Конфуций - Уроки мудрости

Коль обо мне ты с любовью подумал –
Подол приподняв, через Чжэнь [96] Чжэнь, Вей – названия рек, протекающих по территории княжества Чжэн. перейду.
Если совсем обо мне ты не думал –
Нет ли другого на эту беду?
Самый ты глупый мальчишка из всех!

Коль обо мне ты с любовью подумал –
Подол приподняв, перейду через Вэй.
Если совсем обо мне ты не думал –
Нет ли другого для милой твоей?
Самый ты глупый мальчишка из всех!

Как он дороден, прекрасен собою на вид!
Он у дороги, меня ожидая, стоит –
Я ж не могу проводить его, сердце скорбит.

Как величав он собою и как он силен!
В дом наш вступает и ждет меня в горнице он –
Выйти нельзя мне, и скорбью мой дух удручен.

Платьем простым я прикрою наряд расписной –
Тканой сорочки узор я прикрою холстом –
Милый, пора в колесницу коней запрягать,
Вместе отсюда уедем с тобою вдвоем.

Тканой сорочки узор я прикрою холстом,
Платьем простым я прикрою наряд расписной –
Милый, пора в колесницу коней запрягать,
Вместе отсюда уедешь с твоею женой.

Площадь просторная есть у восточных ворот,
Там по отлогому скату марена растет,
Здесь же и дом твой – он близко совсем от меня,
Только далеко хозяин, что в доме живет.

Там и каштан у восточных ворот в стороне,
Домики в ряд расположены вдоль по стене…
Разве я думою больше к тебе не стремлюсь?
Что же теперь никогда не заходишь ко мне?

Ветер с дождем холодны, словно лед…
Где-то петух непрерывно поет.
Только, я вижу, супруг мой со мной –
Разве тревога в душе не замрет?

Ветер бушует, он резок и дик…
Вновь петушиный доносится крик.
Только, я вижу, супруг мой со мной –
Разве мне в сердце покой не проник?

Ветер с дождем, и повсюду темно…
Крик петушиный несется в окно.
Только, я вижу, супруг мой со мной –
Разве не радостью сердце полно?

Ворот одежды блестит бирюзовый на нем.
Сердце скорбит бесконечно о милом моем.
Хоть никогда не хожу я его повидать –
Сам почему не зайдет он проведать наш дом?

К поясу светло-зеленый привесил нефрит,
Думы мои бесконечны, и сердце скорбит.
Хоть никогда не хожу я его повидать –
Сам он меня посетить почему не спешит?

Вечно резвится он, вечно беспечный такой,
Вечно торчит он на башне стены городской.
День лишь его не увижу, а сердце мое
Словно три месяца ждет, истомится тоской!

Бурные воды реки –
Связка ж ветвей поплыла, невредима.
Кто так сердцами близки –
Я лишь и ты, мой любимый!
Слову людскому не верь,
Люди обманут, любимый…

Бурные воды – взгляни…
Нет, не растреплют плетенку с дровами.
Кто нам душою сродни? –
Только друг другу мы сами!
Слову людскому не верь,
Люди неискренни с нами.

Вот из восточных ворот выхожу я – там в ярких шелках
Девушки толпами ходят, как в небе плывут облака.
Пусть они толпами ходят, как в небе плывут облака,
Та, о которой тоскую, не с ними она – далека.
Белое платье ты носишь и ткань голубую платка –
Бедный наряд, но с тобою лишь радость моя велика.

Я выхожу из ворот через башню в наружной стене [97] Имеется в виду башня на глинобитной стене изогнутой формы, сооружаемой вокруг ворот в главной стене города. Эта стена и башня на ней прикрывали таким образом доступ к воротам в город. ,
Девушек много кругом, как тростинки они по весне.
Пусть же толпятся кругом, как тростинки они по весне,
Думой не к девушкам этим в сердца стремлюсь глубине.
Белое платье простое и алый платок на тебе –
Бедный наряд, но счастье с тобой лишь приходит ко мне!

В поле за городом травы ползучие есть,
Вижу – на травах повисла роса тяжело.
Знаю – прекрасный собою здесь юноша есть,
Вижу, как чисто его и прекрасно чело.
Так неожиданно мы повстречались – и вот
Я утолила желанье, что в сердце легло.

В поле за городом травы ползучие есть,
Росы висят на траве тяжелы и густы.
Знаю – прекрасный собою здесь юноша есть,
Брови и лоб – как прекрасны они и чисты!
Так неожиданно мы повстречались – и вот
Радостно вместе с тобой мне, и радостен ты.

Той порой Чжэнь и Вэй
Разольются волнами,
И на сбор орхидей
Выйдут девы с дружками.
Молвит дева дружку:
«Мы увидимся ль, милый?»
Он в ответ: «Я с тобой,
Разве ты позабыла?»
«Нет, опять у реки
Мы увидимся ль, милый?
На другом берегу
Знаю место за Вэй я –
На широком лугу
Будет нам веселее!»
С ней он бродит над Вэй,
С ней резвится по склонам
И подруге своей
В дар подносит пионы.

Глубоки Чжэнь и Вэй,
Мчат прозрачные волны,
Берег, в день орхидей
Дев и юношей полный…
Дева молвит дружку:
«Мы увидимся ль, милый?»
Он в ответ: «Я с тобой.
Разве ты позабыла?»
«Нет, опять у реки
Мы увидимся ль, милый?
На другом берегу
Знаю место за Вэй я –
На широком лугу
Будет нам веселее!»
С ней он бродит над Вэй,
С ней резвится по склонам
И подруге своей
В дар подносит пионы.

«Слышу, давно уж пропел петух,
Шум на дворе наполняет слух!» –
«Рано еще, не поет петух, –
Это гудение синих мух».

«Уж на востоке заря ясна,
Полон твой двор, пробудись от сна!» –
«То не заря на востоке ясна –
То поднялась и блестит луна».

«Слышу я крыльев летящих звон.
Сладок с тобой, господин мой, сон –
Только собрался народ и ждет,
Нас ненавидеть не должен он!»

«Как на охоте вы, сударь, ловки и быстры!» –
Так повстречался я с ним возле Нао-горы.
Вместе двух вепрей матерых мы гнали, и он
Ловкость мою похвалил, отдавая поклон.

«Сударь, прекрасней охотника трудно найти!» –
Встретил его я пред Нао-горой на пути,
Там двух лосей мы погнали с ним вместе – и что ж, –
Он поклонился, сказав, что и я был хорош!
«Вы совершенны в искусстве охоты, о друг!» –
Встретил его под горой я от Нао на юг.
Вместе погнали мы двух под горою волков –
Он мне, склоняясь, сказал, что и я, мол, таков!