Владимир Дмитренко - Мысли и высказывания великих жителей Рима

Сущность дел об оскорблении величия такова, что даже те, чья виновность доказана, кажутся жертвами насилия.

Хоть бы и не по силам казалось тебе что-нибудь – не признавай это невозможным для человека, а напротив, что возможно и свойственно человеку, то считай доступным и для себя.

Что не вредно городу, не вредит и гражданину. При всяком представлении о вреде применяй это правило: если городу это не вредит, не вредит и мне.

Что происходит, по справедливости происходит: проследи тщательно – увидишь. Я не о сообразности только говорю, а именно о справедливости, как если бы некто воздавал всякому по достоинству. Так следи же за этим, как уже начал, что бы ни делал, делай так, как достойный человек, в том смысле, в каком и мыслится достоинство. Сохраняй это в любой деятельности.

В марте 44 года до н. э. усыновлен по завещанию убитого тогда брата своей матери, диктатора Гая Юлия Цезаря. В 43 году до н. э. вместе с Марком Антонием и Марком Эмилием Лепидом стал одним из триумвиров. В 36 году до н. э. отобрал в свою пользу владения Марка Эмилия Лепида. В 32 году до н. э. начал войну против Марка Антония. В 31 году до н. э. разгромил флот Марка Антония в решающем сражении у мыса Акций, а в 30-м до н. э. добился окончательной победы, завершив гражданскую войну и установив единоличную власть над всеми владениями Рима. В 27 году до н. э. получил от римского сената звание «Август», положив начало имперскому строю и став первым императором Рима. Умер в 14 году нашей эры.

Город – это мужчины и женщины, а не здания, колоннады и пустынные форумы.

Гражданские войны своим следствием имели много несчастий; давайте забудем их и позаботимся, чтобы ничего подобного не случалось в будущем.

Имущество свое считайте общим достоянием государства, а к общественным средствам не прикасайтесь, как к чужому добру. То, чем владеете, оберегайте тщательно, за чрезмерным же не гонитесь. В отношениях с союзниками и подвластными народами не допускайте высокомерия и корыстолюбия, в отношении врагов действуйте справедливо и без страха. Оружие всегда имейте наготове, но никогда не поднимайте его ни друг против друга, ни против тех, кто соблюдает мир. Воинам обеспечьте достаточное содержание, чтобы из-за нужды они не зарились на чужое добро, но держите их в разумной строгости, чтобы из-за своего своеволия не натворили они бед.

Лучше сделать поудачнее, чем затеять побыстрей.

Мы должны искать утешения для того, что есть смертного в нашей природе, в вечной смене поколений, подобной эстафете с факелами, чтобы, переходя от одного к другому, то единственное, чего нам недостает для божественного блаженства, принесло нам бессмертие. И прежде всего поэтому тот первый и величайший бог, который сотворил нас, разделил род смертных людей пополам, сделав одних мужчинами, а других женщинами, и внушив им любовь и потребность в соитии, устроил так, чтобы связь между ними приносила плоды, и постоянная цепь рождений неким образом принесла бы даже смертным вечную жизнь.

Нам, верно, не дано снискать бессмертия, но у нас есть два пути, чтобы в известном смысле обрести его, – доблестно жить и с доблестью умереть.

Неприятно мне вести внутренние войны без крайней к тому необходимости, неприятно употреблять оставшихся в живых граждан для борьбы друг против друга, особенно потому, что эта война не будет только слышна нам из Македонии или Фракии, а разыграется в самой Италии; чего только не придется испытать Италии, если она станет ареной нашей войны! Вот почему я и колеблюсь….

Не следует стремиться к войне, если нет полной уверенности в выигрыше, иначе победа, достигнутая ценой тяжких потерь, уподобляется ловле рыбы на золотой крючок, обрыв и потерю которого не может возместить никакая выгода от добычи.

Благородное происхождение, богатство и всё подобное считается признаком счастья, но не заслуживает похвалы, так как оно передано от другого; благожелательность же и порядочность вместе с восхищением побуждают хвалить того, кто сам достигает успеха.

Какая польза от благородного происхождения, если с ним не соединен порядочный и человеколюбивый нрав? Ведь дары судьбы перепадают и недостойным, доблесть же души каждому придает его собственную славу.

Могу ли я допустить, чтобы столько римских юношей, столько замечательных солдат бездыханные устилали землю и гибли без всякой пользы для государства? Мысль о том, что вы готовы были умереть за меня, я унесу с собой, но вы оставайтесь и живите.

Ужели вы думаете, что лишь дома, крыши, нагромождения камня составляют этот прекрасный город? Их можно разрушить, можно отстроить заново, – ничего от этого не изменится. Но неколебимо стоит Рим, мир царит во всем мире, и мы с вами живы до тех пор, пока цел и невредим сенат.

Чем яснее понимаешь, что счастье дано тебе ненадолго, тем труднее вовремя перестать за него цепляться.

Наконец-то вы понимаете, что управляет всем голова, а не ноги.

Подобно тому как несправедливо начинать мерзкие дела, так и малодушно не защищаться обиженному.

Я принял государство, со всех сторон раздираемое восстаниями, а оставляю умиротворенным… Старый, с больными ногами, я оставляю моим сыновьям власть крепкую, если они будут достойны ее, но бессильную, если они будут дурными правителями.

Воины принадлежат не мне, а государству.

В свободном государстве должны быть свободны и мысль и язык.

Вы не знаете, какое это страшное чудовище – власть!

Добровольно поступающих на военную службу мало, а если бы таких и оказалось достаточно, они не выдерживают никакого сравнения с воинами, пришедшими по призыву, ни в доблести, ни в дисциплине, потому что по собственному желанию вступают в войска преимущественно бедняки и бродяги.