Эвелин и Элис Дейл - Калейдоскоп тьмы. Мистические истории

На улице уже сгущались сумерки, когда он смог разлепить глаза. В голове молотом пульсировала боль, а во рту рассыпалась пустыня. Гонимый жаждой, мужчина поднялся на ноги. Он добрел до столика возле окна, на котором стоял спасительный графин с водой. Пара глотков слегка оживила Саймона, но недостаточно для того, чтобы похмелье разом отпустило. Рассеянный взгляд скользнул за окно, пройдясь по кронам деревьев, скрывавших место упокоения его жены и дочери. Сердце вновь обволокло тянущей тоской. Саймон тихо простонал, схватившись за голову. Это не был дурной сон… Все осталось по-прежнему: «Их нет, а я один на весь свет». На улице завывал ветер, видимо, непогода решила поддержать его страдания. Мистер Моррис открыл глаза, обратив внимание на то, как деревья гнулись к земле. И тут его взгляд остекленел, а губы разомкнулись в немом ошеломлении. Когда кроны дубов расступились, ему стал хорошо виден склеп. И дверь, ведущая внутрь, была широко распахнута. Но он был вчера последним, кто уходил оттуда, и больше посетителей к усопшим не должно было быть. Нахмурившись, Саймон отвернулся, намереваясь спуститься вниз и выяснить, кто навещал без его ведома Арлин и Энни. Мужчина уже дошел до двери, как вдруг остановился, настигнутый вчерашним нехорошим видением. «Портрет…» И он будто спиной почувствовал, как на него смотрят неподвижным нарисованным взглядом жена и дочь. Дрожь поползла по позвоночнику, а внутренний голос призывал его покинуть спальню, не оборачиваясь. Но, вопреки этому, Саймон повернул голову, желая убедиться, что увиденное им вчера было ничем иным, как пьяным бредом.

Кошмар парализовал его тело, заставив ноги прирасти к полу. С губ сорвался протяжный вздох, а глаза отказывались поверить в увиденное. Его дочь, изображенная на картине, вместо того, чтобы сидеть у него на коленях, стояла рядом и рукой указывала на свою мать. Причем выражение лица девочки было устрашающим, перепуганным, а маленький ротик был распахнут в немом крике. Казалось, вот-вот она сойдет с полотна, чтобы броситься к несчастному отцу и воззвать о помощи. Саймон едва не закричал от ужаса. «Я сошел с ума… Сошел с ума!» В страхе мужчина кинулся прочь из комнаты, стремглав слетев по ступеням на первый этаж. Что-то творилось в его голове, отчего ему казалось, что он болен. Оказавшись в холле, он громко позвал слугу:

– Грег! Грег?!

Тот появился, почтенно склонившись перед хозяином дома. Вдовец поспешил задать вопрос:

– Кто-то заходил в склеп, пока я спал?

Было видно, что слуга замешкался с ответом:

– Хм… Никто, сэр. После панихиды остались лишь вы, и больше никого не было.

– Тогда почему дверь туда распахнута? Кто-то был там!

– Простите, мистер Моррис, но никто туда не спускался.

И почему-то Саймон был почти уверен, что услышит эти слова. Махнув рукой, он стремительно вышел из дома. Налетевший ураганный ветер заставил его пригнуться. Но мужчина упорно пошел вперед, ведомый чувством страха и беспокойства. Творилось что-то необъяснимое. Лишь на пороге склепа он на мгновение замер в нерешительности, но затем шагнул внутрь. Внизу, где покоились его девочки, тускло горели свечи. И Саймон пошел на этот свет. Оказавшись на последней ступени, он пошатнулся и остановился. Кошмар наяву продолжался. Гроб Арлин был открыт, а крышка, которую он так и не решился заколотить, лежала на полу рядом. И ему не нужно было приближаться, чтобы понять – его жены нет в гробу. Дичайший ужас заполз под кожу ядом, заставив сердце лихорадочно стучать в висках. Усыпальница Энни была не тронута. Саймон попытался ухватиться за разумное объяснение происходившему. «Кто… Кто посмел забрать тело Арлин?! Кто посмел надругаться над ней?» Вдруг наверху у входа послышался какой-то шум. Мужчина напрягся, готовый встретиться с безумцем, но не готовый признать, что его супруга восстала из гроба. А возможно, ее дух не может найти покоя? И их Энни на портрете была напугана этим не меньше него самого.

