Николай Уваров - Наше Молочное (сборник)

На свете есть места и краше.
Я мысли эти прогоню.
Взамен столичных телебашен
Отдайте родину мою.

Отдайте то, что не допелось.
Отдайте то, во что влюблен,
Что в детстве как-то пригляделось…
Я ностальгией опьянен.
И вот по жизни я скитаюсь,
Дорогами какими не хожу.
В Молочное я снова возвращаюсь.
К Молочному я снова выхожу.

Отчего это тучи по осенней поре?
Отчего, моя лучшая,
Ты грустишь в сентябре?
Замечаю грустинки
В посветлевших глазах.
Отчего паутинки
У тебя в волосах?
Отчего пожелтела
Под ногами трава?
Отчего поседела
У тебя голова?
В изумруде березы
Золоченая прядь.
Отчего эти слезы?
Невозможно понять.
Я не буду их прятать,
Если с ними тепло,
Просто хочется плакать
Хорошо и светло.
Но седые березы
Я жалеть не берусь.
Это грустные слезы,
Это светлая грусть.
Знаю, будут метели,
И зима, как всегда,
Лишь бы не пролетели
Понапрасну года.
Ничего, что желтеют,
Облетают сады.
Главное —
Тяжелеют,
Наливаясь, плоды.

За залпом залп.
Гремит салют.
Ракеты в воздухе горячем
Цветами пестрыми цветут.
А ленинградцы
Тихо плачут.
Ни успокаивать пока,
Ни утешать людей не надо.
Их радость
Слишком велика —
Гремит салют
Над Ленинградом!
Их радость велика,
Но боль
Заговорила и прорвалась:
На праздничный салют
С тобой
Пол-Ленинграда не поднялось…
Рыдают люди, и поют,
И лиц заплаканных не прячу глаз
Сегодня в городе —
Салют!
Сегодня ленинградцы
Плачут…

Не знаю за что,
Люблю
Твое лицо.
Люблю
Каждый взгляд твой
И каждый твой жест.
Люблю лишь за то,
Лишь за то,
Что ты есть.

Два-три слова, два-три взгляда.
Слез не надо, слез не надо.
Не привыкнет сердце к боли.
Сердце воет, сердце ноет.
Письма злые, песни злые,
Вьюги злые, люди злые…
Ни несчастья и ни счастья,
На земле – дожди пустые.
Смелость, грусть, тоска нечаянно
Возникают из отчаянья.
Только знаешь, следом к разу —
Счастье сразу, радость сразу
Забурлит водоворотом
Дней весенние потоки.
И со смыслом, со значеньем
Вдруг в окно заглянут тени.
И обронит кто-то рядом
Два-три слова, два-три взгляда.
Сердце бьется в упоеньи
В те счастливые мгновенья.

Молчишь
Столько месяцев, столько дней.
Молчишь.
А кругом целый вихрь огней.
Молчишь,
Дождь идет, грусть зовет.
Ты молчишь.
Ты не хочешь писать…
Снег упал, все покрыл.
Я тогда поняла: ты меня не любил.
Снова снег. Снова дождь.
Нет любви – не придешь.
И молчишь. Хороши…
Мне теперь так легко.
Вспомню: был – не любил.
Гордым был, честным был,
Но ушел…
Где ты есть – не спрошу,
Ничего не скажу,
Самым лучшим ты был,
Но меня не любил.
Накормить, напоить,
В дальний путь собрать,
А потом за конем
По пыли бежать.
Проклинать судьбу,
Проклинать врагов,
И лицом упасть
В перекресток дорог.
Тяжело зарыдать,
Причитать вослед:
«Ты вернись, вернись,
Сокол ясный, мой свет,
Сколько дней над тобой воронью кружить,
Столько дней о тебе
Мне тужить, тужить».
Из каких веков
Голос тот звучит?
На перроне ночном
Поезд твой стоит,
Вот сейчас и сказать
Мне бы те слова…
Но гудок отправленья,
Улыбаясь, вздохну:
«Пока», лишь в глазах моих для тебя ответ:
«Ты вернись, вернись,
Сокол ясный, мой свет».

Опять закружила нежностью
Весна,
С ветром и лужами синими
Подошла,
Высадила – за учебников —
Вот дела!
Кого-то с лекции увели.
Устала – рассердилась,
Дождь пролила
И тут же удивилась,
Мол, что ж это я?
Лучиком светлым
Играла вновь,
Подумала – и подарила
Людям любовь.
…Веселой проказницей
Не зря была,
Прошла во времени,
В душе не прошла.

Блюдце разбилось.
– К счастью, – сказали,
А были только
Одни печали,
Одни печали,
Одни тревоги.
И к ним лишь только
Вели дороги.
А где же счастье?
Ах, да – эта встреча
В тот знойный август,
В тот ясный вечер
Любовью первой
Глаза светили.
Мы счастья этого
Не позабыли.
А что же после?
Как так случилось?
Что что-то все же
Не получилось?
И на печали.
И на тревоги,
И ни дороги
Вся жизнь дробилась
Не потому ли,
Что блюдце разбилось?

И чернильная строчка письма
Воедино слились
В чьей ласкающей песне?
А она ведь звала,
Ведь писала она,
Но не смел отозваться,
Хотел позабыть,
А любовь-то воскресла.
Вот и бродишь по синей весне,
Забываешься в страшном сне,
Бредишь памятью небогатой,
Лишь один во всем виноватый.

Павшим
Нужны не памятники,
Павшим нужна память,
Вечное не забвение
В сердцах
Оставшихся жить.
Пусть друзья помнят:
Больше дружбы
Такой не будет.
Пусть враги помнят:
Им мщения
Бояться надо.
И не случайно
На рассветах
Дрожат убийцы,
И снятся трупы
В Варшавском гетто,
Во рвах Освенцима.
Ночами душит
Их запах крови…
А меч возмездия
Зажат в ладони
Болящей памяти…
Стынет минута Молчанья,
В жилах стынет кровь.
Шагает по лицам Память.
Вы слышите, Память идет!
В сердце боль закипает,
В каждый проходит мускул.
Вечность не возвращает
Жаждущих к нам вернуться.
Но с нами они будут
В судьбах и делах наших.
Памятники – Живых память.

С приходом весны просыпается лес,
Убор серебристый тускнеет и тает.
Как будто бы в сказке, где много чудес,
Зимой заколдованный лес оживает.
Ручьи перекличку ведут без конца;
Деревья зеленый наряд примеряют.
Быть может, в стволах у них бьются сердца,
Которые грусти разлуки не знают.

В годы юности, лучшие годы,
ВМИ нас объединил.
Эти дружбы и счастья всходы
Институт навсегда подарил.

Кто студенческой жизни не знает,
Тот, конечно же, нас не поймет.
Очень быстро года пролетают —
Смотришь, выпуска время придет.

Есть в студенческой жизни начало,
Семинаров, зачетов – букет.
И экзаменов тоже немало,
Но конца у студенчества нет.

Нас весна улыбаясь встречает,
Слышим птичьи мы трели опять.
Юбилей ВМИ отмечает —
Исполняется семьдесят пять.

И за эти три четверти века
Сколько кадров ты дал стране.
А для сельского человека
Эти знания важны вдвойне.