здесь по милости Чубайса уже второй год нет света, отключили за неуплату. А без света – хоть помирай, работаю на аккумуляторах, включаю рацию на десять минут. В кармане ни копейки. Ведь это же нужно не мне – людям. Нельзя на авиации экономить. У новых властителей России зимой снега не выпросишь, а сами летают с комфортом по всему миру.

– Саша, я позже твой монолог сниму на пленку, – прервал его я. – Людям нужна помощь. Кстати, среди москвичей внук Торбеева.

– Это меняет дело, – подумав, ответил Шувалов. – Но ты скажи об этом Витебскому. Твои слова, Григорий Петрович, не пришьешь к заданию. Могу доложить, у них есть все необходимые для таких полетов допуски.

– Топливо?

– Один раз слетают. А потом нужно искать.

– Это уже кое-что! – воскликнул я. – Передай командиру, что все формальности по оплате беру на себя. Могу подтвердить это письменно. Если заартачатся, то оплачу из своего кармана. Я снимаю фильм. Полет по санзаданию станет одной из сцен.

Последнее я придумал на ходу, здесь важна была каждая минута, которую потом не купишь ни за какие деньги. И, как это бывало уже не раз, все начало связываться и выстраиваться в нужном направлении. Командир вертолета связал меня с Витебским, мы с ним обменялись информацией, и он дал добро на выполнение полета. Охранник оказался понимающим парнем и не стал махать своими красными корочками. Тем более он, оказывается, знал еще по Чечне моих операторов.