Конфуций - Уроки мудрости

Густо тростник возле самой дороги растет,
Пусть не потопчет и пусть не примнет его скот!
Вот развернется тростник, свой наденет наряд –
Нежные листья его заблестят, заблестят.
Кровные, кровные братья теперь у меня –
Не разлучайтесь, да будет вся вместе родня!
Вот и циновки для пира подстелены вам,
Низкие столики ставят – опору гостям.

Столики поданы, мат на циновку кладут,
Слуги, сменяясь все время, подносят еду.
Чаши хозяин сперва наливает гостям –
Гости подносят ему, чтобы выпил он сам.
Чаши омыты, но их наполняют опять:
Каждый отставил в сторонку, не стал выпивать.
Ставят соленья и с соусом острым блюда,
Ставят жаркое и печень. Богата еда!
Лакомый самый кусочек – язык и сычуг.
Гусли поют… В барабаны ударили вдруг!

Лук установлен – изогнуты круто углы,
И в равновесии строгом четыре стрелы [267] Во время состязания каждому стрелку полагалось выпустить четыре стрелы, у которых строго выравнивался центр тяжести, что обеспечивало их прямой полет. ;
Спущены стрелы, в цель они метко летят…
Судя по меткости, гости поставлены в ряд.
Туго натянуты луки резные, и вот,
Каждый четыре стрелы из колчана берет:
В цель как впиваются стрелы! Закончив игру,
Тех, кто не чванился, ценят гостей на пиру.

Пира хозяин – потомок преславных отцов –
Добрым, приятным вином угостить нас готов,
Вот наливает большими ковшами, а сам
Жизни до желтых волос он желает гостям,
Желтых волос и пятнистой спины, как у рыб [268] Речь идет о пожелании дожить до самой глубокой старости, когда белые волосы желтеют, а на спине появляются пятна. , –
Чтобы друг другу советом всегда помогли б,
Чтоб долголетней счастливая старость была, –
Дни благоденствия множатся пусть без числа!

Ныне вином напоил допьяна,
Нас напитал от великих щедрот.
Тысячи лет да живешь, государь!
Светлое счастье твое да растет!

Ныне вином напоил допьяна,
Данный тобою прекрасен обед.
Тысячи лет да живешь, государь!
Да возрастет лучезарный твой свет.

Свет лучезарный твой блещет кругом –
Ясность высокая с добрым концом!
Добрый конец ты теперь заложил –
Мертвых наместник [269] Мертвых наместник – лицо, представляющее предков и принимающее от их имени жертвоприношение. добро возвестил.

Что возвестил он? Сосуды полны,
Яства в сосудах чисты и вкусны.
В помощь избрал ты достойных друзей [270] Имеется в виду помощь при жертвоприношениях общему предку. –
В них величавость и строгость видны.

В срок величавость и строгость яви!
Сын твой почтительной полон любви.
Не оскудеет любовью твой сын,
Благо вовеки тебе, господин!

Благо какое да будет тебе? –
Вечно счастливый, в покоях дворца
Тысячи лет да живи, государь!
Будет потомство твое без конца!

А каково же потомство твое?
Милость небес навсегда над тобой,
Тысячи лет да живи, государь,
Ты, одаренный великой судьбой!

Как одарен ты судьбой навсегда?
Ты удостоен преславной жены,
Ты удостоен преславной жены –
Внуков отцами да будут сыны!

Утка и чайка на Цзине-реке – над водой [271] Законный наследник из-за своих пороков отвратил от себя небо и лишился царства. .
Мертвых наместник пришел насладиться едой.
С чистым вином твоим, вижу, сосуды стоят,
Яства твои издалека струят аромат.
Мертвых наместник пирует и пьет у тебя,
Счастье его совершенно, он весел и рад.

Утка и чайка сидят на песке у воды.
Мертвых наместник явился отведать еды.
Ты угощаешь его в изобилье вином,
Яства прекрасны на вкус на обеде твоем.
Мертвых наместник пирует и пьет у тебя,
Гостеприимная радость наполнила дом.

Утка и чайка на остров садятся средь вод.
Мертвых наместник теперь на пиру отдохнет.
Чисто отцежено, вижу, для гостя вино,
Яства твои – то крошеное мясо одно.
Мертвых наместник пирует и пьет у тебя,
Радость нисходит на гостя, и счастье полно!

Утка и чайка по устью притока плывут.
Мертвых наместнику – пир и почет воздадут!
Ныне едой насладиться явился он в храм [272] Ван-цзи – отец Вэнь-вана, один из предков дома Чжоу. ,
Счастье и радость нисходят с наместником к нам.
Мертвых наместник пирует и пьет у тебя,
Высшим блаженством и счастьем исполнен он сам!

Утка и чайка в стремнине потока меж скал.
Мертвых наместник, он радостным, радостным стал!
Вкусно вино твое и веселым-весело,
И ароматами мясо давно изошло!
Мертвых наместник пирует и пьет у тебя,
В будущем минут тебя и несчастье и зло.

Счастлив наш государь, прекрасен он,
Достоинством высоким одарен.
Ведя как подобает свой народ,
От неба принял множество щедрот,
И волей неба верно он храним,
И милость неба непрерывно с ним.

Его богатств крупнее не найдешь,
Бессчетно и его потомство тож.
Почтительны державные сыны –
Князья, цари, достойные страны, –
Не умалят того, что сделал он,
Блюдя и помня древний наш закон!

У них величья полон строгий вид,
Их слава без ущерба прозвучит,
Чужды им будут ненависть и гнев.
Друзей своих советы рассмотрев,
Они стяжают счастье свыше мер,
Для всей страны кормило и пример!

Кто нам пример, тот явит и закон,
Друзьям и близким мир дарует он.
Владыка, и вельможа, и солдат
К царю с любовью взоры обратят.
Кто не ленив на троне будет, тот
В довольстве успокоит свой народ.

Великодушен князь – преславный Лю! [273] На берегах рек Ся и Вэй лежало большое княжество Шэнь (в пределах территории нынешней Шэньси).
Он отдыха не знает от работ:
Межи в полях, черты границ ведет,
С полей в амбары жатву соберет.
Зерно сложил в мешки на этот год,
В тюки припасы: думал он свой род
Во славе успокоить. «Пусть народ
Натянет луки, стрелы припасет,
Секиры, копья и щиты возьмет!»
Князь Лю тогда отправился в поход.