Эпосы, легенды и сказания - Махабхарата. Рамаяна (сборник)

Ответствовал Арджуна: «Царь многовластный!
Я – ловкий плясун и певец сладкогласный.

Учителем танцев, – уменьем прославлен, –
Да буду к царевне Уттáре приставлен.

Не думаю, царь, что сочтешь ты уместным
Рассказ о моем недостатке телесном:

Во мне увеличит он боль и досаду!
Владыка, ты знай меня как Бриханнаду,

Как дочь или сына, чья доля – сиротство».
А царь: «Я увидел твое благородство.

Учителем танцев к царевне Уттаре
Тебя приставляю, но я в твоем даре

Весьма сомневаюсь: скорей твое дело –
Страной управлять, что не знает предела!»

Был тот Бриханнада владыкой испытан.
Увидели: правду царю говорит он.

Искусно поет он и пляшет отменно,
А то, что он евнух, – увы, несомненно!

К царевне властитель послал его старый:
Да в танцах наставником будет Уттары.

Царевну, а также служанок царевны,
Воитель, когда-то столь грозный и гневный, –

И пенью и танцам учил Бриханнада,
И в этом была для подружек отрада.

Никто, – ни в стране и ни в царском чертоге, –
Не ведал, что этот плясун легконогий,

Сей евнух, чей голос так тонок, как птичий, –
Есть Арджуна, Завоеватель Добычи {33} 33 Завоеватель Добычи (Дханаджая) – одно из имен Арджуны. !

Затем на сверкающем травами лоне,
Где гордо паслись государевы кони,

Еще появился воитель, и слугам
Казался он вспыхнувшим солнечным кругом.

Рассматривать стал он коней укрощенных.
Вирата спросил у своих приближенных:

«Откуда пришел этот муж богоравный?
С вниманьем каким на земле многотравной

За нашими он наблюдает конями!
Бесспорно, знаток лошадей перед нами.

Скорей приведите пришельца: наверно,
Он отпрыск бессмертных, чья сила безмерна».

Воитель сказал государю: «С победой,
О царь, подружись и печали не ведай!

Знаток лошадей, я мечтаю возничим
Служить при царе, наделенном величьем».

Вирата сказал: «Богатырь мощнолицый,
Я дам тебе деньги, жилье, колесницы,

Ты станешь возничим моим, о пришелец.
Откуда ты родом, знаток и умелец?»

Ответствовал Накула речью такою:
«Юдхиштхиры некогда был я слугою,

Был царским возничим и главным конюшим, –
Смотреть не могу на коней с равнодушьем!

Быть стражем коней – вот мое увлеченье,
Искусен я в их обученье, в леченье.

Среди жеребцов и кобыл неисчетных,
Мне вверенных, не было робких животных,

Растил их, берег я для битв и забавы…
Я – Грантхика: так меня звали пандавы».

Тогда повелителя речь зазвучала:
«Отныне тебе отдаю под начало

Я всех лошадей своих, все колесницы,
Всех конюхов нашей страны и столицы.

Но, с царственным станом и властным обличьем,
Как можешь ты конюхом быть иль возничим?

Гляжу на тебя – и волнуюсь, не скрою:
Не сам ли Юдхиштхира передо мною?

О, где он, владыка великоблестящий,
В какой он блуждает неведомой чаще?..»

Так юноша, словно бессмертных вожатый,
Был принят с почетом и лаской Виратой.

Потомки Панду, подчиняясь обету,
В скорбях и мученьях скитаясь по свету, –

Владыки приют обрели на чужбине:
У матсьев, неузнанны, жили отныне.

Юдхиштхира, чуждый коварства и злости,
Играл постоянно с придворными в кости.

И царь и царевич пленились игрою,
Играли и ранней и поздней порою,

Сидели, не зная занятья иного,
Как птицы, попавшие в сеть птицелова.

Удачлив Юдхиштхира был не однажды,
Делил он меж братьями выигрыш каждый.

Остатки еды продавал Бхимасена, –
Он их от царя получал неизменно;

Торговлей занялся и Арджуна ловкий:
Он стал продавать, со стараньем торговки,

Одежду, ненужную женщинам боле:
Всю выручку делит на равные доли, –

Да будет и братьям за службу награда;
Прилежный блюститель коровьего стада, –

Давал Сахадева, чтоб жизнь не погасла,
Творог, молоко и чудесное масло;

И Накула, как и положено брату,
Делил между ними конюшего плату;

Скрывая свое настоящее имя,
Ухаживала Драупади за ними;

Так жили они, помогая друг другу
И тайно свою охраняя супругу.

Треть года прошла. Пожелав веселиться,
В честь Брахмы устроила праздник столица.

Борцы появились, могучие телом.
Сверкала решимость в их облике смелом.

Бесстрашьем и силой помериться рады,
Они от царя получали награды.

Сильнейший соперников вызвал на поле,
Но все устрашились его поневоле.

Вирата бороться велел Бхимасене.
Направился тот неохотно к арене.

С такой беззаботностью двигался повар,
Что сразу раздался восторженный говор!

Схватил он противника, сильный, отважный,
Как демона засухи – бог многовлажный.

Подобно слонам, чья блистательна зрелость,
Бойцы проявили горячую смелость.

Вдруг поднял врага своего Бхимасена.
Как тигр заглушает слона дерзновенно, –

Он голос борца заглушил своим кличем,
Он всех поразил удальством и обличьем,

Сто раз покрутил храбреца над собою
И наземь швырнул его вниз головою.

Над мощным борцом, прославляемым всюду,
Победа казалась подобною чуду!

Вирата возвысил наградой Баллаву, –
Пришлась ему повара удаль по нраву.

А тот, поражая врагов на арене,
Обрел от властителя много дарений.

Когда всех борцов он в стране обесславил,
Баллаву бороться Вирата заставил

То с грозными львами, то с тигром пустыни, –
И тот их на женской сражал половине.

Был взыскан и Арджуна царского лаской
За то, что он радовал пеньем и пляской;

Был также доволен конюшим Вирата –
У Накулы лошади мчались крылато;

Была от царя Сахадеве награда
За то, что коровье умножилось стадо;

Так братья, скрывая свой облик до срока,
Служили Вирате-царю без порока.