Юрий Поляков - Мысли на ветер. Афоризмы, цитаты, записные книжки

Фамилия у писателя может быть любая, только не смешная.

«Гипсовый трубач»

♦

Писатели в пору творческого застоя могут запить, и запить так всемирно, что мемуаристы потом только про эти загулы и вспоминают.

«Гипсовый трубач»

♦

Есть два типа поведения. При советской власти был распространён тип писателей, ходивших с таким выражением лица, как будто им стамеску в печень воткнули. И им давали всё, что они просили. А был другой тип литераторов, которые, даже когда им было хреново, как мне в 80-е, когда мою прозу запрещали, выглядели нормально. Почему-то американских деятелей культуры мы уважаем, когда они держат лицо. А в отношении своих любим, когда они ходят с козьей мордой.

«Созидательный реванш. «Наступила эпоха советского ренессанса». 2009 г.»

♦

Есть писатели, которые попросту переводчики общеизвестных истин на язык своего поколения. Некоторое время они пользуются громадным успехом, но потом их совершенно забывают.

Из записных книжек

♦

Писатели не врут, а сочиняют.

«Козлёнок в молоке»

♦

Каждый писатель по-настоящему пишет только о судьбе своего поколения, остальное – более или менее удачныемодели.

«Государственная недостаточность. Командировок в чужие судьбы не бывает. 1988 г.»

♦

Не бывает композиторов, лишённых слуха, а писатели, лишённые слова, бывают.

Из записных книжек

♦

«Город Женева расположен на берегу одноимённого озера», – прочитал он первую фразу подаренного романа, заскрипел зубами, вскипел профессиональной яростью и подумал, что за такое начало писателя надо расстреливать на месте.

«Гипсовый трубач»

♦

Писатель, которого невозможно прочесть, в сущности, мало чем отличается от писателя, которого нельзя прочесть вследствие «ненаписанности» текста.

«По ту сторону вдохновения. Как я варил «Козлёнка в молоке». 1997, 2017 гг.»

♦

Писатель должен страдать нравственною зависимостью.

Из записных книжек

♦

Точность – вежливость писателя. Увлекательность, кстати говоря, тоже. Это мой принцип. Кроме того, по моему убеждению, с возрастом писатель должен становиться добрее: чем глубже вникаешь в жизнь, тем терпимее становишься.

«Государственная недостаточность. Апофегей союзного масштаба. 1991 г.»

♦

Каждый писатель имеет возможность остаться или в истории литературной борьбы, или в истории литературы, или в литературе. В первом случае о нём вспоминают, во втором – его знают, в третьем – читают. Последнее – самое трудное, почти невозможное, испепеляюще непредсказуемое. Но только ради этого стоит садиться за письменный стол и пытаться. В одиночестве…

«Порнократия. Право на одиночество. 1990 г.»

♦

Писатели и режиссёры любят для обострения художественного конфликта заставить своих героинь делать то, чем реальная женщина заниматься не станет ни за какие деньги!

«Грибной царь»

♦

Бедные писатели! Они вынуждены не только, как все люди, бороться за прижизненное место под солнцем, но ещё и за посмертное место в учебниках.

Из записных книжек

♦

Каждый писатель должен пытаться сочинить такую книгу, по которой – в случае глобальной катастрофы – можно будет восстановить всю нашу цивилизацию.

Из записных книжек

♦

Учёный – это естествоиспытатель. Философ – это естествопониматель. Писатель – это естествонаблюдатель.

Из записных книжек

♦

Если слово писателя не вызывает поначалу удивления и даже отторжения, он занимается не своим делом. Возможно, конформизм – это смазочный материал истории, но никак не горючее.

«Желание быть русским»

♦

Большой писатель всегда приносит в стихи, в прозу, на сцену новую литературную версию современного ему родного языка, меж тем как его заурядные сверстники тащат в текст разговорный сор, стремительно устаревающий, или, сами того не замечая, заимствуют речевой канон вместе с типажами у драматургов-предшественников. И не потому, что они ленятся, а просто у них отсутствует орган, ведающий предчувствием языкового будущего, чем обладает от рождения талантливый писатель, интуитивно вылавливающий из вербального потока «золотую норму» своей эпохи. Критики обычно и этого не замечают, но зритель сразу чувствует и принимает новый канон с радостью, потому что на сцене говорят «как в жизни». На самом деле это совсем не так, но в том-то и загадка большой литературы.

«Желание быть русским. Ступени Вампилова»

♦

Чем талантливее писатель, тем большая часть его личности остаётся в произведениях.

«Желание быть русским. Космическая Лариса»

♦

Писатель – болезнь и лекарство одновременно? Почему бы и нет.

«Босх в помощь! Улица Горького. 2018 г.»

♦

В интерпретаторах и навязывании нуждаются малоталантливые авторы, они, как слабоголосые певцы, ничего не могут без микрофона. Книга большого писателя – это как любовная лихорадка, настигающая внезапно и лишающая покоя. Гений словно бы создаёт свой художественный вирус, и тот уже никогда не исчезнет, «заражая» одно поколение читателей за другим.

«Босх в помощь! Улица Горького. 2018 г.»

♦

Писатель в современном обществе наг и беззащитен, как нудист в кактусах.

«Босх в помощь! «Гнилую лодку не латают…». 2017 г.»

♦

Люди почему-то уверены: если в школе они получали за сочинения «четвёртки», то стать писателями или журналистами им раз плюнуть.

«Весёлая жизнь, или Секс в СССР»

♦

Писатель – сложный организм.

«Весёлая жизнь, или Секс в СССР»

♦

Встретить писателя с книгой – случай редкий.

«Весёлая жизнь, или Секс в СССР»

♦

Когда писатель сочиняет прозу, он невольно рассказывает свою жизнь. Когда писатель рассказывает свою жизнь, он невольно сочиняет прозу.

«По ту сторону вдохновения. Жизнь как повод. Вместо предисловия. 2017 г.»

♦

Писатель по своей природе – мифотворец, именно поэтому, особенно смолоду, он жаждет разрушать старые мифы, которые навязывает ему общество. Мифы и каноны.

«По ту сторону вдохновения. Колебатель основ. 2001, 2017 гг.»

♦

В писательской судьбе случайностей не бывает.

«По ту сторону вдохновения. Колебатель основ. 2001, 2017 гг.»

♦

На самом деле не писатель выбирает тему, а тема выбирает писателя.

«По ту сторону вдохновения. Геометрия любви. 2007, 2017 гг.»

♦

У писателя, как у хорошего старьёвщика, ничего зря не пропадает.

«По ту сторону вдохновения. Как я ваял «Гипсового трубача». 2012, 2017 гг.»

♦

Писатель ставит диагноз обществу.

«Честное комсомольское! «Нет, в классики я не хочу. Мне бы ещё помучиться…». 2017 г.»

Писатель. Биография писателя

Биография писателя соотносится с его текстом примерно так же, как тело танцора соотносится с танцем. Естественно, что писатель лепит книги из своего жизненного материала, из личного опыта, из судеб тех людей, с которыми соприкасается.

Читать дальше