Сборник - Немецкие крылатые выражения

♦ Торжественные церемонии не выигрывают от повторений, особенно когда человек чувствует в них фальшь и комедию.

♦ Лишь тот, кто думает, имеет право действовать, лишь он. А чудовищное и безнравственное начинается по ту сторону нашего разума.

Это удел невежд…

♦ Тот, кто… перестает замечать людскую слепоту и злобу, подвергает себя большим опасностям.

♦ Умеренность необходима, а сомнения полезны.

♦ Что значит быть великим? Это значит иметь скромность служить своим ближним, будучи выше их.

♦ Что я для тебя, тем и ты будешь для меня.

♦ Гуманистам надо быть непримиримыми и поднимать оружие всякий раз, когда враждебные силы хотят воспрепятствовать назначению человека.

♦ Когда забьется сердце – разум умолкает.

♦ Когда труд становится неотъемлемым условием бытия, он вскоре превращается в дело чести и моральную основу общества.

♦ Юстиция – это, конечно, не право. Обычно ее даже считают успешной мерой предосторожности против истинного права и его осуществления.

♦ Две мировые войны, выпестовав варварство и алчность, сильно понизили общий интеллектуальный и моральный уровень…

♦ Держи время! Стереги его любой час, любую минуту. Без надзора оно ускользнет, словно ящерица. Освещай каждый миг честным, достойным свершением! Дай ему вес, значение, свет.

♦ Наш страх – это источник храбрости для наших врагов.

♦ Во имя добра и любви человек не должен позволить смерти овладеть его мыслями.

♦ Человек молод и стар в зависимости от того, каким он себя ощущает.

♦ Человек слаб: при рукоплесканиях что-то в нем растет и ширится, а при холодном молчании сжимается.

♦ Плодотворная нива, великая сила и великая возможность – вот что такое время, и кто хочет в нем чего-то добиться, должен стараться добросовестнейше заполнять его.

♦ Поэта рождает не дар творческого вымысла, а дар одухотворения.

♦ Талант есть способность обрести собственную судьбу.

♦ Время – драгоценный подарок, данный нам, чтобы в нем стать умнее, лучше, зрелее и совершеннее.

♦ Неотесанный чурбан не бывает на стороне мастерства, он всегда против него, и как раз основы основ, придающие первую, самую приблизительную форму, кажутся ему особенно противоестественными.

♦ Веди счет каждому дню, учитывай каждую потраченную минуту! Время – единственное, где скаредность похвальна.

♦ Взгляд художника на явления внешней и внутренней жизни отличается от обыкновенного: он более холоден и более страстен.

♦ Не столько в веру я верю, сколько в доброту, которая и без веры легко обходится, и даже может являться продуктом сомнения.

♦ Насколько я знаю людей, я убежден, что в них сокрыты стремления к идеалу, намного превосходящие все то, что когда-либо выходило на поверхность. Подобно тому, как бьющий из-под земли ключ представляет собой лишь малую часть невидимого потока, идеализм, который мы наблюдаем, – это лишь малая толика того идеализма, который люди несут в себе в связанном или едва проявленном виде.

Развязать то, что связано, вывести подземные воды на поверхность! Человечество ждет того, кто сделает эту работу.

♦ Определение этики представляется мне таким. То, что поддерживает и продолжает жизнь, – хорошо; то, что повреждает и нарушает жизнь, – плохо. Глубокая и всеобщая этика имеет значение религии. Она есть религия.

♦ Кем бы мы ни были, способными действовать или только страждущими, наш непременный долг – показать на деле, какую силу дает нам мир, который превыше всякого ума.

♦ Мое призвание – побуждать христианскую веру к тому, чтобы она со всей искренностью пришла к согласию с исторической истиной.

♦ Тот, кто намерен делать добро, не должен ожидать, что люди уберут все камни с его пути; он обязан спокойно принять свой жребий и в том случае, если ему навалят новых. Преодолеть эти трудности может лишь такая сила, которая при столкновении с ними духовно просветляется и укрепляется. Возмущение – это растрата сил.

♦ Христианство может стать живой истиной для сменяющих друг друга поколений лишь в том случае, если среди них будут постоянно появляться мыслители, которые, оставаясь в Духе Иисуса, сумеют выразить веру в него в категориях мировоззрения своей эпохи. Становясь традиционной верой, которую люди должны принимать просто как данность, христианство теряет связь с духовной жизнью своего времени и способность принимать новую форму в соответствии с новым мировоззрением. Когда прекращается полемика между традицией и мышлением, страдают христианская истина и христианская правдивость.

♦ Мыслящему христианству должно быть предоставлено право на существование среди верующего христианства.

♦ Почтение к жизни требует от каждого жертвовать частицей своей жизни ради других.

♦ Спасти свою человеческую жизнь – вопреки условиям своей профессиональной жизни – может всякий, кто использует любую возможность быть человеком, делая что-нибудь лично для своих братьев, которые нуждаются в помощи, – какой бы скромной ни была его деятельность.

♦ В человечестве всегда живет стремление к идеалу. Но лишь малая часть этого стремления открыто проявляется в действии. Всему остальному предназначено воплотиться в невидимых проявлениях, ценность которых тем не менее тысячекратно превышает ценность той деятельности, которая привлекает к себе внимание. Невидимое соотношение с видимым, как глубокое море – с волнами, бороздящими его поверхность. Скрытые силы добра воплощены в тех людях, для которых непосредственное личное служение стало дополнительной работой, поскольку они не могут сделать его основным делом своей жизни.

♦ Главным лозунгом во всех странах стали слова «реальная политика», означавшие одобрение близорукого национализма и компромисс с силами и тенденциями, с которыми раньше боролись, как с реакционными. Одним из самых очевидных признаков упадка был тот факт, что суеверия, давно изгнанные из образованных слоев общества, теперь снова стали считаться чем-то вполне допустимым.

♦ Счастливы те, кому годы труда отпущены в большей мере, чем годы поисков и ожидания!

Счастливы те, кто в конечном счете сможет отдать себя по-настоящему и без остатка!

♦ Только тот, кто видит в своих намерениях нечто само собой разумеющееся, а не из ряда вон выходящее, кто расценивает их не как геройство, но как свой долг, принимаемый с энтузиазмом и одновременно с трезвым пониманием его безусловной обязанности, способен стать духовным искателем приключений, в которых нуждается мир. Нет героев действия, есть герои самоотвержения и страдания. Их много. Но лишь немногие из них известны, и то не толпе, а немногим.