Конфуций - Уроки мудрости

Рыхлую землю ссыпает в корзины народ –
Плотно ее между связанных досок кладет.
Громко удары звучат – уплотнилась стена,
Мажут, скоблят ее – только была бы ровна…
Многие тысячи футов возвысились в срок;
Рвенье большой барабан соразмерить не мог! [242] Ударами в барабан, видимо, соразмерялся темп работ. В данном случае трудовой ритм был быстрее ударов.

Ставят большие ворота в ограде дворца.
Очень высокие эти ворота! С крыльца
Ставят у входа дворцовые двери теперь –
В строгом величии высится каждая дверь.
Духам земли величавый алтарь возведен –
Всем начинаниям – место священное он [243] Все походы, общие работы и прочее начинались с жертвоприношения духам земли. .

Ярость властителя неукротима была –
Слава его преуменыииться тем не могла.
Выдернул он и дубы, и терновник с пути –
Ехать возможно теперь и свободно идти.
Варваров этих – гунь-и – разбежалася рать,
Быстро бежала, пыхтя и не смея дышать!

Юйский и жуйский князья разрешили свой спор,
Быстро Вэнь-ван возрастил свою силу с тех пор [244] Юйский и жуйский князь… Князья царств Юй и Жуй спорили друг с другом в течение долгого времени из-за пахотного поля и наконец пошли разрешить свой спор в Чжоу к царю Вэнь-вану. Там они увидели, что везде, куда бы они ни пошли, жители Чжоу во всем уступали друг другу. Князья устыдились, повернули обратно и, уступая один другому спорное поле, оставили его свободным. Узнав об этом, сорок с лишним государств присоединились к Вэнь-вану. .
Я же скажу: те внушали покорность другим,
Те – были первыми, эти – последними с ним;
Те, я скажу, о царе разносили хвалу,
Эти – давали отпор и насилью и злу!

Пышные, пышные – кущею терны стоят –
Дров нарублю я и сделаю добрый запас,
Вы величавы собою, наш царь-государь,
Всюду народ ваш так тесно сплочен вокруг вас!

Царь величавый – творит возлияние он [245] Царь совершал возлияние при жертвоприношении предкам. –
Чаши для жертвы подносятся с разных сторон.
Чаши подносят, достоинства сами полны,
Лучшие люди – служилые люди страны.

Вижу: ладья устремилась по Цзину-реке,
Много гребцов – опускаются весла их в ряд.
Чжоуский царь выступает, я вижу, в поход.
Вслед за царем устремились шесть ратей солдат.

Как широка эта звездная в небе река,
В небе узором сияет светла и ярка.
Разве не царь вдохновляет примером людей?
Чжоуский царь – да живет он века и века!

Так вырезают, чеканят прекрасный убор:
Золотом с яшмой украсится тонкий узор.
Царь созидает основы, дал правила нам
В царстве обширном, что нет, не охватит твой взор!

Взгляни на подножие Ханьской горы:
Орешник густой и терновник на нем.
Спокоен и радостен наш государь,
Стяжает он славу в веселье своем.

На яшмовом скипетре кубок тяжел [246] Журавль кричит, скрывшись в глубине девяти болот, но крик его несется до диких полей и самого неба. Рыба живет, то скрываясь в глубочайшей бездне, то всплывая на отмели, являющейся противоположностью этой бездны. В прекрасном саду растет красавица катальпа, но под нею лежат мертвые листья и растет безобразный тутовник. Огромные камни горы могут быть превращены в мелкие осколки, годные для обточки нефрита. Все эти образы показывают противоречивость в развитии и смене явлений природы. Исходя из такого понимания текста, переводчик дал оде название «Противоречия». :
Для жертвы в нем желтое блещет вино.
Спокоен и радостен наш государь –
Вот счастье – ниспослано небом оно.

То ястреба в небе высокий полет,
То рыба метнулась под толщею вод!
Спокоен и радостен наш государь,
Не он ли к добру подвигает народ?

Пресветлое в чаше вино, и ярка
Шерсть рыжего жертвенного быка:
Ты в жертву дары принесешь, государь, –
Да будет награда тебе велика!

Дубняк низкорослый – густой он, густой! –
Его на дрова собирает народ.
Спокоен и радостен наш государь,
От духов он множество примет щедрот.

Пышнеет, пышнеет вьюнок по ПОЛЯМ,
Ползет по ветвям и древесным стволам.
Спокоен и радостен наш государь,
Он счастье снискал, непорочен и прям.

Почтенья была преисполнена Тай-жэнь,
Царя Просвещенного матерь она;
Свекровь свою – Цзян [247] Свекровь свою – Цзян – то есть супругу чжоуского князя Тай-вана, бабку Вэнь-вана. – почитала с любовью,
Достойная царского рода жена,
И Тай-сы прекрасную славу блюла [248] Тай-сы, супруга Вэнь-вана, унаследовала и продолжила прекрасную славу своей свекрови. ;
И были потомки царя без числа.

Князьям, своим предкам, царь следовал строго,
И светлые духи не знали обид [249] Духи предков Вэнь-вана не были недовольны его поступками и жертвами, которые он приносил. ,
И светлые духи не знали печали,
Вэнь-ван для жены образцом предстает,
Он братьям высокий пример подает,
К добру направляет страну и народ.

Согласье и мир во дворце этом царском,
Царь входит с почтеньем сыновним во храм;
Один – а ведет себя будто при людях,
В труде неустанном блюдет себя сам.

Не мог отвратить он великие беды [250] Последний царь династии Шан заключил Вэнь-вана в темницу, а на княжество его совершали набеги варварские племена. ,
Но блеск и величье его без пятна.
Деянья, которым он не был научен, –
И те совершенны, в них мудрость видна.

И доблестью духа мужи овладели,
Стремились к ней юноши с этой поры.
Был древний наш царь неустанно прилежен,
И славные царские слуги мудры!

Вышнего неба державен верховный владыка,
В грозном величии вниз он глядит и четыре
Царства предела кругом озирает и ищет
Места народ успокоить в довольстве и мире.
Так увидал он, что оба великие царства [251] Оба великие царства – династии Ся и Инь-Шан, правившие Китаем до династии Чжоу.
Сбились с пути – потеряли давно управленье;
Так озирал он и стороны света, и царства:
Воли небесной достойных [252] Воли небесной достойных – достойных царского престола. – искал в размышленье.
Выбрав достойного, неба верховный владыка
Царства его захотел увеличить границы,
Взор обращает с любовью владыка на запад…
Земли дарует ему, чтобы в них расселиться.