Евгений Смирнов - Мир Стражей. Война Стихий. Луч во тьме

– Я не знаю…, – ответил я, пожав плечами.

Загорелся зелёный, мы поехали прямо, танцевать больше не хотелось. Что-то со мной случилось. Это точно. У Антона было идеальное состояние организма, и он ничего не слышал. Я же, с целым букетом заболеваний, смог это. Я даже не заволновался. Хотя я паникёр ещё тот. Боже, а где ингалятор? Так, ещё один вопрос – почему меня не беспокоит астма? Что за ерунда?! Мы повернули вправо, я смотрел в окно.

– Антон, а сколько ты отдал таксисту?

– Три сотки.

Ещё одно говорило за мою теорию. Денег было с избытком, чтобы меня довезти к дому. Мы проехали минут пять, как я увидел толпу людей у разбитой серебристой Шевроле.

– Сань, это же та машина…

– Какая?

– Которая вчера тебя домой отвозила.

Я вздрогнул, Антон остановил машину, и мы вышли из неё. Не знаю, что двигало Антоном, но мной – любопытство. И страх. Что было этой ночью?! Мы едва протиснулись через толпу людей. Только сейчас я увидел машину скорой помощи. Я лишь хмыкнул, вспомнив свои галлюцинации. В них я только мечтал, чтобы она проехала мимо и увидела меня.

Мы максимально близко подошли к машине. Водительская дверь просто вырвана, как и руль, сам автомобиль словно сделал десяток кувырков. На капоте была огромная вмятина, будто огромный столб упал прямо на него. Передние колеса просели, видимо от удара.

– Извините, а куда он врезался? – спросил Антон у лейтенанта милиции.

– Мы просмотрели все камеры. Я не знаю, как это объяснить. Но камеры просто замёрзли в один момент, именно здесь.

– А водитель как?

– Отвозим в дурку… Ничего не говорит толком, лишь… «Ангел смерти… голубые глаза… моё время».

– Антон, мы опаздываем, – сказал я, пятясь назад.

Я посмотрел на скорую и увидел таксиста. Ту же секунду передо мной встала картина, как он меня выталкивает из машины, и я падаю на асфальт, умирая… всё было так ясно, словно это было в реальности. Но этого быть не могло.

В машине я уже сидел молча, вспоминая свои ночные приключения. Может в том доме кто-то раскуривал травку, и мой слабый организм начал глючить? Черт, что же произошло ночью? Антон вёл машину, иногда поглядывая на меня.

– Я успел спросить, когда это произошло… это было в пять минут первого. Сань, ты ничего не помнишь?

Как раз в это время, по моим прикидкам, мы только должны были подъезжать к моему дому. Моя теория разрывалась в пух и прах, хотя может…

– Он меня выкинул на полпути. Сказал доплачивать. Денег не было.

– Вот падаль! Ну, так ему и надо! Бог наказал! А как ты домой добрался?

– Автостопом, – я не знал: было ли это правдой.

Я уже не знал, что думать. Затем увидел несколько милицейских машин и одну иномарку. Очень знакомую. Здесь был отец Антона, поэтому не удивительно, что он остановился. Интересно, а что же в этом месте произошло?

Здесь был небольшой парк, памятник Островскому и за его затылком магазин, в котором я часто покупал довольно многое. Он был двухэтажным, и там была парикмахерская, мастерская по ремонту телевизоров, продуктовый и бытовой магазины. Сейчас первый этаж был почти полностью разрушен, по крайней мере, фронтальная ко мне стена. Складывалось ощущение, что в местном кафе Мамай сначала напился, а потом пришёл и разрушил здание.

– Эй! Молодые люди! – нас остановил парень в милицейской форме.

– Я сын майора Шепунова.

Милиционер повернулся к магазину и крикнул к магазину:

– Николай Иванович!!! Ваш сын.

Подтянутый спортивный мужчина в кожаной куртке направился к нам. Я без труда узнал дядю Колю, которого знал с самого раннего детства.

– Санька, здоровеешь к выпускному! Даже подрос!

Это заявление меня едва не убило. Мой рост два года не меняется. Дядя Коля видел меня месяц назад. Так, сегодня нужно перестать удивляться, иначе закончу, как тот таксист.

– Сын, вы что здесь делаете? – спросил он.

– Проезжали мимо, на курсы по математике едем. Здесь-то что случилось? По дороге видели разбитое такси…

– Хм, хоть это и против правил, пошли! Потому, что один из убитых, мне показался знакомым.

– Убитых?! – ужаснулся Антон.

Я плёлся сзади, мне это жутко не нравилось. Всё в одну ночь?! Которую я ни черта не помню. А если это все я натворил? Смех и грех! Ботаник крушит полгорода! Уж скорее Годзилла вылезет из Чёрного моря, протопает пару тысяч километров и уничтожит именно этот маленький городишка. Бред… даже звучит бредово. А представлять вообще смысла нет.

Когда мы подошли к зданию, я повернул голову влево. Там был небольшой переулок, я вновь замер, как вкопанный. Я узнал его. Пришлось зайти за поворот, чтобы увидеть то место, где я…

Вспышками вновь пришли воспоминания. Я явственно ощутил, как тяжёлые капли дождя бьют по лицу, из ран течёт кровь, я задыхаюсь потому, что кровь заполняет рот, но боль во всём теле ещё сильнее и даже смертельные раны не могут её пересилить, затем этот луч среди чёрных туч. Луч во тьме…

– Саня! – позвал меня Антон.

– Иду…, – сказал я неживым голосом.

Медленно повернулся и подошёл к своему другу, отец стоял в позе – руки в боки, и смотрел на тело парня примерно лет двадцати, голова выше бровей была похожа на кровавое месиво из костей, крови и серой жидкости. Рядом лежал трёхметровый фонарный столб с оборванными проводами.

– Этот столб стоял вон там, – сказал дядя Коля, указывая на парк.

Для симметрии там действительно не хватало одного столба, сразу за памятником.

– Похоже, что-то его вырвало и запустило в этого парня. Попадание точное, смерть мгновенная.

– Что-то? – спросил Антон.

– Сын, ты же взрослый! Ради эксперимента мы пытались вырвать другой столб, и знаешь что? Четыре здоровых мужика не смогли его даже наклонить. Он приварен намертво! Хотя, возможно, тот столб был плохо закреплён. Специалисты разберутся.

Мы двинулись в сторону. Чуть дальше, в кустах лежал парень такого же возраста, только весь синий, в гематомах. Я обошёл стороной тело, глаза смотрели в небо с глубоким ужасом. Ноги лежали в неестественных состояниях. Казалось, что чуть выше коленей они имели ещё по суставу.

– С этим всё проще. Ощущение такое, что его били молотом. Переломаны обе ноги, правая рука, шесть ребёр справа, челюсть в трёх местах, лицевая кость. Но мгновенно его убил перелом у основания черепа.

– Неужели он не мог увернуться от ударов молота? – спросил сын у отца.

– В том и дело, что это не молот. До того, как камера заледенела. Не смотри так на меня, она вся во льду! Последнее изображение – этого парня било существо, похожее на человека. Но человек не мог двигаться с такой скоростью, что камера не замечала движений! Оно всё это сделало за пару секунд!

– И человек не может обладать такой силой…, – растерянно добавил я.