Станислав Ежи Лец - Непричесанные мысли

Я взволнованно спросил: «А с какой целью?»

Каждый язык должен создавать такие каламбуры, какие в данный момент нужны его народу.

Из их слов вы поймете, о чем они хотели промолчать.

У сценического мастерства сейчас только режутся зубы. Сколько ж времени пройдет, пока оно приблизится к нашему зрелому лицедейству в повседневности?

Иногда две эпохи в искусстве разделяет всего лишь один штрих художника.

Как же приятно вспомнить то время, когда предавался воспоминаниям.

Он был трусоват, поэтому хранил свои мысли в чужих головах.

Он на все наклеивал фиговые листки, но, ничего не скрывая, описывал, что под ними находится.

Не богохульствуй, если не веруешь!

Всё уже открыли до нас, осталась лишь целина, граничащая с пошлостью.

Можно ли создавать шедевры силой? Да, только надо иметь эту силу.

Иногда промежуток между прошлым и будущим нужно прожить в каком-нибудь неопределенном времени грамматики.

Все люди – актеры. Как же всех обеспечить ролями?

Некоторые ступени карьеры ведут прямо на виселицу.

Раньше и вечность длилась дольше.

Отсутствие таланта он восполняет отсутствием характера.

У людей замедленная реакция: понимание событий зачастую приходит лишь к следующим поколениям.

Поэты как дети: сидя за письменным столом, не достают до земли ногами.

Наилучшее самооплодотворение демонстрирует бесполое искусство.

Произведение говорит само за себя – если есть кому сказать.

Ничто не обнажает художника так откровенно, как его автопортрет.

Свободе свойственна извращенность: она отдается своим врагам.

Как добиться резонанса? Тронуть у нужного человека нужную струну.

Там, где закон жесток, народ мечтает о беззаконии.

Поэт ловит то, что несет текущий сквозь него поток.

Как подумаю, что в гермафродите разыгрывается драма Ромео и Джульетты, вздрагиваю от страха – а вдруг эту ситуацию подсмотрят молодые драматурги?

Копаясь в деталях, остерегайтесь узости!

Когда падают чужие головы, не бросай свою на произвол судьбы.

Внутри него внушительная пустота, до краев заполненная эрудицией.

У всех великих трагедий счастливый конец, но кто же способен досидеть до конца!

Если б головы поэтов отрастали, как у гидры, тогда они, возможно, обладали бы более богатой фантазией.

Когда народ счастлив, преступления сублимируются в искусстве.

Он выдал себя, раскланявшись лавровым венком, как котелком.

Он – это каждый раз кто-то другой, поэтому ему позволительно повторяться.

Жалкий лепет? Но зато новый!

Будь сентиментален. Тогда даже былые трагедии сможешь вспоминать с умилением.

Иногда нужно проявить жестокость, чтобы заставить должным образом оценить твою деликатность.

И кастраты духа берут самые высокие ноты.

Некоторые погружаются в глубины лишь для того, чтобы пускать оттуда маленькие пузырьки.

Поэт подозрительно смотрит на написанные им слова: какие из них украсят его надгробие?

Вам кажется, что этот автор немногого добился? Да ему же удалось понизить общий уровень!

Не следует пропагандировать «pure nonsense» [6] Чистый абсурд ( англ .). там, где царит «common nonsense» [7] Всеобщий абсурд ( англ. ). .

У некоторых шутов бубенчики издают фальшивый звон!

И пролитая кровь еще пульсирует. Пульсом эпохи.

Его мысль – чистое наслаждение. Она никого не оплодотворяет.

Быть слепым непозволительно с любой точки зрения.

Не драматизируйте свою жизнь!

А вдруг на ваши роли найдутся лучшие исполнители?

На человеческой коже можно написать всё что угодно – пока она на человеке.

Он напал. Да еще на мысль!

Пегасу даны крылья, чтобы меньше брыкался.

Брось камень первым, иначе тебя назовут эпигоном.

У некоторых трагедии нарастают, как мозоли, – просто от хождения по земле.

Странный сноб: мечтал о том, чтобы на его визитной карточке перед фамилией стояло не д-р или гр., а св.

Эпоха оказалась урожайной на гениев.