Array Еврипид - Античная трагедия

Из трех очков одно тобой проиграно.

Еще держусь. Не хвастайся до времени.

Теперь сказать ты должен, как убил ее.

Скажу. Своей рукою в горло меч вонзил.

Кто так велел? Кто дал тебе совет такой?

Божественный провидец. Он свидетель мой.

Так, значит, бог тебя сподобил мать убить?

Да. И доселе не браню судьбу свою.

600Заговоришь иначе, приговор узнав.

Из гроба, верю, помощь мне пришлет отец.

Надеется на мертвых тот, кто мать убил!

Двойною скверной мать моя запятнана.

Но почему двойною? Объясни суду.

Меня отца лишила, в мужа меч вонзив.

Ты жив. Она же смертью искупила грех.

Ее, когда жива была, не гнали вы.

Она убила мужа. Муж – чужая кровь.

Одной ли крови я с такою матерью?

Как чрево материнское родить могло
610Преступника, клянущего родную кровь?

Ты за меня теперь скажи, свидетель мой,
Царь Аполлон, по праву ли убил я мать.
Я лгать не стал. Что сделано, то сделано.
Но прав я иль не прав, о бог, по-твоему?
Как ты прикажешь, так и заявлю суду.

Так слушай же. Афиной учрежденный суд,
Убийца прав. Пророк я. А пророк не лжет.
Ни разу не вещал я в прорицалище —
Будь то о муже, женщине иль городе —
620Без приказанья Зевса: он богам отец.
О силе этой правды вы подумайте
И свято соблюдите волю отчую.
Вы связаны присягой. Но сильнее Зевс.

Ты говоришь, что Зевсом было велено
Внушить Оресту, чтобы, мстя за кровь отца,
Жестоко пренебрег родною матерью?

Сравнить возможно ль смерть коварной женщины
И смерть царя, принявшего от Зевса жезл?
И как убит он? Не в бою, не меткою
630Стрелою амазонки, а рукой жены.
Так слушай же, Паллада, судьи, слушайте,
Как подло умерщвлен был благородный муж.
Он из похода в дом родной с победою
Вернулся. Ласково супруга встретила
И в баню повела бойца. И тот пошел.
Тут мужа покрывалом обвила жена,
Окутала – и страшный нанесла удар.
Я рассказал вам о бесславной гибели
640Достойнейшего мужа, кораблей вождя,
И о жене коварной, чтоб в сердцах судей,
Вершащих суд над сыном, загорелся гнев.

По-твоему, отец важнее матери
Для Зевса? Но ведь Крона, своего отца,
Зевс заковал. Себе противоречишь ты.
Заметьте это, судьи: вы – свидетели.

О богомерзкий зверь, о злое чудище!
Оковы можно расковать. Найдутся здесь
Пути спасенья, снадобья отыщутся.
650Но тот, кто умер, оросив земную пыль
Своею кровью, тот уже не встанет, нет.
Заклятия такого и родитель мой
Не знает. А ведь он-то и вперед и вспять
Все повернуть способен – без труда, шутя.

Согласна. Как же можно оправдать того,
Кто наземь пролил кровь родную матери?
Как жить ему в отцовском доме, в Аргосе?
Как прикоснуться к алтарям страны родной?
Кто станет воду с ним делить священную?

660Отвечу и на это. И поверь – я прав.
Дитя родит отнюдь не та, что матерью
Зовется. Нет, ей лишь вскормить посев дано.
Родит отец. А мать, как дар от гостя, плод
Хранит, когда вреда не причинит ей бог.
И вот вам правоты моей свидетельство.
Отец родит без матери. Пред вами здесь
Паллада-дева, Зевса-олимпийца дочь.
Она явилась не из чрева темного —
Кто из богинь подобное дитя родит?
670Клянусь и впредь, Паллада, сколько хватит сил,
Твой город возвышать, крепить войска твои.
И нынче, посмотри, в твою обитель я
Послал Ореста, чтоб навеки верного
Ты в нем, богиня, обрела союзника
И чтобы внуки все его и правнуки
Из рода в род священный договор блюли.

Теперь я судьям повелю по совести
Голосовать. Достаточно здесь было слов.

Что до меня, то стрелы все расстреляны.
680Я только жду исхода состязания.

А вы? Как избежать упрека вашего?

Что сказано, то сказано. Присягу чтя,
Проголосуйте, судьи чужеземные.

Так слушайте устав мой, люди Аттики.
Сегодня в первый раз о крови пролитой
Идет здесь тяжба. У сынов Эгеевых
Да будет неподкупен этот суд вовек
На этом холме. Амазонки некогда
Здесь лагерем стояли, на войну придя
690С Тезеем. Город здесь высокобашенный
Они воздвигли возле старой крепости,
Аресу посвятив его. Отсюда-то
И прозвище Ареопаг, Аресов холм.
Пусть днем и ночью холм внушает гражданам
Почтение и родственный почтению
Страх пред виною. Пусть не будет новшеством
Устав мой осквернен: прозрачный ключ взмутив
Притоком грязным, свежей не испить воды.
Пускай безвластья избегают граждане
700И самовластья. И еще советую
Не изгонять из города священный страх:
Кто из людей земных без страха праведен?
Ревнуя о стыде и благочестии,
Спасительный оплот стране и городу
Вы обретете. Нет ему подобного
Нигде – ни в Скифских землях, ни в Пелоповых.
Пусть неподкупный, верный справедливости,
Достопочтенный, бдительною стражею
Над городом уснувшим этот суд стоит.
710Такой закон навеки положила я
Своей державе. А теперь подняться вам
Пора, о судьи, чтоб решенье вынести,
Присяги не нарушив. Я сказала все.

А мой совет: не оскорблять бесчестием
Опасных гостий, грозных посетительниц.

А я велю вам чтить мои вещания.
Они от Зевса. Бойтесь не исполнить их.

О крови тяжбу поднимать – не твой удел,
Не оскверняй же уст своих пророческих.

720Не просчитался ль мой отец, по-твоему,
Мольбе первоубийцы, Иксиона, вняв?

726Однажды ты уже в дому Феретовом
Заставил Мойр бессмертье земнородным дать.

Неужто преступленье – быть заступником
Благочестивым смертным, коль они в беде?

730Ты древние нарушил уложения,
Дурманом ты старинных опоил богинь.

Вот погоди, не выиграешь тяжбы ты
И яд извергнешь. Только знай: бессилен яд.