Саймон, осторожно ступая, поднялся по лестнице наверх. И страх затмил собой все пережитые эмоции. В дверном проеме, озаряемая бледным светом луны, стояла его Арлин. Ее черные волосы разметались от ветра, как и подол белого савана. Она и сама была белее снега, губы беззвучно двигались, а глаза лихорадочно искали что-то в темноте. Будто ничего не видя перед собой, покойница протянула руки, хватаясь за воздух. Сердце Саймона готово было остановиться. В ужасе он попятился назад, упершись спиной в стену. И на звук его шагов женщина обернулась, слабо прошептав:

– Кто здесь… помогите…

И как только он услышал наяву ее родной голос, такой же, как при жизни, мужчина готов был зарыдать. Страх все еще владел им, и он не знал, что видел перед собой: призрак жены или ее восставший труп. Но желание обнять ее хотя бы еще раз затмило его разум. Саймон шагнул навстречу, протянув руки Арлин:

– Я здесь, любимая…

– Саймон?..

– Иди ко мне, я спасу тебя… – и через пару мгновений он сам перехватил ее руки. Он привлек супругу к груди и заплакал оттого, какой теплой, настоящей, живой она ему показалась. Ее волосы все еще пахли медом. – Не оставляй меня, Арлин…

– В чем дело, Саймон?.. Я проснулась в гробу, ты… похоронил меня? – ее слова были тихими, как и едва заметное дыхание. Но то, что она дышала, новой волной непонимания накрыло мужчину. Чудовищная догадка, в которую невозможно было поверить, озарила его. Он отпрянул от женщины, пораженно взглянув в ее бледное лицо:

– Ты жива? Ты жива, Арлин?..

– Конечно… Я так долго не могла проснуться. Я… слышала какие-то голоса, я чувствовала, как меня куда-то несли, но… я ничего не понимала. Я проснулась в гробу и… на какой-то миг решила, что умерла.

И тут Саймон упал на колени, припав к ее ногам в исступленной скорби. Он зарыдал так громко, что стены содрогнулись от горечи его слез! Лелея боль от потери дочери, он едва не похоронил свою жену! Он решил, что она перестала дышать! Он чуть не погубил ее!!!

– Прости меня, прости меня, милая… Я едва не убил тебя!

Арлин опустилась к нему, обессилено положив голову на плечо. Слова давались ей с трудом:

– Я верю, что ты все равно спас бы меня…

– Тебя спасла наша Энни! Только она спасла тебя! – и, подхватив любимую на руки, Саймон направился в дом. Его не беспокоили потрясенные взгляды слуг, он спешил поскорее оказаться в спальне, чтобы взглянуть на портрет. И когда они вместе с женой увидели его, их дочь, как и прежде, взирала на них своим лучистым взглядом, сидя на коленях у своего отца.

Темно-синий Ниссан быстро ехал по скользкой от ливня дороге, а крупные капли громко стучали по лобовому стеклу. На вечерней загородной трассе было пустынно, поэтому риэлтор Адам Янг спокойно прибавлял скорость, не сосредотачиваясь на том, что спидометр перевалил за отметку в 120 км/ч. Мужчина задерживался в пути, выехав после работы, где последнее собрание затянулось на пару часов. Завтра к нему должны были прибыть клиенты, а значит, этой ночью его ожидало немало дел. Он еще сам ни разу не видел дом, который нужно было разрекламировать по всем правилам для того, чтобы его незамедлительно купили.

Читать дальше