Анатолий Курчаткин - Книга жизни и мудрости Вивиана Вивианова. Подлинные записки видного поэта андерграунда. Книга вторая

Вернулся домой переполненный впечатлениями и полный вдохновения. Тут же сел к столу и стал сочинять:

На этом месте, к сожалению, застопорило, просидел до пяти утра, пытаясь продолжить, но не вышло больше ни строчки. Видимо, исчерпал вдохновение. В следующий раз после ПЕН-клуба буду знать, что нужно сразу рассчитывать на две строфы, и не больше. Товарищеская поддержка товарищеской поддержкой, а творческим вдохновением никто с тобой не поделится, все приходится из себя черпать.

Испания

Среди прочих государств мира Испания занимает в сердце российского человека особое место.

Во-первых, об Испании писал Пушкин. Что именно он писал, никто не помнит, но все знают, что-то писал, а Пушкин – это наше все. Значит, и Испания – тоже наша.

Во-вторых, все знают о Дон Кихоте и Санчо Пансе. О том, что создатель этих нетленных образов мировой литературы Сервантес, знают знает уже меньшее количество людей, а читали роман и вообще единицы, но то, что действие романа происходит в Испании, знают все-таки все. И таким образом Испания становится для нас уже даже заселена.

В-третьих, в школе на уроках новейшей истории проходят, что мы хотели отдать испанским крестьянам обрабатываемую ими землю и для того воевали в Испании с войсками Франко. За пределами России наши войска воевали мало, и потому получается, что Испания – нечто вроде нашей удаленной губернии.

В-четвертых, наконец, в Испании жила народная героиня русского эпоса Кармен, которую в приступе ревности убил злодей Хосе. То, что Кармен создана воображением французского писателя Проспера Мериме и при своей жизни даже, наверно, не слышала о России, не имеет значения. Народное сознание удочерило Кармен, и она такая же наша, как Настасья Филипповна Достоевского.

В общем, остается лишь удивляться, что Испания не является частью России, отделена от нас двумя тысячами километров и ко всему тому там правит король, а в ходу у населения не русский, а испанский язык.

Единственное, что нам не нравится в Испании, – это коррида. Будучи людьми скотолюбивыми, никак мы не можем понять этой непомерной жестокости по отношению к быкам. Ну, там убивали бы льва. Или тигра. Или бегемота даже. Не говоря о крокодиле. Все-таки дикие животные, – к диким животным и отношение соответственное. Но гонять на арене быка, втыкать ему в холку всякие остроотточенные железные штуки, а потом закалывать шпагой! Конечно, бык – существо свирепое, но и среди собак встречаются свирепые особи, и даже среди кошек. Кто-нибудь может представить себе матадора, сражающегося на арене с кошкой?

Все же хотя Испания и наша , а не совсем таки нашенская. Все же погодим пока считать ее удаленной российской губернией. Пусть немного гуманизируются. Опять же и проблему басков пускай решат. А то нам не хватало только второй Чечни.

Воробей – птица не зловредная, но надоедливая. Всюду лезет, суетится, норовит клюнуть, что плохо лежит. Мозолит глаза, одним словом. При нынешней нервной жизни – тяжелое испытание.

Спрашивается, что причиной нашего раздражения: суетливость воробья или наши нервы? Если нервы – тогда нужно лечиться. А если суетливость воробья от природы противна человеческому духу? Тогда получается: воробей и человек несовместимы. Кто-то один из них должен уступить место на земле другому.

У воробья, однако, избавиться от человека недостанет сил. А может быть, ему и вообще наплевать на человека. Человек же как гуманное существо не может поднять руку на маленькую птичку.

Что в такой ситуации делать?

Дилемма, которую почитал бы неразрешимой, если б не подозрение, что всему основой нашей нервы. Не могу только до конца в том убедиться. Самому отправиться к врачам и пройти курс лечения все недосуг, а медицинской статистики по данному вопросу не существует.

Так и приходится жить в неведении и сомнении.

Суворов

Кто не знает имени Суворова – тот не русский. Всякий русский знает имя Суворова, еще не появившись на белый свет. Никакого преувеличения тут нет. Теперь абсолютно точно доказано, что плод, носимый девять месяцев в утробе матери, все слышит, все мотает на ус (фигурально, конечно, говоря) и, рождаясь, уже обладает некоей суммой знаний и представлений о мире, заложенных в подсознание. А такого, чтобы за девять месяцев его утробного существования никто в окружении не помянул Суворова, просто не может быть. Именем Суворова названы улицы, проспекты и площади, в честь него детские военные школы называются суворовскими училищами.

Суворов – яркий пример русского человека, положившего всю свою жизнь на алтарь служения Отечеству. Он начал свой путь служения Отечеству со звания обычного капрала, что тогда, в середине 18 века соответствовало более позднему званию унтер-офицера. Унтер же офицер, как известно, никакой не офицер, а скорее, нечто вроде прапорщика в современной армии. Только прапорщик в современной армии, встав на денежное и продуктовое довольствие, так этим и удовлетворяется, не стремясь к лишним жизненным хлопотам, Суворов же сразу проявил себя инициативным и весьма активным молодым человеком, стремящимся к карьере, его отметили и выдвинули. И потом отмечали и выдвигали все выше и выше, пока он не достиг заоблачных высот – звания генералиссимуса. До него в России звание генералиссимуса имел только Алексей Шеин, внук Михайлы Шеина, а после – вождь всех времен и народов Иосиф Сталин, который, как известно, присвоил его себе сам.

Суворов получил звание генералиссимуса за храбрость и талант военачальника. Куда его ни бросали, он везде побеждал. Защищая Россию на южных рубежах, бил турок и взял штурмом Измаил. Защищая Россию на западных рубежах, бил поляков и взял штурмом Варшаву. Кроме того, защитил Россию и от восстания Пугачева, доставив того в цепях и клетке в Москву. И пока был жив, Наполеону Бонапарту даже не приходилось мечтать о том, чтобы пойти походом на Россию: Суворов разбил его войска еще в 1799 году на дальних подступах к ней – в Северной Италии. Суворов также любил простого солдата и ел с ним из одного котелка. Спал с ним в обыкновенной солдатской палатке и укрывался обычной солдатской шинелью. Желая поделиться опытом служения Отечеству, создал два научно-теоретических труда: «Полковое учреждение» и «Наука побеждать», написанных в простой и ясной форме, доступной каждому грамотному военачальнику.